Дженнифер Рардин - Пуля на закуску
— Ты понятия не имеешь, что это такое! — прошипел он, настолько прибавив шагу, что мне пришлось догонять вприпрыжку.
— А ты мне расскажи! — потребовала я.
Он не стал рассказывать. Сразу не стал.
Мы шагали, пока Я не устала так, что меня просто тянуло лечь. Даже водосточные канавы манили. Потом Аша остановился перед шестифутовыми оранжево-розовыми воротами с аркой, под цвет двухэтажному дому, к которому они вели. Этот дом был хорошо освещен снаружи, и видны были балконные перила и оконные переплеты, того же цвета.
Аша отпер ворота ключом. Пока я стояла на тротуаре и гадала, не угробила ли я сейчас единственный шанс спасти всю операцию, не говоря уже о Дэйве, он вдруг повернулся ко мне.
— Шестьсот лет назад я был совсем не такой, как сейчас. Я преследовал злоумышленников целеустремленно, не давая себе отклониться ни на волос от прямого пути. С нруугами я разбирался так, как учил меня мой предшественник.
Он замолчал, и я спросила:
— А это как?
— Обычно — лишить их Дара. На время или навсегда, в зависимости от серьезности преступления. Но иногда и этого бывало недостаточно. Иногда только смерть нрууга могла спасти его следующую жертву. Ты понимаешь?
Я кивнула. Уж кто-кто, а я понимаю.
— Во время одной такой битвы сильный нрууг выпустил на меня магулов. Он был чародей, опытный в темных силах, и его влияние распространялось по земле ядовитой тучей. Я его убил. Но магулы остались и после битвы покрыли меня, как одеяло. Их клыки впивались мне в спину, в ноги, в грудь, даже в череп. Мне казалось, что я ощущаю в мозгу их ищущие языки, высасывающие до капли все эмоции, и когда они бросили меня наконец, ничего во мне не осталось. Несколько дней пролежал я, как пустая шелуха. Может быть, я даже и умер бы, но меня нашла одна пожилая пара и взяла в дом.
Он посмотрел на меня глазами брошенной собаки.
— Ты знаешь, каково это — не чувствовать ничего? По гневу или ненависти я не так уж скучал. Но оказалось, что без надежды я едва могу двигаться.
— Сейчас двигаешься.
— Да, — ответил он почти энергично. — В конце концов я понял, что Совет Пяти должен вскоре меня заменить. Мне только нужно записать имена нруугов для следующего аманхи зейи. Он будет полон страстности, которой во мне уже нет. Он сразится с магулами и победит их.
Господи ж ты Боже мой! Мне нужна атомная электростанция, а вот это что такое? Сдохшая батарейка.
— И когда он придет? — спросила я.
— Скоро.
Я переступила с ноги на ногу (обе они рыдали по горячей ванне и массажу).
— Конкретнее нельзя ли?
— Не больше года. В крайнем случае — двух.
Вот тебе на.
— У меня и дня нет! Так вот, слушай меня. Я уже зла на тебя, что поддалась на твои уговоры и не убрала сборщика, когда он был уязвим и нес в голове где-то штук пять своих приятелей. Я не оставила мысль оттащить тебя за шиворот обратно на кладбище, чтобы мы с тобой прищучили убийцу, потому что плохое на плохое хорошего не дает, а если честно, я еще не совершила ни одного хорошего поступка, как сюда прилетела.
Хотя и надо бы, но я не буду тебя просить оттащить Зарсу от Вайля. Им я займусь сама. Но я буду здесь стоять и прямо тебе в рожу говорить, что ты слабак и трус!
Ух ты. Вот тут у него появилась краска на лице. Очевидно, не все эмоции магулы высосали из Аши. И я прибавила темп, разъяренная его бездействием и собственным неудержимым фонтаном душевного дерьма настолько, что плевать мне было на его реакцию:
— Твоя работа — защищать людей от других, злоупотребляющих своей силой, а ты ее провалил, жалкая тварь!
Он хотел что-то сказать, но я подняла руку:
— И даже не пытайся оправдываться. Мне плевать, что там с тобой сделали магулы. Совет Пяти никого не послал тебе на замену после той битвы? Так ведь?
Он кивнул.
— Значит, никого не было. С тех пор — и до наших дней. Только ты, Аша. Ты — единственное в этом городе препятствие между не ведающими опасности людьми и преступными другими. И все, что ты сделал за последние… сколько лет?
— Сто, — тихо сказал он.
— Бог мой! За все это время единственное, что ты делаешь — записываешь имена преступников в тетрадку? Да неудивительно тогда, что город превратился в помойку! Знаешь, я же пришла просить твоей помощи. Ты — власть и сила, и я думала, ты со мной хоть чуть-чуть ими поделишься! Чтобы я могла сделать свою работу: остановить преступника, который убил сотни людей из твоего народа и моего, а если удастся — спасти жизнь брата.
Я остановилась — пришлось замолчать. Слезы душили, скапливаясь в горле, пережидая, пока я вспомню мужчин своей семьи. И эти слезы я должна была проглотить.
Когда мне это удалось, оказалось, что Аша не захлопнул ворота у меня перед носом, а будто прирос к тротуару, и траурные глаза смотрят на меня неотрывно.
— Но я теперь вижу, что попусту трачу время. Ты давно решил сесть на свою силу ровно, спрятать голову в песок, как гигантский страус, и ждать, пока придет кто-нибудь, чтобы делать твою работу вместо тебя.
Меня отвлек скрежет шин. Я повернулась и увидела вылетающий на улицу фургон. Хотя он был где-то за пять кварталов, свет, отраженный от спутниковой тарелки на крыше, ясно говорил, что это такое. Когда он подрулит к ворогам Аши, на борту — готова ручаться месячным жалованьем — будет написано «Канал четырнадцать».
И как только я увидела фургон, у меня заныла спина между лопатками. То есть в этом фургоне один из сборщиков, если не все они. Как же они меня нашли?
Я посмотрела на часы:
— Блин, так уже новый день!
И хлопнула себя ладонью по лбу, будто так можно прикрыть Метку. Хотела нащупать на предплечье шприц со святой водой — так его не оказалось. Я же отдала чехол Коулу, чтобы ему было что жевать, а шприц убрала в оружейный ящик.
— Что случилось? — спросил Аша. Он поглядывал то на фургон, то на крыши, и глаза у него стали круглее пуговиц. Вокруг собирались магулы.
— Сборщики за мной явились. Помнишь того, которого ты мне не дал убить?
Аша кивнул, вздрогнув от упрека.
— Ну так вот, его спонсор — это мой заклятый враг, который нашел ему шайку желающих тел, работающих на местном телевидении. Сборщик выгрузил всех своих демонов в головы этим телам, и некоторые из них сейчас в этом фургоне.
Я подумала секунду. Мне никак не отбиться от сборщиков — если, конечно, они там все шестеро. До базы пять миль, бежать туда нет времени. Кирилай сказал бы Вайлю, что я в беде, но он все равно не успеет на помощь. Аша… ну, его состояние я только что охарактеризовала.
