Мой сводный зверь - Анна Григорьевна Владимирова

— Правда? — не спешила дочь сменять гнев на милость. — А он где?

— Ну, он только из больницы сегодня вышел. Ещё нехорошо себя чувствует.

— А к нему можно?

Руслан взглянул на меня, потом вернул взгляд на дочь:

— Пока нет. Он… в постели валяется. Как только станет можно, я дам тебе знать, хорошо?

— Скорее бы, — шмыгнула носом Ксения. — Ладно. Давай пиццу.

Руслан обаятельно усмехнулся, вставая:

— Только ты, смотрю, в пижаме?

Мы направились в кухню, где нас встретила разбитая чашка и кофе на полу.

— Я уберу. Накрывай, — скомандовала Руслану.

— Мам, мне же можно поесть? — уселась Ксеня за стол.

— Можно. И сразу спать, ок?

— Ок.

Руслан ел почти с таким же энтузиазмом, как и Ксеня. Видимо, был очень голоден. А я настороженно ждала, когда же он объяснит цель своего визита. Мы никогда не были друзьями, значит, обо мне он беспокоиться точно не может. Видимо, беспокоится за Эльдара.

Когда Ксеня, наконец, отправилась спать, он сразу перешел к делу:

— Тебе рассказывали, что и как у нас? — серьёзно спросил он.

— Ты тоже один из них, да? — тихо пролепетала я.

— Да, — спокойно кивнул он.

— Не особо рассказывали, — настороженно мотнула я головой.

Я просто не хотела ничего слушать. И давала себе время.

— Может, хочешь узнать что-то? Но сначала я спрошу: ты к Эльдару назад собираешься?

— Все сложно…

— Понятно, — разочаровано нахмурился он, опуская взгляд на стол. — Тебе ведь Тахир говорил про условия, на которых ты можешь пользоваться нашей судебной системой?

— Стать невестой Эльдара, — насупилась я.

— Не невестой — женой, — глянул он на меня спокойно. — Иначе начнутся проблемы. У Тахира и Эльдара.

— Тахир не говорил…

— Тахир дает тебе время. Но у Эльдара этого времени нет. Когда мужчина моей расы выбирает женщину, ему становится очень сложно без нее жить. И это я сейчас смягчаю для тебя суть.

— Я звала его приехать сегодня…

— Он боится, что не сдержится. Ты не появлялась две недели.

— В смысле не сдержится?

— Карина, мы — не только люди. С человеческой своей частью приходится долго работать, чтобы стать тем, кто будет казаться человеком. Быть хорошим человеком в разы сложнее. То, что ты воспринимаешь как само собой разумеющееся, на самом деле результат многих факторов: генетики, образа жизни, окружения и силы духа… Эльдар — редкий пример хорошего человека и мой лучший друг…

Он сделал паузу, и я сообразила, что почти не дышу. Наполнила грудь судорожным вздохом. А Руслан продолжал:

— …Сорвать этого «человека» мало что может. Лучше всего с этим справляется избранная женщина. У нас в распоряжении только человеческие девушки. Своих у нас нет. Знала?..

Я помотала головой, завороженно слушая.

— …Я понимаю, что тебе нужна помощь. Но она нужна и ему. Вопрос только в том, кто из вас в состоянии помочь другому. В любом случае вы нужны друг другу. Ты же не просто так дала ему надежду ради временного удовольствия.

— Нет, — хрипло возразила я. — Я надеялась, что у нас что-то получится.

— У вас получилось. Ты всегда была его избранницей. А когда подпустила, то сопротивляться стало невозможно.

— Почему он не приехал? Чего он боится?

— Того, что выбора не оставит. Чем ты ближе, тем хуже выдержка.

— Да, он так и сказал.

— Заметь, мог бы и не говорить, — пожал он плечами. — Большинство мужчин в таком положении вообще не способны думать о женщине. Они выбрали — и баста. Я не понимаю, как он ещё сидит на месте и не рванулся к тебе. Вернее, понимаю. Он привык отрывать тебя от себя наживую. Когда тебя не стало, он ушел искать смерть где-то в боевых точках. Когда спасаешь кого-то, есть ощущение, будто спасаешься сам. Хоть ненадолго. Но больше у него не выйдет. А я не хочу терять друга. И могу дать тебе гарантию: он — твоя лучшая возможность на счастье. Он никогда не предаст, не бросит, не влюбится в кого-то другого, не будет отбирать у тебя детей. Он всегда будет рядом. Прими его таким, какой он есть. Ради вас обоих.

Я облизала пересохшие губы, тихо вздыхая.

— Я тебя услышала, — констатировала глупо.

— Лучше бы послушала, — безжалостно заметил он и поднялся.

— Я не сказала, что не послушаю! — возмутилась я, складывая руки на груди.

— Просто я сейчас уеду, а ты снова осядешь в своей норке, — жестко продолжал он, стоя в двух шагах. — Хочешь — буду приезжать каждый день с пиццей и напоминать об этом разговоре?

— Не думаешь, что это слишком? — возмутилась я в голос.

— Слишком будет, если мы оба потеряем его! — понизил он голос.

И, не дожидаясь, когда я выйду из оцепенения, он развернулся и направился к выходу.

— Дай мне свой номер, — бросилась я следом.

Он послушно продиктовал. А потом хмуро оглядел меня с головы до ног и неожиданно попросил:

— Ты только в этих шмотках его не встречай. Он учует мой запах.

— И что?

— И голову мне открутит, что я лезу к его женщине с пиццей. — И отвернулся к двери.

— Вообще их выбросить?

— Постирай с ароматизатором каким-нибудь и убери до лучших времен.

— Это каких?

— Это когда ты примешь его со всеми потрохами, — прорычал он и толкнул двери. — Пока, Карина.

— Пока, — тихо выдохнула я в пустом коридоре.

Вот же…

Я вернулась в кухню на ватных ногах… потом развернулась и направилась в ванную, на ходу снимая футболку.

Глава 3

День я провел в отупении, пялясь в потолок и телек. Иногда — в холодильник. Но сказать с уверенностью, ел я или нет, не мог. Закралась мысль, что, может, перетерпеть всё? Может, мне удастся? И Карина пусть живет своей жизнью… в безопасности.

Когда стемнело, я оделся, прыгнул на мотоцикл и помчался на другой конец города. Поездка немного развеяла туман в голове. Пользуясь прояснением, я попросил у Тахира Катин номер. Он не отвечал минут двадцать, но ответил сразу с контактом его докторки, обозначив, что получил разрешение от нее на