Дракон мятежной королевы - Екатерина Вострова
Амоа встал вплотную, взял Киару за руки и положил ее запястья себе на плечи. По кончикам пальцев разлилось знакомое тепло, побежавшее по кистям вверх и заставившее облизнуть губы в предвкушении. Амоа дернул бровью, приглашая ее действовать.
– Хорош… – голос Стивена над ухом вывел из раздумий.
Кая резко встала, отталкивая нианца.
– О-хо-хо, сестренка, видела бы ты сейчас себя! Только что зубами не вцепилась! Как будто голодающей кусок мяса кинули… – восхищенно прокомментировал принц.
Но ни Киара, ни Амоа ничего не успели предпринять, как в дверь постучали.
– Войдите! – приказала Кая, только чтобы поскорее избавиться от этой неловкой сцены.
В комнату заглянул Ник. Увидев Амоа без рубашки, парень опустил взгляд и тут же смутился.
– Моя ко… ко… королева… Ваше… Вели… Величество… – забормотал он, заикаясь.
Киара заметила, как Амоа скривился и отвернулся. Чего это он? Раньше вроде восхищался тем, как она запугивает людей. Не рад, что их прервали? Или тут таится что-то еще?
В другой раз Кая бы этого не сделала, но решила понаблюдать за реакцией нианца. Она подошла к Нику, взяла его за подбородок, вынуждая поднять взор. От ее прикосновений парень растерялся, задержал дыхание и покраснел еще сильнее. Даже уши запылали.
– В чем дело, Ник? – очень мягко и певуче спросила девушка, краем глаза наблюдая за застывшим Амоа.
– Ох, Ки… Киара, ты будь аккуратнее. А то, кажись, твой раб уже выписал этому парнишке смертный приговор, – посмеиваясь, сказал Стивен.
Так, так, так… Кая нахмурилась, пытаясь по напряженным плечам Амоа понять, действительно ли это так.
– Мне кажется, он ревнует, – доверительно добавил принц.
– Там… там… – Ник все никак не мог собраться с силами, чтобы сказать, зачем пришел.
– Ты пришел мне что-то сообщить? Куда-то позвать? Что-то произошло?
Киара вздохнула, отпуская лицо парнишки. Видимо, если она будет находиться слишком близко, то информацию придется ждать вечно.
– Да, там… Хранитель Ирил просил… – переведя дух, Ник наконец закончил. – Пришли аристократы. Они хотят видеть вас.
Кае живо представилась толпа осаждающих ее замок аристократов, желавших возмездия. Щелкнула пальцами, магией заканчивая сложную прическу, которую так и не успела сделать, и изменила надетое платье.
– Что ж. В таком случае следует поторопиться.
В тронном зале ее действительно ждали. Он был полон людей. И стоило стражникам открыть перед ней двери, как каждый из присутствовавших там преклонил колено.
Киара медленно прошла к трону и села, взирая сверху вниз на склонившихся людей. Триумф был с привкусом горечи. Да, она добилась, она смогла. Но впереди еще слишком много работы. Ее родители и сестра все еще заложники проклятия. Да и сама Кая пока до конца не свободна.
И все же ей стоило больших усилий сохранить невозмутимое выражение лица.
– Бездна великая! – присвистнул Стивен. – Да ты крута, Ки… ара. У герцога Митта подагра, а смотри, как славненько на коленках стоит. А Рут? Того и гляди лбом пол поцелует. Даже старая дева из Фраев пришла. Отцу ни разу не удавалось зазвать ее на приемы. Мощ-щно, однако!
Комментарии принца повеселили. Киару вдруг посетила забавная мысль, что хоть технически она и давала им трое суток на присягу, но все еще может казнить каждого за то унизительное послание с предложением сдаться.
Рядом с троном стояли Хранители, каждый из них склонил голову в знак уважения. Прошедший вслед за ней Амоа встал рядом с ними и сейчас был единственным, кто не кланялся ей.
Все же не стоит позволять ему слишком многое. Во-первых, это подает дурной пример. Во-вторых, вчера Кая не позволила ему разрушить замок, но что будет, если нианец снова что-нибудь выкинет? Вдруг она не успеет вмешаться? Нет, с ним определенно стоит поговорить. Снова обездвижить, если потребуется, и поговорить, раз по-другому он не хочет.
Неслышно переведя дух, Кая снова повернулась к пришедшим присягнуть ей главам фамилий. Что ж, скоро настанет пора приводить в исполнение второй пункт ее плана.
Каждый из присутствовавших в зале подошел к королеве лично, произнес клятву за себя и свой род. Тут были и те, кто нападал на нее тогда, в бальном зале, и те, кого Кая никогда в жизни не видела.
Сердце дрогнуло лишь раз, когда на колени перед ней опустился молодой человек. Темные чуть вьющиеся волосы, смешные оттопыренные уши, ничуть не портившие его вид, а напротив, придававшие какой-то трогательности. Герцог Филип. Он забормотал слова присяги, смотря куда-то на ее туфли. А ведь когда-то это был ее единственный друг, всегда защищавший от нападок Стивена.
– Твой поклонничек? – принц был в своем репертуаре. – Никогда не понимал, чего ты с ним водилась. Он же никакой. Я был гораздо лучше. Да и сейчас ничего такой.
В правом ухе раздался смешок, и Кая с трудом сдержалась, чтобы не ответить слишком резко. Зачем она водилась с единственным человеком, который хотел с ней дружить? Который не боялся нападок принца и был готов открыто встать на ее сторону. Только сейчас Филип не помнит их дружбу. А все из-за глупого ритуала, который она пыталась испробовать на нем.
Когда последний из присутствующих произнес слова клятвы, Кая поднялась:
– В Диагоне немало добрых традиций. И я хотела бы ввести еще одну. Пусть каждый из вас при выходе из зала напишет несколько слов в памятной книге.
Аристократы непонимающе переглядывались, кое-кто в недоумении перебросился с соседями парой слов.
Кая махнула рукой, и слуги внесли в зал столик, книгу для записей с пустыми листами и писчие принадлежности.
– Зачем тебе это? — Если уж даже вечно веселый после смерти Стивен недоумевал, что уж говорить про остальных.
Мужчины и женщины по очереди тянулись к поставленному перед ней столу и брались за перо.
– Собралась сличать почерк? – хмыкнул принц. – Я тут слышал, тебе письмо с угрозами приходило, пока меня не было. Не знал, что такие чары бывают. Хотя в общем-то я ни про какие чары не знал.
Кая лишь ухмыльнулась про себя. После вчерашнего представления никто не удивится, что она овладела еще какими-то чарами или и вовсе изобрела новые. Вот только правда заключалась в том, что ей не требовалось сличать почерк. Наверняка в послании он был изменен. Главным было заставить всех думать, что она это может.
И тогда автор послания сам себя выдаст. Если он здесь, конечно.
Однако в тот момент, когда герцог Филип взял перо в правую руку, она сама себе не поверила. Киара не думала, что ей будет больно от того, что план сработал.
Это не мог быть он. Она ведь сразу узнала бы его почерк, разве нет?
Но
