Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения

— Времена меняются, — едко заметил Алексас, уступая амадэю место на краю кровати.

Арон положил одну ладонь на Ташин лоб, другую — на горло. Прикрыл глаза.

Он не шептал таинственные слова. Не чертил руны. Не творил замысловатые пассы.

Но когда он убрал руки, Таша поняла, что чувствует себя очень даже хорошо.

— А теперь спать, — велел амадэй, поднимаясь на ноги. — Я забрал боль и жар, но излечивать тебя полностью не стал. Пусть тело не отвыкает от борьбы. И лучше не мешать ему твоим бодрствованием.

Таша, натянув одеяло по подбородок, задумчиво взглянула на Арона снизу вверх. Ей вдруг пришла в голову мысль озвучить просьбу, которую давно хотелось, но было слишком страшно озвучить.

С другой стороны… больные девочки ведь имеют право на маленькие капризы, верно?

— Лягу, — отважилась произнести она, — если расскажешь перед сном что-нибудь интересное.

— Например?

Таша коротко выдохнула.

— Что-нибудь… про твоё детство.

Табурет, на котором доселе безмятежно раскачивался Алексас, со стуком опустился на все четыре ножки. Лив, рисовавшая рожицы на запотевшем стекле, замерла и навострила ушки.

Какое-то время Арон просто смотрел на приёмную дочь.

— Ладно, — неожиданно согласился он. Сел обратно на кровать, рядом с ней. — А ты пока пей свой настой.

— Госпожа Лиден в него сон-травы добавила, — сказала Таша, покосившись на кружку, стынущую на тумбочке. — Хочешь поскорее меня усыпить?

— Нет. Хочу, чтобы ты скорее выздоровела.

— А мне можно послушать? — пискнула Лив, шустро подскакивая к кровати. — Ну пожалуйста, не выгоняйте меня, дядя Арон!

— Никто тебя не выгоняет. — Амадэй подсадил девочку себе на колени. — Слушай, если хочешь.

— И что, даже меня не выгоните, дядя Арон? — с надеждой в голосе вопросил Алексас.

— Даже тебя.

— Правда-правда?

— А вот если будешь иронизировать — обязательно. Так… с чего бы начать…

— Где вы родились! — подсказала Лив.

Арон слегка улыбнулся.

— Родился… Я родился в горах, на территории нынешней Окраинной. Сейчас этой деревни уже нет. Впрочем, её и одиннадцать веков назад уже не было. — Улыбка ушла с его губ, но прежде — из его взгляда. — Оборотни сделали своё дело.

— Какое дело? — не поняла Лив.

Таша, в отличие от сестры всё прекрасно понявшая, взглянула на Арона стыдливо — но тот, вздохнув, лишь качнул девочку на коленях: то, о чём он рассказывал, явно отболело у него давным-давно.

— Убили они всех, Лив, — просто сказал амадэй. — Пришли и вырезали людей, как кроликов. В те времена такое случалось часто… в Долине тогда хозяйничали не люди, а нежить и нечисть. Мы окружали селения частоколами, баррикадировали двери, занавешивали окна ставнями, да и входить в дом без приглашения ни оборотни, ни эйрдали тогда ещё не могли… но они находили лазейки. Эйрдали очаровывали неосторожных людей и добивались приглашения. Оборотни напрашивались на ночлег под видом бедных путников. Иногда они селились в деревнях, прямо рядом с людьми. Естественно, не открывая своей истинной натуры… это ведь так удобно — питаться, потихоньку убивая всех своих добрых соседей.

Таша слушала, широко раскрыв глаза. Она читала в учебниках про это время — тёмное время, предшествовавшее явлению Кристали — и прекрасно знала, о чём говорит Арон; но слышать это от того, кто был там, кто видел всё это, кто знает те события не по строчкам в книгах…

— Мы жили в горах, — продолжил Арон, — и нечисть никогда до нас не добиралась. В связи с этим мы стали непозволительно беспечны, наверное… хотя что мы смогли бы сделать? Это был конец старой эпохи, тёмной и страшной эпохи. Кристаль Чудотворная уже около пяти лет проводила Волшбное Крещение. До её появления нечисть безнаказанно разгуливала по Долине: альвам ведь не было дела ни до людей, ни до их судеб, а к ним в леса нелюди соваться не осмеливались. Теперь в страхе перед Кристаль и её магами нечисть вынуждена была уходить в горы, в леса и подземелья… но нечисти было ещё очень много. Чтобы выжить, оборотни и эйрдали истребляли живность в предгорных лесах, уничтожали пасущиеся на утёсах стада, вырезали деревни, на которые набредали… целые деревни. Они не оставляли живых.

Мне тогда было семь. Мать рожала шестерых, но выжили только я да моя старшая сестра. Кажется, её звали Нель. Да, Лив, тогда были суровые времена, дети нечасто доживали до года. — Конечно, от Арона не укрылся шок, расширивший глаза девочки. — На нас напали летним вечером. А чтобы выманить людей из их жилищ, оборотни использовали простой и проверенный трюк: подожгли дома.

Я плохо помню, что там творилось. Взрослые пытались сражаться, дети — убежать, однако удалось немногим. Оборотней было слишком много. Нель бежала за мной, но она отстала, или её схватили, не знаю… я не оглядывался. Думаю, за мной тоже гнались, или обязательно погнались бы потом, но я прыгнул в горную реку, которая понесла меня вниз. Это был мой единственный шанс спастись: вода перебила запах, и оборотни потеряли след. Река была бурной и ледяной, меня швыряло о камни, затягивало под воду, кувыркало в потоке… кажется, я терял сознание несколько раз. Не знаю, как я выжил. Но в конце концов мне удалось выбраться на берег, уже где-то на равнине, и добрести до дороги. Там меня и нашли добрые люди. Однако лишний рот никому не был нужен, так что меня приютили в местном храме. Потом пастырь отвёз меня в ближайший крупный город и привёл в тамошний монастырь. Там я и остался.

Я жил и учился в монастыре, с такими же сиротами, как я. По достижении шестнадцати лет я должен был либо покинуть свой новый дом и вернуться к мирской жизни, либо избрать путь священнослужителя и остаться… но я не мог думать о будущем. За год с лишним, который я провёл там, я так и не оправился от произошедшего. Каждую ночь мне снились кошмары. Каждую ночь я просыпался с криком. Но однажды осенью, незадолго до начала нового года, монастырь посетила особая гостья. И с того дня жизнь моя изменилась.

— Кристаль? — без труда догадалась Таша.

— Да. Настоятель предупредил нас о её визите. Сказал, что Кристаль может забрать кого-то из нас с собой, чтобы воспитывать в другом монастыре, который находится под её началом. Там она растила будущих магов, тех, кого впоследствии одаривала Волшбным Крещением. Поэтому, когда она приехала — мы, сироты, встречали её во дворе, выстроившись в ряд. Кристаль должна была пройти мимо нас к настоятелю, ожидавшему на крыльце, но настоятель стоял и ждал, пока она поговорит с каждым ребёнком, мимо которого проходила. И, естественно, каждый старался в этом коротком разговоре показать себя в наилучшем свете. Уехать с ней для многих было пределом мечтаний.

— Какая она была? — робко спросил Алексас.