Служебный роман для богини любви (СИ) - Заблоцкая Катерина

— А эту дрянь из моего дома выбить можно? — с надежной поинтересовалась я.

— Ну, можно, конечно, — пожал плечами мужчина. — Но… Не жалко?

— Жалко?! — хмыкнула я. — Нет. Не жалко. Вот ни капельки не жалко! Вышвырни это отсюда! А лучше и вовсе сожги!

— Такой милый экземпляр…

— Себастьян!

— Ну ладно, ладно, — сдался мужчина. — Я уже понял. Ты не любишь все, что связано со смертью. Тебе не нравится эта штука. Жалко, конечно. Некоторые скелетики выглядят гораздо страшнее, чем этот предмет. Но воля твоя, так что…

Он перехватил мой разгневанный взгляд и, смутившись, промолвил:

— Понял, молчу.

— Вот и молчи, — выдохнула я с некоторым облегчением. — И, пожалуйста, вынеси!.. Я не понимаю, откуда здесь это гадство вообще могло взяться?

Себастьян только пожал плечами.

— Какой-то подарок Эдите или её предшественнице.

— Подарок?!

— Ну, да. А ты не знала?

— Как я вообще могла о чем-либо знать, — проворчала я, — если я в этом мире без году неделя? Я понятия не имею, о чем речь и… И откуда тут эта дохлая крыса. И какие подарки? Эдита пользовалась популярностью у противоположного пола? Тогда где все поклонники, разбежались прочь от её дрянного характера?

Себастьян подозрительно покосился на меня, а потом, кажется, понял, в чем именно проблема.

— Конечно! — ударил он себя по лбу. — Прости. Даже я постоянно забываю, что ты все же не из нашего мира. Но тем и лучше — значит, никто нас не раскроет… В целом, возвращаясь к нашему разговору. Когда-то люди любили таскать богам всякие подношения…

Я кивнула. Это процветало и в моем мире во времена язычества. Да и сейчас кто-то жертвовал храму, свято полагая, что это спасет его от наказания за убийство или воровство. Понятное дело, что ничего плохого в поддержке церквей нет, но вот в том, чтобы таким образом пытаться выбить себе индульгенцию — очень даже есть! А что, удобно же. Отпустят грехи, можно идти, новые творить.

Но я за наделю не наблюдала никаких подношений, да и, собственно, дом этот мало походил на храм.

— В общем, — протянул Себастьян, — старые дома богов считались чем-то вроде адреса, куда можно посылать свою жертву. Конечно, козлов и овец отправлять перестали, но вот презенты да, слали. Потом и эта традиция отмерла, когда наши боги стали массово переселяться в многоквартирные дома, а там, знаешь ли, чучело медведя не поставишь. Крысы метровой — тоже. Но Эдита очень громко заявила, что хочет, хм, вернуться к старым традициям. Так что ей периодически это все и слали. К тому же, много старого, ещё от её предшественниц, сохранилось.

Мной передернуло.

— Это ж кем надо быть, чтобы дарить женщине крысу?

— Да милая ж…

— Себастьян!

Кажется, на этот раз мой непрозрачный намек в виде прямого требования был понят верно. Себастьян примирительно улыбнулся и, вооружившись крысой, отправился на улицу, совершать жертвоприношения траве и земле. Как по мне, это чучело не сошло бы даже за удобрение, но никаких других вариантов я не видела.

Сама же последовала за мужчиной совсем по другому поводу — понимала, что мне надо все-таки опустошить это ведро с мусором. Не выбрасывать же все прямо в коридоре!

Однако, когда я выглянула на улицу, то едва не свалилась с крыльца. Во-первых, потому, что ступеньки, и до того не радовавшие своей целостностью, сейчас едва ли не крошились у меня под ногами.

А во-вторых, потому что куча мусора, вытащенного из прихожей, била все рекорды и разрывала все мысленные границы.

— Это что за кошмар такой? — мягко поинтересовалась я у Себастьяна. — Это ты во что-то превратил крысу?

— А? — удивился Себастьян. — Нет. Зачем крысу? Крыса вот. Просто я подумал, что медведь в полный рост тебе понравится ещё меньше, и процедуру вытаскивания начал с него…

Я никогда не считала себя особенно верующей, но при виде огромного, в раза полтора выше меня, клыкастого медведя аж перекрестилась. Жест этот явно был странным для мира, в котором я нынче находилась, ну и развидеть чудовище он не помог. Медведь стоял все на том же месте, как вкопанный, и его явно нисколечко не волновал мой страх.

То, что это чучело, я тоже осознала не сразу, а, наверное, аж через минуту, когда Себастьян, доказывая мне абсолютную безопасность этого чудища, потыкал его пальцем, и оно, разумеется, не сдвинулось с места. Я только покачала головой и, не давая себе больше задавать дурные вопросы, просто молча высыпала весь собранный в ведро мусор на общую кучу.

— Какой кошмар.

— Лаконично ты, — усмехнулся мужчина. — Что там с комнатой?

— Огромное количество мусора и всякого хлама, который, очевидно, выгребать придется до самого утра, — нехотя прокомментировала я. — А потом? Что делать с этим всем хаосом потом?

— Сожжем, — предложил Себастьян с таким видом, словно он давным-давно все продумал. — Но давай для начала все же все вынесем? Потому что три чучела — это только следствие разбора прихожей!

Кроме трех чучел — крысы, медведя и какого-то ещё, к счастью, спрятанного где-то за горами коробок, — тут была ещё и масса всевозможных упаковок, корзинок, старых, практически истлевших книжек. Наверное, долгие годы подряд к этому дому приносили подношения, кто-то затаскивал их в прихожую, и как итог — вещи копились просто в невероятном количестве.

Себастьян, оставив меня любоваться кучей хлама, вернулся обратно в дом. Через несколько минут вышел оттуда, нагруженный, как вьючной осел, вывалил все на кучу, отправился обратно.

…Когда я, наконец-то собравшись с силами, вернулась обратно в дом, в прихожей явно чего-то не хватало. Она стала в разы просторнее и свободнее, более того, оказалась достаточно приличной на вид! Я впервые увидела цветастые обои на одной из стен, прежде похороненные за коробками.

— Эдита! — позвал меня Себастьян. — Эдита, иди сюда!

Я двинулась на голос, переходя из прихожей в узкий коридорчик, предназначение которого прежде не до конца было мне понятно, — и узрела двери, которых здесь как будто и не было прежде, а ещё — ступеньки, уводившие на второй этаж.

— Ничего себе! — присвистнула я. — Я и не знала, что тут что-то есть…

— Тут был медведь, — бог смерти указал на след от какой-то огромной коробки. — Тщательно запакованный. А за ним оказался полноценный коридор, а не тупик, как мы с тобой думали.

— Там и второй этаж есть, — покачала головой я. — Поразительно…

— Мы туда не полезем. По крайней мере, не сегодня. При всей смелости, скажу честно, я боюсь, — усмехнулся Себастьян. — Меня искренне пугает этот дом…

Я только покачала головой. Что там греха таить, меня он тоже серьезно так пугал. Рассматривая ступеньки, растрескавшиеся, явно готовые вот-вот рассыпаться в прах, стоит только кому-то неосторожно по ним пройти, я пришла к резонному выводу, что обитать тут весьма опасно.

— Посмотрим, что за дверью? — предложил Себастьян.

— А вдруг там закрыто? — попыталась пойти на попятную я, но поздно. Он с таким решительным видом дернул дверную ручку, что дверь едва не слетела с петель.

Нам повезло. Замок, конечно, отвалился, но и дверь покорно распахнулась, являя комнату, наверное, в половину меньшую, чем та, в которой я жила, но по расположению и по мебели куда более уютную.

Высокие окна, бархатистые шторы, огромная кровать, больше напоминающая полигон, шкафы, очевидно, пустые… Внутри было просторно, но темно и пыльно.

— Эдита сюда не заходила, — сделала свой вывод я. — Иначе тут все было бы завалено очередными вещами. А так, если убраться, может получиться даже хорошая спальня.

— Вполне, — согласился Себастьян, скользнув взглядом по пыльным шторам. — Хотя над обустройством помещения придется, конечно, неплохо так поработать.

Я утвердительно кивнула. Спальня казалась мне какой-то… Моей, что ли. Не испорченной прежней Эдитой, не помеченной её аурой. Мне нравились и нежного голубого оттенка стены, и высокие окна, и даже тяжелые темно-синие шторы, которые, если выстирать, явно стали б легче на пару килограммов и гораздо светлее. В целом, тут все было так лаконично, скромно и при этом роскошно, словно это комната настоящей принцессы, только принцессы, не склонной к излишней аляповатости и к чрезмерности.