Игра в Реальность. Всё по закону - Елена Райдос
– Я полагаю, мы могли бы договориться,– голос Ксантипы враз растерял свой прежний пафос. – Чего ты хочешь, Демиург?
– Вы – паразиты на теле моего мира, на моём теле,– усмехнулся Сабин. – О чём мне с вами договариваться?
– Разве ты никогда не слышал о симбиозе? – Магистр вопросительно наклонил голову.
– Симбиоз подразумевает взаимную выгоду,– в тон ему ответил Сабин. – И что же получу я?
– Мы пообещаем ограничиться теми мирами, которые уже находятся под нашим контролем,– начал перечислять Ксантипа,– а ещё не станем доводить эти миры до полного вымирания, ну а ты забудешь про наше существование, Демиург. Годится?
– Отчего это у меня появилось такое ощущение, что твой симбиоз очень уж сильно смахивает на вульгарный шантаж? – Сабин скорчил скептическую мину. – У меня к тебе другое предложение, Ксантипа. Беги из моего мира! И возможно, останешься цел.
Сабин доиграл свою роль в операции с переговорами, и теперь слово было за противоположной стороной. Если Ксантипа испугается, то вполне возможно, что удастся избавиться от паразитов мирным путём, а если нет… тогда война, других вариантов он не оставил. Молчание тянулось как резина. Ксантипа смотрел на своего оппонента без всякого выражения, как смотрят на объект под предметным стеклом микроскопа. Он больше не пытался играть в радушного хозяина, но и неприязни не выказывал, как говорится, ничего личного, просто бизнес.
– Знаешь, Сабин,– задумчиво произнёс Магистр,– я уже пережил двух Демиургов Земли. Ты уверен, что хочешь стать третьим?
– Угрозы,– усмехнулся Демиург,– всё, как я это люблю. Прощай, Ксантипа, мне пора заняться дезинфекцией.
Сабин легко поднялся из кресла и растаял в траурном багрянце, заливавшем помещение кабинета Великого Магистра. Вызов был брошен и принят, в дальнейших переговорах не было никакого смысла.
***
Ульрих лениво приоткрыл глаза. Последнее, что он помнил, был солнечный лучик, отразившийся от золотой ложечки, которой Агнес помешивала мусс в своём стакане. Но на балконе жены уже не было, она сидела рядом с ним на постели.
– Неужели я заснул,– смущённо пробормотал Магистр,– прости, милая.
– Что тебе снилось? – Агнес ласково погладила его по щеке, она улыбалась, но как-то натужно, и в глазах было странное выражение, которого раньше Ульрих никогда не замечал. Тревога? Страх?
– Не помню,– улыбнулся он,– но что-то очень хорошее.
Жена не отрывала глаз от его лица и явно чего-то ждала. Магистр от этого пронзительного взгляда почувствовал себя неловко, словно он сделал что-то плохое. Может быть, он говорил во сне? Ляпнул какую-нибудь глупость, а она теперь переживает. Нет, Радвила не позволил бы своему носителю болтать о делах Ордена даже во сне, об этом волноваться не стоило. А может быть, он что-то пообещал Агнес, да забыл?
– Милая, что случилось? – мягко спросил Ульрих.
Агнес вздрогнула, вымученная улыбка бесплотной тенью скользнула по её губам и растаяла, она опустила глаза и отвернулась. Магистр уже разволновался не на шутку, он уселся рядом с женой на постели, обнял её за плечи и сразу почувствовал, что женщина дрожит.
– Не молчи, расскажи мне,– голос Ульриха невольно дрогнул.
– Мне нужно навестить папу,– тихо прошептала Агнес,– у меня плохое предчувствие.
После этих слов она съёжилась, как будто ожидала удара, её пальцы так стиснули бортик кровати, что костяшки побелели. Это уже точно было за гранью нормальности. Уж не думает ли она, что Магистр запрёт свою жену в доме, как в тюрьме? Впрочем, об Ордене в народе ходили самые нелепые и пугающие слухи, так что всё может быть. Эх, знали бы люди, что все эти слухи даже близко не могут сравниться с кошмарной реальностью.
– Конечно, милая,– Ульрих утвердительно кивнул,– я прикажу, чтобы тебя отвезли.
И снова этот затравленный взгляд, Агнес смотрела на своего мужа так, словно ждала чего-то совсем другого. Но чего?
– Тебе нужна моя помощь? – на всякий случай предложил Магистр, но она только молча покачала головой и пошла собираться.
Через пять минут автомобиль уже стоял у входа в ожидании пассажирки. Прощание тоже вышло каким-то странным, скомканным, что ли, Агнес словно в спешке чмокнула мужа в щёчку и выскользнула из комнаты. Взревел мотор, и машина плавно выкатила за ворота.
– Радвила, ты чего-нибудь понимаешь? – обратился озадаченный поведением жены Ульрих к своему подселенцу.
– А чего тут понимать,– усмехнулся тот,– твоя жена, похоже, беременна, вот и психанула.
Эта простая мысль привела Ульриха в полное замешательство, ведь если Агнес родит, то жить ей останется всего ничего, Радвила её убьёт. От предчувствия беды Ульриха буквально зазнобило. Видимо, подселенец почувствовал его страх, и это не доставило ему удовольствия.
– Перестань трястись,– капризно приказал Радвила,– я ведь уже говорил тебе, что мне не нужен Генрих. Живи вместе с женой сколько сможешь, я не стану избавляться от этой милашки. Но и ты, мой дорогой Магистр, не должен забывать, что тебе придётся стать своим среди её родственников и друзей. Договорились?
Ульрих с облегчением вздохнул и пообещал переквалифицироваться в шпионы в самом ближайшем будущем. Он привёл себя в порядок и отправился заниматься текущими делами Ордена, которые порядком запустил в связи со свадебными хлопотами. Время до вечера пролетело незаметно. Вернувшись домой, Ульрих приказал накрыть ужин на двоих на балконе спальни и уселся там же ждать возвращения Агнес. Он немного волновался в предвкушении обсуждения с женой замечательной новости, касательно прибавления в семействе, а также бурной ночи, которая неминуемо должна будет за этим последовать.
Однако время шло, а Агнес всё не возвращалась. Успокоив себя соображением, что ей, видимо, необходимо посетить доктора, Ульрих отправился на боковую в одиночестве. На следующий день он уже психовал не на шутку и, отправляясь в постель, пообещал себе, что прямо с утра поедет за женой в её родительский дом. Но этого не понадобилось, Агнес вернулась к завтраку, она была немного бледной, но спокойной и улыбалась вполне уверенно. Радвила оказался прав, жена Магистра была беременна, причём по всем приметам и показаниям медицины должна была родиться девочка, а вовсе не Генрих.
Неделя прошла в радостных хлопотах. Ульрих, осознав, что скорая смерть его жене не грозит, был на седьмом небе от счастья, словно погибель не угрожала всему миру Таласа. Он и правда забыл о кошмарной перспективе, что вскоре должна была стать реальностью для его мира, а может быть, просто выкинул эти апокалиптические мысли из головы. Любимая была рядом, наполняя его жизнь радостью и, главное, смыслом, а всё остальное было не так уж важно.
Это случилось на восьмой день после
