Влюбить генерала, или Купидоновы трудности - Ева Финова
Шан-и-Дан водрузил щеку на ладонь и поднял ноги на диван, пытаясь расслабиться, но это у него не выходило. Странное ощущение холода и страха не отпускало его, едва музыка заиграла. Тревога сковала сердце в тисках, а тело напряглось почти до боли в мышцах.
– Мой генерал, – отвлек его стражник, едва заметно пробравшись к алькову, – Хены здесь нет.
– А где она? – негромко уточнил Шан.
– Ее уже ищут по всему дворцу.
– Найдите ее и приведите ко мне, – строго приказал генерал.
Вот она, причина быть недовольным выступлением. Вот почему его сердцу так тревожно, или же…
– Ван! – позвал Шан-и-Дан, обращаясь к только что вошедшему в зал стражнику. Тот кивнул и, бряцая броней, поспешил приблизиться. – Приведи ко мне начальника Незримых, я хочу услышать его отчет.
– Да, мой генерал, – стражник кивнул. – У меня… – Он хотел было протянуть какой-то свиток, но Шан его остановил:
– Все новости передай ему. Подготовьте купальню и проследите, чтобы никто меня не потревожил, кроме Яо.
– Есть! – отчеканил Ван.
Поклонившись, он поспешил покинуть музыкальный гостевой зал, а сам генерал поднялся на ноги и вскинул руку, останавливая исполнение.
Музыка вмиг стихла. Послышались разочарованные вздохи и всхлипы наложниц.
– Мне пора уходить, – строго проронил правитель Торакса голосом, не терпящим возражения.
– Мой генерал… – проронила Луян тихонько. – Мы в чем-то провинились?
– Все было отлично. Не расстраивайтесь. Я обязательно еще вас послушаю. – Было ей ответом. – А сейчас отдыхайте.
Грустные гримасы отразились на лицах исполнительниц. Но генерал был безжалостен. Чужие эмоции не трогали его уже давно. После смерти Луо он словно перестал жить по-настоящему. Сильные чувства покинули его в одночасье, оставляя после себя лишь бледный налет. Маску недовольства и раздражения.
Подойдя к дверям, Шан-и-Дан распорядился:
– Если Луян и остальные пожелают остаться и еще поиграть – пускай делают это, никого не выгонять.
– Есть.
Услышав привычный ответ военного, генерал поспешил покинуть комнату, чтобы хоть немного побыть в уединении, пока его не навестит Яо. Его тайные глаза и уши. Его правая рука во всем, что касается прислуги и управления дворцом.
Но несмотря на то, что он спешно покинул праздничный зал, скрылся от множества глаз, которые следили за каждым его движением, Шана не оставляло ощущение, будто за ним по пятам крадется враг. Будто недруг на несколько шагов впереди, окружает его дворец и готовится напасть, чтобы свергнуть династию и-Данов, чтобы убить последнего потомка древнего рода.
И впереди оставался один шаг до неизбежного события. Чьей-либо кончины, его или врага.
Неоспорим тот факт, что за время правления планетой Шан уже успел привыкнуть к безумной конкуренции среди наложниц, среди его капитанов, к интригам приближенных дворян, к попыткам выслужиться перед ним представителей иных, более низких сословий. Единственное, к чему правитель Торакса привыкнуть не мог и не хотел, это смерть. Шан-и-Дан отказывался соглашаться с нечаянной или специальной смертью знакомых ему людей, с тем, что многие и многие известные ему личности готовы пойти на подобные шаги – ценой собственной жизни. Этого он никак принять не мог, хоть и вынужден был мириться с подобным положением дел. А несколько раз сам лично приводил наказание в исполнение.
На счастье, убивать ему не приходилось. Не было достаточно веской причины отнимать чужую жизнь, даже несмотря на то, что он был Абсолютом этой планеты, а значит, обладал правом казнить без суда и доказательства вины, для этого достаточно было веления разума или сердца.
И снова мысли генерала унесли его далеко от дворца, в то время как ноги брели в нужном направлении. Не прошло и пяти минут, и-Дан прибыл в купальню – одно из самых любимых мест дворца, туда, где он и только он свершал процедуры омовения, туда, где он был недоступен ни для кого из наложниц, слуг или же придворных. Допускались сюда только начальник личной охраны – Ван и его солдаты, лично Яо Винчунь, а с недавних пор еще и Виталина и у’Лин.
Генерал скривился, припоминая, как сильно ошибся, когда давал указание проводить новую служанку именно сюда. Он неправильно выразился, и Ван понял его буквально, не подумав возразить.
Шан-и-Дан со вздохом разделся, скидывая одеяние на пол посреди купальни, оставив на ногах короткие штаны, припоминая о скором визите начальника Незримых, и поспешил окунуться в воду. Сложив руки вместе, он нырнул в бассейн и, скользя в воде по самому его дну, без труда добрался до противоположного борта. Вынырнул, выдохнул и с удовольствием откинулся головой назад, чувствуя затылком гладкость мраморной плитки. Капли воды тоненькими струйками стекали по его лицу к волосам, а взгляд был устремлен в сторону верхнего освещения.
Думы генерала вновь переместились к силе, позволявшей пользоваться этими благами цивилизации. Он поднял руку и посмотрел на белоснежный искрящийся камень.
«Судя по тому, как браслет послушно среагировал на Виталину, Дири приняла ее и подчинилась, – мысли Шана проносились в голове со стремительной скоростью. – А это значит, что ее силы, возможно, сравнимы с моими. Подобную вероятность нельзя исключать. А значит, нельзя исключать вероятность, будто она нарочно отправилась испытывать собственную выдержку на прочность, прекрасно зная о последствиях. Наверняка боли были жуткие. Одно непонятно, даже опытные циньлу осиливали три ступеньки по пути к Дири. Несколько секунд спустя они уже сползали обратно с сильными ожогами. Но тело Виты после всего оказалось целым, не считая того факта, что девушка все-таки умерла, добравшись до самого верха».
Шан громко выдохнул от разочарования.
Никогда в жизни он не встречал настолько противоречивой личности. Возможно, именно поэтому она настолько его интриговала, вызывая просто нестерпимое желание если не обладания, то хотя бы жажды узнать правду. Зачем она явилась сюда? Что она замышляет против него? И почему ведет себя так нелогично?
