Переплетенные судьбы - Ада Николаева
— Это не так, ты прекрасна. Мне очень стыдно за то, как я с тобой поступил. Не было ни дня, чтобы я не корил себя за это, но иначе я не мог, пойми же ты, наконец.
— Я дочь опозоренного изгнанника, попользованная и выброшенная девица. Ты разрушил мою жизнь. Что я должна понять?!
— Я все исправлю, — в голосе Верджила чувствовался ужас и стыд. — Я найду тебе жениха, все, что попросишь. Все, что ты заслуживаешь!
— Мне ничего от тебя не надо, — Айрис вытерла слезы. — Я уже уровняла счет.
— О чем ты?..
— Твоей драгоценной Амелии больше нет. Она мертва. И легкую смерть я ей не дарила, уж поверь.
— Ты врешь! — выпалил белокурый мужчина. — Она во дворце, под защитой Йорана.
— Поэтому было так просто до нее добраться… — Айрис улыбнулась и ушла.
— Что ты сделала с Амелией?! — закричал ей вслед Верджил, но девушка даже не обернулась. Тогда он со всей силы ударил кулаком в решетку и вновь прокричал: — Айрис, прошу, скажи, что это не правда!
Девушка больше не произнесла ни слова, а молча ушла из подвала наверх. Верджил осел на пол своей клетки, на его лице читались разные эмоции: страх, гнев и беспомощность.
— Она ведь солгала?.. — поинтересовался он у двух других пленников.
— Во дворце безопасно, — подбодрил его Бьёрк.
— А что думаешь ты, Джек? — с надеждой в голосе спросил Верджил.
— Я думаю, что нет ничего страшнее обиженной и брошенной женщины.
* * *
Три непутевые всадницы ели тянулись по главной дороге. Палящее солнце делало их все раздражительнее, заставляя все чаще остро высказывать в отношении Амелии, из-за которой две другие девушки не могли прибавить ходу. У Амелии совсем не было опыта в верховой езде, она с трудом держалась в седле, стараясь не отставать от остальных, но у нее это плохо выходило.
— Эта жара убивает, еще и ни одного дерева у дороги, — выдохнула Лили.
— Никакого привала, — буркнула Мира. — Мы и так еле тянемся.
— Простите, — выдавила из себя Амелия, движущаяся слева и чуть позади от двух других всадниц.
Навстречу им несся путник на рыжей лошади. Он мчался с такой скоростью, что поднимались клубы пыли под копытами резвого скакуна. Мужчина проскакал мимо девушек, а затем притормозил и окликнул их:
— Куда направляетесь, красавицы? Одни и без охраны. Рискованно.
Но никто из девушек ему не ответил, даже не обернулся. Только Амелия нервно накрыла голову капюшоном мантии, которая была такой же серой, как и платье под ней. Мужчине не понравилось то, как его проигнорировали эти дамочки и тогда он пришпорил своего скакуна, обогнал девушек и встал перед ними на дороге, преграждая путь.
— Зачем такой красавице прятать личико? — обратился он напрямую к Амелии.
— Езжай куда собирался, — огрызнулась на него Мира, попытавшись отшить.
— Я не с тобой разговариваю, хотя ты тоже милашка.
— Следуй дальше, — наклоном головы Мира указала двум другим пришпорить лошадей и объехать прилипалу.
— У него револьвер! — завопила Лили, хотя две другие также видели, как всадник вытащил из кобуры огнестрел.
— Сейчас ты станешь сговорчивее, — произнес он. — Все слезли с лошадей. Болдр не любит когда его отшивают.
— Говоришь о себе в третьем лице? — ухмыльнулась Мира, слезая с лошади.
— Прекрати его провоцировать, — шикнула на нее Лили, также спрыгнув со своего скакуна.
— Ты, — Болдр указал дулом револьвера на Амелию, которая все еще находилась в седле. — Спускайся на землю и иди сюда.
— Нет, — произнесла Лили.
— Пусть идет, — добавила Мира.
Амелия спрыгнула с жеребца, но не сдвинулась с места.
— Иди к нему, — повторилась Мира. — Я предупреждала, что ты можешь стать нашей проблемой.
— Ну, ты и стерва, — зашипела Лили. — Амелия не слушай ее.
Но Амелия понимала, что другого пути нет, а револьвер вновь был направлен на Миру, которая пререкалась с путником. Тихой блондинке совсем не хотелось, чтобы из-за нее кто-то пострадал, поэтому она послушно зашагала вперед.
— Умница, — произнес всадник, также выпрыгнув из седла. — Сними капюшон.
Амелия выполнила его требование и вновь этот знакомый взгляд. Путник словно остолбенел, глядя в зеленые глаза суккуба. Долго не думая, Мира воспользовалась его отвлеченностью, вытащила из рукава иглу и швырнула ее в Болдра. Тонкая металлическая спица вонзилась мужчине в грудь совсем не глубоко, но этого было достаточно, чтобы Амелия сориентировалась и выбила револьвер из его руки. Оружие упало на песок.
— Дрянь, — прошипел он и собирался влепить девушке крепкую пощечину, как вдруг ему в руку прилетела еще одна игла, пробившая ладонь насквозь.
Мужчина растерялся от боли, и тогда Амелия ударила его в колено, надеясь, что он осядет на землю. Затем еще раз пнула его по ноге и отскочила назад.
— Ты в порядке? — спросила Амелию Мира, подбежав к ней и отшвырнув ногой револьвер на обочину.
— Да, — выпалила девушка, еще раз ударив мужчину ногой, чтобы тот и не пытался подняться.
— Хватит, — оттащила ее Мира. — Прекрати его избивать.
Лили подбежала на мгновение позже. Она задержалась, чтобы вытащить меч, закрепленный под седлом. Она приставила клинок к горлу Болдра, но Мира ее одернула:
— Да опусти ты свой меч, воительница. Его револьвер где-то в траве, на груди и руке кровоточащие раны, а сам он пятой точкой сидит в песке.
— Я просто хотела помочь… — буркнула Лили, убирая клинок. — Как ты могла вот так продать Амелию?
— Это был отвлекающий маневр, — пояснила Мира. — Но скольких нам еще придется из-за нее покалечить?
— Отпустите меня, я же пошутил, — встрял путник, держась за руку, из которой насквозь торчала игла. — Был не прав. Болдр понял. Давайте просто разойдемся.
— Постой, — Лили вновь направила клинок на мужчину. — Герб на твоей груди. Ты из клана Белус?
— Да, — ответил он, пятясь по песку назад, подальше от острия меча.
— Клан Белус примкнул к Братству, Джек казнил одного из них в Юнасе, — сообщила Мира. — Куда ты направляешься, предатель?
— Иди ты, потаскуха! Я тебе ничего не скажу, — прорычал он, услышав о казни Бариэля.
— Тогда я просто тебя прикончу, — холодно заговорила Мира.
— Нет, — Амелия опустила руку Миры, которая уже собиралась запустить в мужчину отравленную иглу.
Блондинка положила руку на щеку Болдра и тот, словно позабыл обо всем. О боли, о том, что повержен какими-то девицами, о том, что его грозятся убить. Зачарованный, он смотрел с приоткрытым ртом на Амелию, как на богиню, коснувшуюся его смертной плоти.
— Куда ты направляешься? — ласково спросила она.
— Болдр едет
