Заклинатель: Сила слова (СИ) - Алиса Буланова
— Ты ничуть не изменился. Все так же выжидаешь за дверью, полагая, что я сплю.
Новак распахнул дверь. Не зажигая лампы, Мирослава в пол оборота сидела на подоконнике, поглядывая сквозь затемненное стекло на улицу. Она была настолько тиха и неподвижна, что ее можно было принять за тень от оконной рамы. Стоило ему переступить порог, она бросила в его сторону короткий оценивающий взгляд. Возможно, ему показалось, но Мира отчего-то злилась.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, проходя в комнату.
— Хорошо, — ответила она.
— Правда? — усомнился он.
— Нет, — призналась Мира.
Алес тяжело вздохнул. Чувство вины все больше разрасталось в нем.
— А где Нинон? — поинтересовалась Ковальчик, стараясь придать голосу большую непринужденность.
— Ушла. Скоро вернется.
— Ты доверяешь ей?
— Забавно, но она задала мне тот же вопрос относительно вас с Михалем. Я ответил, что у меня нет другого выбора. Но знаешь, то же я могу сказать и о ней. Я слишком завишу от нее, чтобы не доверять ей.
— Она тебе нравиться?
— Она не плохой человек, — уклончиво ответил Новак. — Хотя всеми силами пытается доказать обратное.
— Ты такой простак, — смиренно вздохнула Мира.
Она попыталась слезть с подоконника, покачнулась, потеряв равновесие, но в последний момент успела ухватиться за стену. Алес в два шага пересек расстояние, разделявшее их, и обнял ее за плечи.
— Как же ты собираешься в таком состоянии скрываться от полиции и СБ? — он озадаченно покачал головой.
Ковальчик не ответила, и он понял, что она и сама сомневается, что поставленная задача ей по силам. Новак должен был что-нибудь предпринять, что-то, благодаря чему она бы почувствовала себя лучше. Если бы он был позитивом, то без труда исцелил бы ее.
Часть 39
Внезапно в голову пришла бредовая идея применить на Мире исцеляющее заклинание, которое использовал на нем Виго. Алес задумался. Он вспомнил, что говорила Нена о родстве энергий позитивов и негативов и идея показалась ему не такой уж бредовой. До сих пор он никогда не использовал благословения, но и проклятиями пользоваться он научился совсем недавно, тем не менее, получалось у него весьма сносно.
— Мира, послушай, — проговорил он, заглядывая ей в лицо. — Сейчас я исцелю тебя. Это может быть больно и неприятно, так что придется немного потерпеть.
— Исцелить? — в недоумении переспросила она. — Но как?
— Так же как это делают позитивы, — коротко пояснил он. — Если захочешь, я потом тебе расскажу. А сейчас, прошу, приляг и постарайся расслабиться.
У Мирославы не было ни открытых ран, ни сломанных костей, ни воспаления, так что весь процесс исцеления занял не более пятнадцати минут. Алес держал ее за руку, и не спеша, размеренно читал заклинание, произнося каждое последующее слово все смелее и увереннее. Он чувствовал исходящую от него силу и ощущал разницу между этим заклинанием и теми, что он использовал прежде. Он думал о том времени, когда Мира еще жила в доме Гедиминовичей, вспоминал самые яркие моменты, события, что вызывали улыбку на ее устах. Мира, поначалу немного напуганная, очень скоро успокоилась. На лице ее появилось выражения безмятежности. Это не было похоже на «изгнание бесов», как было с самим Алесом в Софии, все выглядело так, как будто Ковальчик нравится все происходящее. Когда он завершил заклинание, она уже не выглядела такой несчастной. С лица сошла бледность, и на щеках заиграл яркий румянец.
Алес был доволен собой, но жутко устал. Клонило в сон, и он, решив, что заслужил короткий отдых, расположился в кровати рядом с Мирой.
Просыпаться под монотонное ворчание сербки уже вошло у негатива в привычку. На сей раз она и Михаль стояли в дверном проеме, и, кажется, о чем-то спорили, не обращая особого внимания на самого Новака. Ковальчик все еще мирно сопела у него под боком. На секунду он задумался, в каком неоднозначном положении их застали. Вероятно, за это в будущем ему еще предстоит взбучка от Нены.
— И каково это, в собственной игре быть второстепенным персонажем? — полушепотом спросил девушку Михаль.
— Отвяжись, — раздраженно ответила она. Разговор был явно ей не по душе.
— Задумайся, — продолжал он. — Ведь для кого-то ты можешь стать номером один.
— Ты себя имеешь в виду? — усмехнулась Нена.
— Может и себя, — оскорблённо отозвался Ковальчик.
— Слушай, — тон Прицы вдруг стал неожиданно серьезным. — У тебя, как и у меня, есть своя цель. На твоем месте я бы не стала отвлекаться на всякую блажь.
При этих ее словах Михаль вздрогнул и обернулся. Новак, краем уха уловивший их беседу, не придал ей особого значения. Он разбудил Мирославу, искоса поглядывая на очередной маскировочный наряд Прицы. На сей раз, сербка облачилась в строгий деловой костюм темных тонов и туфли на невысоком каблуке. Ее вьющиеся волосы были уложены назад. Квадратные очки в черной оправе завершали картину, добавляя ей не только солидности, но и несколько лет в возрасте. Согласно отведенным ролям, Нена должна была проникнуть на Совет под видом корреспондента одного из местных телеканалов, в то время как Алес должен был изображать оператора. Для большей убедительности она раздобыла необходимую аппаратуру и спецовку с логотипом телекомпании.
Они прибыли в Бельведерский дворец за час до начала мероприятия. Пробиваясь сквозь толпу журналистов, не получивших аккредитацию и потому собравшихся у въезда в резиденцию, негатив оглядел примыкающую к дворцу территорию. В здании было, по крайней мере, четыре известных молодому человеку выхода, и каждый из них хорошо охранялся. При необходимости уйти незамеченными не удастся.
По словам Михаля, на Совете ожидали появления двух десятков Старейшин с женами и приемниками. Освещать же это событие в средствах массовой информации предстояло лишь дюжине журналистов, в числе которых оказались Алес и Невена. Словом, на встрече должны были присутствовать чуть больше пяти десятков персон, не считая личной охраны и представителей СБ.
Необходимо было выждать немного, пока собрание не войдет в нужное русло. Тогда все займут свои места в зале заседания, и Старейшины приступят к отчетам и докладам. В такой момент они меньше всего будут думать о своей безопасности, следовательно, можно будет воспользоваться эффектом внезапности.
Для корреспондентов в зале была выделена отдельная секция, операторы расположились хаотично между рядами темно-синих бархатных кресел, выбрав по опыту наиболее удачный ракурс для сьемки. Они
