Пленница медведя (СИ) - Владимирова Анна

Мой медведь, кажется, не возражал, а я все же прильнула к его боку:

— Я нашла Лили…

Сезар одобрительно, как мне показалось, зарычал.

— Слышал, что он сказал? — поддакнула я. — Всех сюда веди!

А вот тут я порадовался, что не только Рэм со мной увязался, но еще и взвод его безопасников. Волки чувствовали их, расставленных в лесу вокруг поляны, и только поэтому в меня сейчас не летели пули.

Дана не знала, что за каждую самку они будут биться так же бесстрашно, как и я за нее. А я тут стою медведем только потому, что пробить мою шкуру их простыми ружьями очень сложно. Мой план был более изящным и менее шумным. План Рэма — более масштабным, но быстрым — нельзя было не оценить.

Но моему храброму зайцу это все неизвестно.

— Хочешь всех?! — нахмурился ошарашено белоглазый, глядя на меня. Получеловек. Поэтому еще стоит, а не ползает на пузе. — Ты в своем уме?!

— Давай всех! — потребовала Дана.

Я неопределенно фыркнул, на что моя девочка на меня удивленно уставилась:

— Нет?

«Нежелательно, Дана. Я не готовил настолько масштабную акцию спасения».

У нас нет столько оружия, чтобы выцарапывать сейчас всех пропавших. Я всегда вытаскивал девушек по одной. Если упадет где-то, чтоб смог нести, не теряя скорости…

— Сезар… — задрожали ее губы. — Мы не можем их бросить.

Я протяжно зарычал «Можем» и опустился на четвереньки, заглядывая ей в глаза.

72

— Сезар… они же там… — дрожала Дана.

«Я знаю. Но не могу спасти сразу всех».

Я опустился перед ней на пузо, приглашая забраться мне на спину. К счастью, она не мешкала — заползла и уткнулась в холку, вцепившись в шерсть. Белоглазый стоял с прямой спиной, неприязненно кривясь.

— Передай своему отцу, что мы не уйдем отсюда, это — наш дом. И мы будем бороться до последнего, — процедил он и тут же зарычал на Рэма, подошедшего ко мне со спины прикрывать нас с Даной.

— Ты как? — обратился он к девушке. Я не видел, но, кажется, она кивнула и снова вжалась в меня — Давайте.

Маневр меня откровенно нервировал, но этот новый главарь производил впечатление вполне вменяемого. Зачем они забрали у меня Дану, если у них не было никакой возможности ее удержать — непонятно.

— Заберите меня!

Крик, внезапно сменивший настороженную тишину, поставил дыбом каждую шерстинку. Я оглянулся на бежавшую по тропинке светловолосую девушку.

— Помогите! Прошу! — кричала она.

Наперерез ей бросился кто-то из кустов, Рэм вскинул ружье, а я беспомощно замер, глядя на него. Время будто замерзало на лету, и острые осколки секунд больно впивались в сознание. Я боялся этого выбора. Но каждый сделал свой. И я бросился с Даной бежать. Мне нечем помочь Рэму, я не мог бросить Дану, да и он бы мне этого не простил.

Раздались выстрелы — кажется, прикрытие повыскакивало из кустов, правильно оценив обстановку. А я несся к машинам, надеясь, что успею оставить Дану в безопасности и вернуться за Рэмом… И что будет еще не поздно.

Но когда она слезла с меня и осела на землю, понял — не смогу ее оставить. Обернулся чуть ли не мимолетом, и уже в следующий вдох опустился рядом и перетянул ее к себе на колени.

Не такой мы видели нашу встречу. Никому не хотелось таких жертв… Но я не мог ее выпустить, прижимал к себе, заставляя верить, что вот оно — единственное правильное. И она жалась ко мне, дрожа и тихо плача:

— Прости… — расслышал я сквозь ее всхлипы. — Прости, я не хотела.

— Ты не виновата, — хрипел банальщину, прижимая к себе крепче.

Караул нас не трогал, деликатно отойдя от джипов. Краем уха я ловил отголоски разговоров в их рациях, но ни черта не понимал. Силы будто высосало разом — никогда еще меня так не оглушало пустотой. И вроде бы Дана в руках, и она заполнит любую брешь… но не сразу.

— Аптечку! — вдруг крикнули издалека, и я поднялся, подхватывая Дану на руки.

Навстречу спешили наемники Рэма. Один нес спасенную девчонку на руках, а двое других… Рэма. Когда отряд приблизился, я опустился рядом с ним на землю. Дана жалась ко мне, а я осматривал Рэма, не в силах отказаться ни от кого из них. Идиотизм, но сейчас это было моим выбором. Если бы не Рэм, не держать мне Дану в руках.

— Я в норме, — хрипел Рэм, обливаясь потом. — В ногу попали.

— Я вижу, — покачал головой и повернулся к Дане: — Малыш, давай в машину, я сейчас залатаю друга и к тебе…

Она коротко кивнула, и я быстро поднялся и направился с ней к конвою:

— …Глаз не спускать, — приказал одному и усадил Дану на сиденье. — Чаю ей налейте из моего термоса. — И я склонился над девушкой, обхватывая ее лицо ладонями: — Дана, ты держишься?

— Сезар, если ты будешь и дальше без штанов сверкать задницей, то ничего не обещаю… — сбивчиво выдохнула она, дрожа.

Я усмехнулся и, коротко поцеловав, подцепил штаны с переднего сиденья и направился к Рэму. Тот корчился на земле, сцепив зубы. С ноги уже срезали штанину, и я оценил масштабы бедствия. Большая кровопотеря…

— Вертолет вызывай, — скомандовал помощнику Рэма. Друг кинул на меня мрачный взгляд. — Давай без геройства. Перетягивайте…

Мы наложили жгут, я всадил Рэму кровоостанавливающее и поставил капельницу.

— …Жить будешь, — констатировал, наконец, выдыхая.

Давление восстанавливалось, никакой критической ситуации не предвиделось. Вообще, я готовился встречать Дану в любом состоянии, но ей нужна была только поддержка. Она быстро оклемалась и пошла заниматься спасенной девушкой.

— Да уж, — процедил Рэм, когда мы погрузили его в багажник, чтобы отвезти на ближайшую пригодную для посадки вертолета точку. — Знал бы…

— Сделал бы то же самое, — поправил я капельницу. — Голову пригни.

73

— …не пускал бы тебя никуда! Или ездил бы все время с тобой!

— Съездил уже, думаю, тебе хватит, — ворчал я, укутывая его. — Поехали!

Дана уселась со мной, а я держал капельницу. Ехать пришлось медленно, но уже через тридцать минут мы были у вертолета.

— Полетишь с ними, — потянул я Дану на выход, когда Рэма погрузили. — Есть еще место.

— Н-нет, — мотнула она испугано головой. — Куда мне лететь?

— Я хочу, чтобы тебя обследовали, — сурово посмотрел на нее. — Я договорился уже. Как раз к утру буду на месте и заберу тебя…

— Не надо, Сезар, со мной все в порядке, я не хочу без тебя…

Вертолет завел свои лопасти, и каждый удар винта бил по нервам так, что я чуть не вызверился на этой упрямой дурочке. Ну как ей объяснить, что я не хочу ее потерять?!

— Я щас тебя раздену на заднем сиденье и буду осматривать и латать! Прямо при спецназе! — рычал я.

— Да пожалуйста! Я хочу с тобой! — насупилась она.

Ничего не оставалось, как сцепить зубы и дать вертолету отмашку. Но угрозу я все равно выполнил — спина моей бедолаги была сплошь в ссадинах и порезах от стекла. Пришлось обрабатывать чуть ли не каждый сантиметр. До задницы тоже дошел, хоть она и пострадала меньше… Дана лежала смирно поперек колен, ежась от обеззараживающего.

— Подуй, — требовала вяло.

— Терпи, — ворчал я, открывая новую упаковку пластырей. — Буду перематывать два раза в сутки… Поэтому советую запастись терпением.

— Зверюга… — улыбалась она, обнимая мою кофту, из которой соорудил ей подушку.

Когда обработка закончилась, она уже почти спала. Джип выехал на дорогу, перестало трясти, и шансов разбудить ее не стало, да я и не собирался — гладил ее, успокаиваясь сам. Мне еще предстояло рассказать ей про Элеонор… Но спешить не хотелось. Я знал — это ее ударит. Какая бы она ни казалась сильная, быстро привязывается, прощает и дает шанс. Хотелось соорудить для нее крепость и сделать так, чтобы ничто ее больше не ударило… И как бы ни было глупо — я все равно буду пытаться ее уберечь от всего.

Я проснулась под знакомый треск дерева в самом любимом камине на свете. Как я тут оказалась — помнила слабо. Да и неважно это было. Я откинула одеяло, натянула оставленную для меня футболку и побежала вниз.