(Не)нужная пара для "гада" (СИ) - Гераскина Екатерина
— Держи. Пара ударов по голени и всё, считай, никакая регенерация не поможет. Даже если будет перекидываться, куча раздробленных кусочков кости просто не даст зажить как надо.
— Психи! — заорал Пролецкий, вмиг растеряв свою смелость.
— Приятно познакомиться, — сказала я, а дальше был крик такой, что прям уши заложило, сменившийся скулежом и потерей сознания.
— Рина, беги. Кажется, начинается оборот, — Макс отпрянул от Пролецкого и чешуйки начали покрывать его тело.
— На улицу живо! А то разнесешь здесь всё! — крикнула я.
— Уходи. Я не хочу, не могу… тебе навредить. Только не тебе, — он силился говорить внятно, боролся с обращением, сжимал кулаки и разжимал их, а потом согнулся пополам и оперся одной рукой о стену.
— Да ладно, одной «старой знакомой» меньше, — нервно пошутила я.
— Зато пара одна…
Я проглотила следующую шутку, стоило только услышать это.
— Ты… ты… — я потеряла дар речи.
— Я не чувствовал, не знал, но догадался. До сих пор не чувствую, — отрывисто сказал Макс и раскрошил дверной косяк на пути к выходу. Его когти впились в крепкую древесину, словно в кусок масла.
— Прости… меня… уходи… — Макс вывалился на патио, а я услышала, как он снес столик с ужином, приборы зазвенели, тарелки и стекло разбилось.
Я стояла, как громом пораженная, затем перевела взгляд на свои окровавленные руки и приняла решение: помочь во что бы то ни стало. Да и во мне горела уверенность, что наш дракон нас не тронет. И никакая дрянь, вызывающая агрессию, ему не позволит тронуть пару.
Я раскрыла полностью свою суть драконицы и смело вышла на лужайку, на которой конвульсивно дергался Макс и вспахивал руками-лапами землю.
Я быстро перевернула дракона на спину, смотря в его дикие глаза. Затем залезла на него, прижимая своим телом, и стиснула его голову, чтобы он смотрел только на меня.
— Оборачивайся, слышишь? Не мучь себя. Твой дракон знает, что я его пара, и не тронет меня.
— Рина, — мучительно прохрипел Макс.
— Да, да, я не говорила тебе. Не хотела. Но отношения мы сможем выяснить потом. А еще я тебя отхлестаю как следует, потому что ты меня укусил, пометил, не подозревая, что я твоя пара, — я смотрела в его глаза и передавала все тепло своим взглядом, а моя драконица пыталась успокоить черного дракона, царапавшегося в человеческой клетке тела. Пришлось применить свой дар и удерживать дракона в уме, не позволив ему впасть в пучину безумия и сумасшествия, — Давно ты догадался?
— После того, как увидел… тебя в душе с меткой, которая… совершенно не заживала... Да и реакция… на меня, которую ты хотела, но… не могла скрыть, — он запинался, стискивал зубы, но говорил со мной, закатывая глаза.
Я тут же усилила волны дара, влияя на разум ящера, и дракон возвращал свое рассеянное, но все же внимание ко мне. — Не выйдет… отвлечь меня… разговорами, Рина. Уходи.
— И не подумаю. Желание «охоты» может перебить лишь другой инстинкт. И если ты умчишь после этого в закат, то, так и знай, я больше твою чешуйчатую задницу никогда не прощу, — прошипела я и еще крепче сжала его скулы.
У меня самой уже сил становилось все меньше. Мелкие бисеринки пота выступили на висках, покрытых белыми чешуйками.
— Значит, ты меня… прощаешь? Примешь… меня? — хрипя, говорил Макс.
— Посмотрим на твое поведение. А пока сделаю то, что давно хотела, — я оскалилась и выпустила клыки.
Слюна наполнила рот в желании поскорее вонзить их в тело моего дракона. Я не стала себе отказывать. Макс замер на мгновение и откинул свою голову в сторону, открывая вид на беззащитную мощную шею, а у меня просто сорвались все тормоза. Я вцепилась в основание шеи и ключицы, запустила клыки как можно глубже, разрывая толстую кожу. Рукой вцепилась в его плечо, вгоняя свои когти. В ответ дракон утробно зарычал, но вырываться не посмел. По его телу пробежала судорога, я почувствовала, как он положил свою огромную руку мне на затылок и притиснул меня еще крепче к своему плечу. Моя драконица, довольная происходящим, ответила урчанием. Потом я не заметила, как оказалась лежащей на траве, придавленная тяжелым телом Макса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Я и не собирался никуда уходить. Я сожалею о том времени, что мы потеряли, и постараюсь все восполнить. Я хочу растить нашего ребенка, хочу любить тебя, заботиться и оберегать. Быть рядом.
— Это похоже на клятву, дракон? — я нервно дернула уголком губы.
— Пусть будет так.
Это было последнее, что смог прошептать Макс, прежде чем мы слились в жестком и жадном поцелуе, грозящем спалить нас и все вокруг. Мы горели и плавились в объятиях, рассыпались и соединялись, не уступая главенство друг другу. Мы сражались телами в желании коснуться, поцеловать и сжать. Мы исследовали наши тела, как одержимые. От нас, людей, здесь и сейчас осталась только оболочка. Мы были, словно отчаявшиеся звери, которых вел только один инстинкт. Инстинкт… тела.
Мы рычали, кусались, зализывали укусы и целовались, целовались, целовались… не разъединяя объятий, не отпуская друг друга, не размыкаясь телами. Мы снова и снова… рассыпались и соединялись в танце, пока внимание не привлек шум.
Дракон, заявивший права на пару, спустивший свою агрессию и залюбивший меня до изнеможения, навострился в желании защитить, а я встрепенулась. Мы были не одни, и за нами кто-то следил. Это был точно не Пролецкий.
— Будь здесь, — прошептал Макс в мои искусанные им же губы.
— Еще чего! Я с тобой!
— Ты голая собралась со мной? — он вскинул бровь.
— Кто же виноват, что ты порвал на мне одежду? Давай уже скорее, а то упустим сообщника Пролецкого, — прошипела я, и дракона словно ветром сдуло с меня.
Кряхтя и стоная от его напористости, я с трудом встала и поспешила в шале. Все же играть в Джеймса Бонда лучше в одежде. Внимательно посмотрела на метущегося в бреду Пролецкого. Мне пришлось замотаться в плед, который нашелся на диванчике, а затем подошла к парню. Тот был без сознания. Я похлопала его по щекам, и он открыл глаза, резко отпрянув от меня.
— Вызови полицию. На нас напали.
Парень кивнул и, медленно перебирая ногами, пошел прочь. Я начала искать хоть какой-нибудь телефон. Мой как раз нашелся на полу около дивана. Набрала Романа, но слова застряли в горле, когда я увидела Арни на пороге. За его плечом стоял взволнованный и непривычно бледный Эдгардо.
«Арни никому не скажет, где мы… Арнольд любил мать Макса… Марго — сообщница Пролецкого и помогла снова накачать Макса дрянью… Марго — пара Эдгардо… Скоро здесь будет мой сообщник и журналисты…», — такие мысли пронеслись в голове, я никак не могла поверить и принять факты.
Телефон выпал из моей дрожащей руки. «Но ведь Эдгардо мой друг?!» — одна моя часть отчаянно защищала друга, а другая кричала, что Марго его пара!
Я оступилась и упала на мягкий диван, и мое сердце забилось, как сумасшедшее. Мужчины встали, как вкопанные, осматривая гостиную и тело Пролецкого. И только крик, полный страха и волнения, Гели заставил их наконец перестать сомневаться.
— Риночка! Милая! Что этот гадкий дракон с тобой сделал?! Я его убью с особой жестокостью! Где эта сволочь! — она растолкала мужчин локтями, прорвалась ко мне, упала на диван рядом и начала судорожно меня ощупывать и осматривать, словно она тут врач, а не я. — Там весь двор взрыт, посуда валяется. Вы дрались? Он тебя обидел? Что с твоими руками? Они в крови? Ну, всё! Ему конец! Арнольд! Как это понимать!? — строго крикнула Геля, встала и поставила руки в бока, вздернув подбородок.
— Эм-м-м. Думаю, что это все Пролецкий, — хрипло ответил мужчина.
— Не переводи стрелки! Он у тебя во всем виноват! — не сдавалась Геля.
— Дорогая, тот мужчина на полу — это и есть Пролецкий, — Арни терпеливо указал на тело в стороне.
— Оу-у-у!
— Что здесь произошло? Где Макс? — нахмурился Арни, и потаенный страх промелькнул в его глазах, а мне стало даже стыдно, что могла усомниться в мужчинах.