Джена Шоуолтер - Самый темный соблазн
При всём опыте Париса, он понятия не имел, когда к нему пришло чувство к этой женщине. Что целиком и полностью смягчило по отношению к Сиенне? В нём не просто зажёгся огонёк симпатии, а настоящее влечение? Она изменилась со дня их последней встречи в Риме, но по-прежнему оставалась для Париса загадкой.
То, что Сиенна плакала, просила прощение, говорила с искренностью – всё это оказалось гораздо больше, чем он когда-либо ожидал от неё. Скорее всего, только что замёрз ад...
Но у Сиенны оказалось преимущество по всем трём пунктам, и смотрела на Париса так, как никогда не смотрела раньше – словно он был мужчиной, достойным любви и внимания, а не так, словно он был какой-то грязной, отвратительной штуковиной на подошве её туфли. Смотрела на него так, словно хотела защитить.
Как, чёрт возьми, он должен с этим справиться? Как он должен реагировать?
Дурак ли он, что желает поверить Сиенне? Чёрт, не просто желая, а уже веря ей.
Возможно, Парису не стоило так обижаться на её предложение услужить ему. Может, ему стоило воспользоваться им и взять Сиенну. Он овладел бы ею на кровати. Парис мог раздеть Сиенну, развести её ноги и войти. Она бы гладила его руками, её страстные крики заполнили бы комнату.
Парис подавил горький смешок. Он был совсем запутан, растерян, испытывал нерешительность и противоречие самому себе: Парис не доверял Сиенне и в то же время доверял.
Он бы не прикоснулся к ней без страсти, и в то же время прикоснулся бы к ней каждым возможным способом. Вот дерьмо. Почему она, наплевав на обещание, не сбежала от него? Или она слишком занята, сожалея о своём предложении обслужить его, чтобы совершить побег?
И, по правде говоря, что вообще это для неё значило? Что он мог взять её здесь, сейчас, в любое время или она бы отсосала ему? "Не думай об этом." Парис снова затвердел.
На этот раз он издал горький смешок, и затвердел ещё больше. Эрекция не ослабевала, функционируя как ракета с тепловой головкой самонаведения, когда женщина-бессмертная двинулась к двери, виляя бёдрами в кошачьей манере. Не важно, что Париса вообще к ней не влекло. Его демон видел и хотел её.
Часть Париса надеялась на то, что присутствие Сиенны остановит замыслы его демона. Но, нет. Несмотря на то, что он мог снова заполучить её, демон по-прежнему искал, и всегда будет искать других женщин.
"Я такой трофей." Неудивительно, что однажды Сиенна пыталась убить его.
Со всей осторожностью, на какую был способен, Парис опустил Сиенну на ноги. Когда она качнулась в его сторону, он притянул её спиной к своей груди и уперся эрекцией между половинками её попки. Парис зашипел от удовольствия. Чистого, неразбавленного. И всё же...
Он осознал, что Сиенна напряглась. По крайней мере, она не отпрянула и не ударила его. В конце концов, она даже расслабилась рядом с ним, словно находилась там, где желала быть. Чёрт возьми. Наверное, Сиенна испугалась, что он выпустил её из своих объятий, отказал в её предложении, и поэтому не отходила от него... и расслабилась, когда он не мог. Кстати, говоря, о повышении эго. Он хотел бить себя кулаками в грудь как Кинг Конг.
– Расскажи мне о том, что знаешь о них, – произнёс Парис, едва останавливая себя от того, чтобы погладить Сиенну по животу, спустить руку за пояс её штанов и найти горячую и влажную пещерку.
– О ком? – спросила бессмертная, стоявшая перед ним. – Кто, чёрт возьми, ты такой?
По крайней мере, на один вопрос получен ответ. Они также не знали его.
– Я не к тебе обращался, – ответил Парис.
Женщина развела руки.
– Тогда к кому? Ты здесь один.
– Чёрта с два я...
– Они не видят меня, – пояснила Сиенна. – Я слышала кое-какие их разговоры, поэтому знаю кто и что они. – Когда она говорила, у неё заурчал живот.
Этот звук дал ему повод совершить задуманное. Парис погладил Сиенну по животу.
– Проголодалась?
– Да.
Тогда он накормит её. Парис подумал о том, что ему бы этого хотелось. Он хотел знать, что выполняет, по крайней мере, одну из её потребностей.
– Что ты ешь? – "Что она могла есть?"
– Я не ем. И всего лишь недавно, в течение последних нескольких недель, у меня проявился аппетит. – Сиенна накрыла его руки своими, её кожа была холодной и влажной на ощупь. – Раз в неделю Кронос приносит мне стакан чего-то сладкого. В этот раз он забыл.
"Стакан чего-то сладкого. Сладкого. Сладкого." Слово эхом разносилось в голове Париса, и появился ещё один ответ на ранний вопрос. В его животе всё перевернулось, когда он спросил:
– Это что-то прозрачное, с крошечными фиолетовыми бусинками внутри?
– Да. – Сиенна вытянула шею, чтобы заглянуть Парису в лицо, и он наблюдал за тем, как нахмурился её лоб. – Откуда ты знаешь?
"Вот ублюдок!" Парис сдержал ругательство и сохранил невозмутимое выражение лица.
– У этой жидкости кокосовый вкус? – спросил он, проигнорировав её вопрос.
– Да. И вообще, откуда тебе это известно? Ты знаешь, что это? Кронос никогда мне не говорил.
Да, Парис знал, что это, и теперь понимал, почему Сиенна пахла также потрясающе, как амброзия. Кронос не только поработил её. Он приговорил её. И он заплатит за это. О, как же Кронос за это заплатит.
Хотя, к лучшему или худшему, мести придётся подождать. Кроносу нравилось посещать Торина, хранителя демона Болезни, и заставлять компьютерного гения что-нибудь находить для него. В настоящее время ему требовалось месторасположение Ловцов, и он отдал приказы Повелителям не нападать на них.
Конечно же, Торин снабжал его информацией, но по просьбе Париса, лишь малыми частями, заставляя царя титанов перемещаться между небесами и землёй, пока он выслеживал жертву и делал то, что Кронос делал с ними. Поэтому, у Париса было, немного времени для Сиенны. Но "немного" было больше, чем достаточно.
"Я должен был добраться сюда раньше." Не было способа исправить ущерб, нанесённый Сиенне. От её болезни не было лечения.
Парис должен рассказать ей, должен подготовить к тому, что произойдёт, когда она выберется из замка и будет предоставлена самой себе. Однако он сделает это не сейчас. Сиенна расстроится, и это справедливо. Более того, сначала Парис хотел попробовать её кровь, чтобы удостовериться.
– Эй, приятель, с кем, чёрт возьми, ты разговариваешь? – потребовала ответа бессмертная. – Не заставляй меня повторять вопрос.
– Или что? – рявкнул Парис. – Ударишь меня? Обзовёшь?
Винтер открыла рот, чтобы ответить и, судя по огню в её глазах, слова бы обожгли, но затем она перевела взгляд вправо от Париса и в неодобрении поджала губы.
