Княжна ночных воронов - Дина Сдобберг
Удивительное дело, но спать на драконе оказалось очень удобно. Как на оббитой ватным одеялом скамье. Под крылом чешуя драконов была лишена острых граней, а из-за внутреннего жара зверя, была тёплой. И вот вроде я ничего не делала, но так устала, что уснула, стоило только мне закрыть глаза.
Проснулась я от того, что дракон как-то странно то ли порыкивал, то ли курлыкал. И первое что я увидела, это огромную морду, склонившуюся надо мной.
Наскоро перекусив холодным мясом, дракон от протянутого куска отказался, я залезла зверю на шею и затянула капюшон. И не важно, что солнце ещё было высоко. Среди облаков было холодно, и встречный ветер старался забрать как можно больше тепла с каждым порывом.
Леса успели смениться горами ещё до того, как солнце скатилось во тьму. Чем ближе была полночь, тем выше и неприступнее были горные пики, выныривающие из темноты на нашем пути. Но даже ночная темнота не помешала мне увидеть цель нашего путешествия.
В ночь после свадьбы, которая, кажется, была уже так давно, Эдгар, сидя со мной на крыше, рассказывал мне о древних затерянных в горах храмах. Что невозможно туда дойти и добраться по земле. Только истинные дети неба смогут переступить порог дома Отца драконов.
Огромная, просто неописуемых размеров голова дракона с распахнутой пастью, выступала прямо из скального утеса. Именно туда, в эту страшную пасть, и влетел дракон.
Спускалась я медленно, осматриваясь по сторонам. Полукруглые своды были покрыты резьбой, изображавшей различные моменты из жизни драконов. Мирной жизни. Даже глянцевый алый камень не смог придать зловещий оттенок этим навеки застывшим минутам счастья.
В глубине этой пещеры была небольшая чаша-купель, вода в ней журчала и переливалась перламутром. Но я с удивлением рассматривала статую на краю купели. Чаша словно пряталась в крыльях… А вот не могла я определить, кого я вижу. Вроде дракон, но крылья его были покрыты перьями.
— Чаша Истины! — вспомнила я это место из легенд драконов. — Эдгара надо напоить? Дракон, замерший у входа, медленно кивнул.
— Осталось только заманить его к чаше… А чего я выдумываю? Надо его в чашу и окунуть. — Задумалась я. — Только этого бешенного ещё и заманить ведь нужно умудриться.
Дракон, наклонившись, выдохнул над моей головой, взъерошив волосы.
— Намекаешь, чтобы побыла приманкой? — я помнила, как набросился на меня Эдгар, едва придя в себя после лечения.
Но помнила я и голодный взгляд на меня в бане. Не давая себе возможности одуматься, я разделась и, оставшись в одном драконьем ожерелье, переступила через край купели. Дракон закрыл глаза и у меня на виду начал уменьшаться и становиться прозрачным, пока на его месте не остался только сам Эдгар, лорд Чёрных драконов и мой муж.
Я видела, что он меня узнал, видела, каким удивлением наполнился его взгляд, как медленно он шёл к купели.
Раздевался вот он быстро. Этого не отнять. Минута и он стоит рядом.
— Значит, ты говоришь, что ты моя жена? — хриплым голосом тихо спросил он. — Неужели птичке так нужен дракон, что ты готова была так рисковать? Что ж, будь по-твоему. Я сохраню твою жизнь, жена.
— Дааа? — разозлилась я. — Ты посмотри, какой благодетель выискался!
Глава 26
Элдар, лорд Чёрных драконов.
Полусон, полуявь последних дней закончились неожиданно. Мало того, что меня преследовало странное ощущение, что у меня украли часть прожитого времени, так ещё и обычное состояние "наблюдения со стороны" во время главенства зверя заставляло замечать всё больше несоответствий того, что было в моих мыслях, и происходящего вокруг.
Я очнулся после лечения, но не помнил, почему это лечение мне понадобилось. Только яростное желание уничтожить опасность звучало эхом внутри. Какую опасность? Для кого? Девушка птица, оказавшаяся княжной воронов, как я понял из выкриков Граника, сидела у моей кровати.
Но я почему-то посчитал её врагом, которого нужно немедленно уничтожить. Вот только на её защиту встали и жители замка, и даже мой собственный зверь. Будучи скованный внутри сознания дракона, я слышал и видел всё происходящее. И ощущал те чувства, что бушевали в душе дракона. Мой зверь боялся и переживал… за птицу! И не просто за красивую девку, а за княжну, родную сестру Кровавого Ворона.
Пока дракон сидел на крыше, лишенный своих сил при помощи артефакта, а странная княжна сидела рядом со зверем без страха, я успел остыть и начал размышлять. Появление девушки в замке никого не удивляет, относятся к ней хорошо, как к своей. При этом ни для кого не секрет кто она. Никто не поправляет её, когда она говорит о драконе, как о своём муже. Да и потом…
Не было у меня никогда такой слепой ненависти к птицам. И нашу войну я считал заранее проигранной, просто потому, что мы взаимно уничтожаем друг друга. Что же касается именно воронов, то их князя я знал. Не раз и не два мы встречались с ним на полях сражений. И я искренне уважал его как воина и правителя, признавал его талант полководца и благородство.
Было в моих воспоминаниях и такое, что когда сражения затягивались, а явного перевеса в чью-либо сторону не было, я дважды начинал переговоры. И дважды первым оканчивал сражение ворон. И как бы не ярились и не бесновались за моей спиной главы других родов, целители и хранители, мы прекращали бессмысленную бойню. Потому что на поле боя решают воины.
Мы забирали своих раненных и погибших. Ни разу не было такого, чтобы вороны добивали раненных или глумились над павшими. Не допускал подобного и я. Это кодекс воина и солдата, который свято блюли и мы, и птицы.
Куска воспоминаний сильно не хватало, я был уверен, что разгадка моим сомнениям была именно там. А дракон только ревел без конца "сокровище" и "сокровище", словно пытался мне втолковать должное понимание того, что из себя представляет княжна.
И только ненадолго дракон утих, позволив тоске залить всю душу. Когда княжна не поднимая глаз, выслушала приговор мне и ушла, молча принимая его. Ровно до того момента, пока княжна с сумкой через плечо не появилась в полночь на крыше.
Зверь не давал мне понять, куда он несёт княжну, что ведёт его в этом полёте, на чей зов он так уверенно стремится.
— "Сокрррровище"- рокотал зверь с восхищением, пока княжна доверчиво спала у него под крылом.
— Как минимум,
