Судьбоносные клинки - Илона Эндрюс
Солей вышел из толпы и направился к трупу Вардена. С другой стороны, Карион сделал то же самое.
Матиас снова повернулся к жене. Немного румянца вернулось на лицо Кассиды.
— Это все, что тебя волнует, не так ли? Твоя дурацкая компания. Твои безумные исследования. Я сбежала с другим мужчиной, а тебе даже все равно.
— Напротив, меня это очень волнует.
— Ты…
— Тихо, — сказал он ей.
Она поморщилась и закрыла рот.
Солей сошел с лестницы на балкон, держа в руках планшет. Он передал его и кивнул.
— Данные восстановлены.
Карион проделал тот же маневр, предложив сестре свой собственный планшет. Рамона взяла его. Ее лицо было замкнутым. Ее взгляд стал пустым.
Матиасу хотелось подойти, обнять ее и прошептать ей на ухо, что они живы и все будет хорошо. Вместо этого он вызвал на своем планшете соглашение о разводе и положил его на стол перед Кассидой.
— Подписывай.
Она вздернула подбородок. Ее руки дрожали.
— А если я этого не сделаю? Ты убьешь меня?
— Ты действительно хочешь быть замужем за мясником, который разорил твоего отца?
Она закрыла глаза, сжала кулаки и повернулась к нему лицом.
— Я хочу урегулирования. Это прописано в нашем контракте. Я имею право…
— Нет. — В нем вспыхнула ярость, но он сдержал ее.
— Матиас…
— Ты украла у моей семьи. Ты предала меня. Ты ничего не получишь.
Она отшатнулась.
— Не волнуйся, — сказал Габриель. — Оплаты Вардена должно быть достаточно.
Кассида повернулась к нему.
— Передача так и не состоялась.
Габриель нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— На счете ничего нет, — сказала она ему. — Я смотрела, и там ничего нет. Перевод не произведен.
Это было больно.
— А никакого перевода и не было бы, — сказал Матиас. — Они могли бы сдержать свое слово, если бы твой отец оставался полезным, но без него у тебя нет рычагов воздействия.
— Эти люди убивают детей ради личного удовольствия, — отрезала Рамона. — Они убивают мирных жителей. Почему они должны платить вам, если выстрелить вам в голову намного дешевле и, вероятно, приятнее? Хоть бы узнали о людях, с которыми решились иметь дело.
Кассида открыла рот, посмотрела на Матиаса и сглотнула.
— Что мне теперь делать?
— Я не знаю, и мне все равно, — сказал он. — Мое терпение на исходе. Подпиши его, Кассида, пока я не вышел из себя.
Она схватила планшет, подписала свое имя и запечатала ее отпечатком большого пальца. Планшет вспыхнул зеленым. Заявление о разводе было подано.
Рамона повернулась к мужу.
Габриель мягко улыбнулся ей. Матиасу потребовались все силы, чтобы удержаться от того, чтобы не ударить мужчину по лицу.
— Полагаю, пришло время идти домой, — сказал Габриель.
— Нет.
Голос Рамоны резал, как лезвие секо.
Она сунула свой планшет Габриелю.
Он взял его и изучил экран. Выражение его лица стало печальным.
— Моей семье это не понравится.
— Твоя семья может идти к черту. — Голос Рамоны звучал безжалостно. — Я пошлю им запись твоей кражи, твоего прелюбодеяния и всего этого. Я приглашу их спуститься на планету и поговорить со мной об этом.
Габриель посмотрел на нее.
— Ты такая злая.
— Подписывай, — выдавила она.
— Давай поговорим об этом, — сказал он. — Я не хочу возвращаться. Мы можем сделать так, чтобы это сработало.
— Это никогда не срабатывало. Ты никогда не пытался.
— Нам было весело, — сказал он.
— Ты предал меня.
— Это ни о чем. Я знаю, что мне не следовало уходить, но она была хорошенькой и убедительной.
— Ты гребаный трус, — прорычала Кассида.
— Это было интересное приключение. Теперь я готов вернуться домой. Это уже не весело.
Рамона издала сдавленный звук.
Габриель снова улыбнулся, слабой улыбкой избалованного ребенка, который принял бы нагоняй, зная, что никаких реальных последствий не последует, если только он переждет.
— Я никогда не хотел ничего плохого. Я бы не покинул планету.
Рамона уставилась на него. Это был суровый, хищный взгляд, и он излучал столько угрозы, что проникал даже сквозь толстый череп Габриеля.
Он сделал маленький, нерешительный шаг назад, выражение его лица было скорее растерянным, чем испуганным. Он явно не боялся Рамоны. Должно быть, он убедился, что, что бы он ни сделал, она не причинит ему вреда, потому что он слабее ее, ведь она считает, что причинять ему боль ниже ее достоинства. Вот как ему все это сходило с рук, понял Матиас. Он просто избегал представлять себя угрозой, и теперь он пытался сделать это снова.
— Подпиши расторжение брака, Габриель. Ты — цепь на моей шее, и я устала нести твой мертвый груз. На твоем месте я бы поторопилась, пока я не решила от тебя освободиться.
Выражение лица Габриеля стало печальным и слегка упрекающим.
— Я не хочу, — сказал он. — Я останусь совсем один.
Матиас больше не мог этого выносить. Он схватил мужчину за горло, протащил его через стол и стал держать на уровне своих глаз.
В глазах Габриеля вспыхнула тревога.
Матиас открыл рот и четко произнес каждое слово.
— Я сверну тебе шею.
Тревога переросла в страх. Габриель повернулся к Рамоне, его глаза расширились. Она оглянулась на него, не делая никаких попыток помочь.
Матиас крепче сжал его горло и сжимал до тех пор, пока не увидел точный момент, когда Габриель понял, что помощь не придет. Он вцепился в руку Матиаса. Матиас подержал его еще секунду, а затем бросил Габриеля на пол к ногам Рамоны. Она протянула планшет.
— Подписывай.
Габриель подписал расторжение брака и скрепил его печатью.
Рамона уставилась на планшет так, словно ее окунули в нечистоты. Ее брат шагнул вперед, взял его, сунул в карман своего камзола и ударил Габриеля
