Лана Ежова - Цена принцессы
Моя наставница Мэйли в молодости была куртизанкой и считала, что девушка, особенно принцесса, должна быть готова к семейной жизни всесторонне. То, что происходит в супружеской спальне, так же важно, как умение блистать на приемах и правильно воспитывать детей.
– Если не возражаешь, побуду рядом, пока ты засыпаешь, – произнес Кайрон, перекатываясь на бок и подпирая щеку ладонью.
Мужчина, который вознес меня на вершину наслаждения, собирается страдать от неудовлетворенности? Не согласна, даже не оглядываясь на наставления жрицы.
– А я не хочу пока спать, – нарочито томным тоном призналась я. – Есть более важное занятие.
И, как кошка, игриво прижалась к разгоряченному мужчине, а потом, пользуясь его растерянностью, толкнула на постель и легла сверху.
Не описать ощущения, когда ты сверху на напряженном, тренированном теле, готовом взорваться от возбуждения! И пугает и восхищает.
– Занятие важнее, чем сон? И что же ты будешь делать? – спросил с острым интересом Кайрон.
Счастье переполняло меня. В душе словно взошло солнце. Я хотела разделить чувства радости и легкости с тем, кто их мне подарил. Кайрон меня любит и желает. И он замечательный, потрясающе нежный.
– Сейчас узнаешь, – шепнула ему на ухо.
Смелость и вдохновение снизошли на меня.
Усевшись удобнее на мужском животе, обвела взглядом территорию, которую предстояло обласкать.
– Что ж, я готов, – усмехнулся Кайрон и завел за голову руки, словно говоря, что отдается в мою власть целиком и полностью.
И это опьянило до безумия!
Совершенное тело воина, ширина плеч, мускулы из стали, загорелая кожа вызывали восхищение, кружа голову. Хмельная и откровенная, я возвращала ему поцелуи, подаренные ранее.
Я знала точно: нас сейчас двое, и какой будет эта первая ночь, такими станут и последующие.
И я смело приступила к практике в искусстве страсти.
Целовать, выводить узоры кончиком языка, прихватывать кожу губами и даже прикусывать осторожно зубами… Дуть на влажную кожу, щекотать пушистым локоном, царапать ноготками – как же много приятного можно сделать своему любимому!
В какой-то момент забылась и села чуть ниже.
Кайрон шумно выдохнул.
– Ой, я сделала тебе больно?
– Нет, но предлагаю закончить наши игры и ложиться спать. – Он говорил хрипло, сквозь зубы.
Мужское возбуждение достигло апогея? Кай желает прекратить муки? Потому что думает, что я пойду на попятную? Похоже на то.
Обижаться я не хотела, наоборот, игривое настроение подвигло на провокацию.
– Ладно, я закончу игры, если согласишься провести остаток ночи в моей постели.
Чтобы подтолкнуть к согласию, чуть поерзала.
– Хорошо… Кьяра, приляг рядом. А я быстро сбегаю в купальню, освежусь.
Я послушно встала на коленки рядом с ним. А когда Кайрон приподнялся на руках, слегка толкнула его, вновь опрокидывая назад.
– Игры закончились, Кай. Приступаю к своей цели.
Сердце замерло, когда я расстегнула первую пуговицу на брюках.
– Кьяра, не надо. – Он попытался остановить мои шаловливые руки.
– Надо. Говори, если сделаю что-то не так.
Я не боялась ошибиться – меня несло на волнах куража, и я привносила в свои движения то, что подсказывала фантазия и собственное желание…
Позже Кайрон с чувством произнес:
– Спасибо, ты была божественна.
Я зарделась. Кощунственный комплимент вызвал кратковременную остановку моего сердца от счастья.
А я не поблагодарила за доставленное удовольствие… И только открыла рот, чтобы это сделать, как он поцеловал. Глубокий и бесконечно упоительный поцелуй заставил забыть обо всем на свете.
– А теперь спи, Кьяра. – Мужчина обнял меня, подставляя под затылок мускулистое плечо. – День у тебя был напряженный, надо отдохнуть. Поговорим потом.
Я вспомнила, что у него он был гораздо тяжелей, чем у меня, и не стала приставать с расспросами. Хотя ой как хотелось! Неопределенность в судьбе волновала, особенно сейчас, когда я узнала вкус ласк любимого мужчины.
– Добрых снов, Кай.
Он уже не слышал – дышал ровно.
Рассвет я встретила в объятиях Кайрона, так и не уснув. Но это того стоило. Лучшая ночь в моей жизни, и тратить ее часы на сон попросту грешно.
Холгер спал, но из своих рук не выпускал, прижимал к себе, стоило шевельнуться. А еще сквозь сон нежно проводил по спине и рукам, гладил попу. Если мужчина ласкает, не контролируя свои действия во сне, значит, он испытывает настоящие чувства к своей женщине?
Ранним утром я поняла, как он пробрался в мою запертую изнутри спальню – по узкому карнизу. Чтобы не отвлечь криком, пока он шел, демонстрируя встающему из-за горизонта солнцу обнаженный торс, закрывала себе рот ладонями.
Позже, чуть успокоившись, собрала пуговицы с унесенной Холгером порванной рубашки и выбросила в окно. В траве никто не увидит, а если найдут, это не вызовет неудобных вопросов. Тогда как мужские пуговицы в комнате воспитанницы обязательно заинтересуют бдительную Глаю.
Я не сразу осознала, что в ту ночь Кайрон обманул. Он пришел за поцелуем, а унес мое сердце.
Часть третья
Стоимость победы
Глава 1
Искупление
Громыхнуло настолько сильно, что я испугалась. Мысли разбежались. Воспоминания, еще секунду назад яркие и живые, превратились в блеклую тень.
Но это и к лучшему, незачем жить прошлым, когда нужно исправлять настоящее.
Кайрон, тяжело вздохнув, переместил руку, теперь она чуть давила мне на живот. Неудобно, но потерплю – не хочу, чтобы проснулся из-за того, что я верчусь тут ужом.
Я думала, что больше никогда не буду лежать на плече Кайрона Холгера, не услышу его легкое дыхание. И наша близость ограничилась той ночью, когда я окончательно влюбилась в него без надежды на взаимность.
Нет, поначалу трепетная надежда жила в глупом девичьем сердце, склонном к самообману. Целые сутки и еще почти четыре часа жила. Я считала минуты до нашей встречи. Искренне ждала, что и следующую ночь проведем вместе.
Но все вышло не так, как мечталось.
Перед завтраком подслеповатая Глая не иначе как с помощью шэйша нашла пуговицу с рубашки Кайрона и, выгнав фрейлин и Мака, устроила жесткий допрос.
Нянька – самый близкий человек, самый добрый и заботливый в моем окружении. Ну как я могла солгать ей?
Она пришла в ужас, узнав, кто спал в моей постели. Ох, как она совестила меня, не стесняясь в выборе слов! Она твердила, что Кайрон Холгер на мне не женится, что к лучшему, ведь он не подходит мне в мужья. Я не понимала, почему родовитый генерал Сапфирного легиона, будущий герцог, не нравился ей, пока она не назвала его кровавым солдафоном, который сломает ее девочке жизнь, убийцей, который не умеет любить, а только играет чувствами.
Я пыталась отстоять честь Кайрона, но Глая не хотела слушать. Я – размазня, а не принцесса, раз моя нянька могла наговорить кучу гадких слов о моем возлюбленном.
А несколькими часами позже, когда шла на обед в малую столовую, я испугалась, что все обстояло именно так, как она говорила.
Стоя у входа в библиотеку, Кайрон Холгер беседовал с ее хранителем и прекрасной блондинкой в ярком зеленом платье из шелка. Этой женщины для меня не существовало, но каждая встреча с ней расстраивала до глубины души.
Кайрон одарил меня равнодушным взглядом, а после приветствия высокомерно напомнил, что я не проведала жениха, который пострадал во время гонок. Жениха! Мерзкого лонкардийца, из-за которого вчера пострадало столько невинных зрителей!
Если бы не свидетели, Кайрон узнал бы о себе много интересного. Но ему внимали мои фрейлины, Мак, старший библиотекарь и Лорида, мачехина предсказательница, которую я люто ненавидела. Именно она предрекла отцу, что первая жена, то есть моя мама, не сможет родить ему сына.
Сделав мне выговор не хуже Глаи, мой ночной гость вернулся к разговору с блондинистой мошенницей.
Я бы решила, что это нарочно, чтобы остудить мою предательскую радость от встречи с ним. И я бы не приняла все близко к сердцу, но он ей улыбался! Он посмел выговаривать мне в присутствии Лориды! Хотя вообще не должен был критиковать мои действия, ведь знал подоплеку ситуации.
Ночью Кайрон не пришел.
Утром я долго и мучительно колебалась, прежде чем попросить Мака узнать, что с ним. Телохранитель совсем не удивился – выходит, был в курсе того, кто посещал мою спальню.
Мак вернулся и начал доклад, старательно отводя глаза. И было отчего: Кайрон отправился в родовой замок. Улетел домой на дракене, не удосужившись поставить меня в известность. Я ждала его, надеясь, что получу предложение руки и сердца. А он сбежал. Позорно сбежал!
Сказать, что я растерлась – значит, ничего не сказать. Я испытала шок. Не сомкнув ночью глаз ни на минуту, молясь богине, чтобы с ним все было хорошо, я и предположить не могла, что он бросит меня, не объясняя причины.
