Проклятие черного единорога. Часть первая - Евгения Преображенская
Джиа изо всех сил старалась казаться сильной и грозной, однако Летодору было ясно, что она устала и до ужаса перепугана. Это была уже не та сильная и самоуверенная девица, что заявилась к нему с разбавленным вином да остывшим супом. Должно быть, история с болотным духом изрядно её вымотала.
Джиа наморщила лоб и, спрятав лицо в ладонях, простонала:
— Ох, Единушка, какой же отвратительный день. Решила подзаработать, а вместо этого выслушала пуд королевской брани, разгневала лешего, да ещё и лошадь потеряла… Глупое… глупое животное!
— Ну, хоть кто-то оказался глупее меня, — облегчённо вздохнул Летодор. — А вот у меня денёк выдался отличный. Тут озеро в десяти шагах… Умойся иди, что ли. А потом я угощу тебя действительно неплохим вином.
— А для начала можно ли угоститься мылом? — спросила Джиа, бросив на ведьмака жалостливый взгляд.
Летодор знал, что вода в озере холодная, но мылась Джиа долго и, по-видимому, весьма тщательно. Вернувшись к костру, девушка распустила косу и дрожащими руками принялась перебирать волнистые локоны. Некоторое время мужчина любовался этим действом.
Волосы у наёмницы были красивые и густые. Под действием ягоды крепускулы ведьмак не мог оценить их оттенка, но свет костра играл на прядях, словно они были выкованы из драгоценного металла.
— На, держи, — сказал он, протянув ей флягу с вином. — Тебе не помешает согреться, а то вон зуб на зуб не попадает.
Джиа сделала большой глоток, недовольно поморщилась и принюхалась. Но ведьмак знал, что голова жаба щедро замотана тряпками и надёжно припрятана неподалёку. Девушка так и не поняла, чем воняет, и, видя, что перед ней мужчина весьма чистый, тактично промолчала.
По её движениям, по тому, как она сутулила спину, то и дело кладя руки на живот и тяжело вздыхая, Летодор отметил, что Джиа нездоровится по женской части, но он тоже тактично промолчал. Они оба молчали, наслаждаясь жаром огня и сладким вином.
— Боюсь, я не совсем понимаю тебя, Джиа, — начал разговор Летодор. — Ты называешься убийцей, но запрещаешь мне убивать лешака, который явно не хотел от тебя ничего хорошего. Если же ты на стороне нечисти, то почему он напал на тебя? И, раз уж он такой могучий хозяин, с какой стати позволил нам уйти?
— Тебе обязательно надо поговорить? — устало вздохнула Джиа. — Тогда объясни, почему охотник на чудищ — и вдруг не знает повадок лешака? Ну как можно ринуться на него с мечом? Это же элементарно… Он дерево!
— Считалось, что лешаки давным-давно вымерли, — пожал плечами Летодор. — Кто ж мог знать…
— Вымерли? — Джиа презрительно фыркнула. — Глупость! Ну ладно, так уж и быть, я объясню. Лешак охраняет свой дом, как и всякий хозяин. В его лес крайне опасно заходить с недобрыми помыслами. Конечно, он относительно безопасен, если держаться подальше от главного корневища, но умеет сбивать с пути: не заметишь, как заплутаешь либо выйдешь прямиком в его лапы, — она виновато потупилась. — Я была как бы… сердита: чувствовала и думала неправильно, понимаешь? Поэтому лешак и завёл меня в ловушку. Но, честно говоря, я не знаю, почему он позволил нам уйти и даже разжечь огонь в его лесу…
Джиа подняла голову и встретилась с внимательным взглядом золотисто-карих глаз ведьмака. Не сумев сдержать улыбки и совершенно смутившись, она отвела глаза обратно к огню. Ну, может быть, она и догадывалась, почему лешак позволил им уйти, — что изменилось в её собственных чувствах, но ни за что не произнесёт этого вслух.
— Я правда благодарна тебе, Летодор, — добавила она, поджав губы. — Просто мне сегодня очень плохо.
— Да, — он улыбнулся.
— Да, — утвердительно кивнула Джиа.
— Джиа, — тихо проговорил Летодор после некоторого молчания.
— А? — грустно откликнулась девушка.
— Холодно?
— Немного.
Он вздохнул:
— Могу я тебя обнять?
Джиа недоуменно посмотрела на него и пожала плечами:
— Ну ладно.
— Хорошо.
— Эй, ты сказал «обнять»…
— Прости.
Помолчали.
— Знаешь, ты была неправа насчёт песни, — сказал ведьмак. — Всё же, думается мне, ту сладкую боль моему сердце причинила не она…
Девушка горько вздохнула. Сегодня ночной лес не нуждался в её песнях. Скорее наоборот, сейчас он сам исцелял смятение её души; он — и мужчина, такой добрый, тёплый и пахнущий мылом. Признаться, Джиа хотела, чтобы Летодор снова обнял её, как тогда.
Она положила голову ему на плечо и с нежностью провела пальцами по его жилистой руке, изучая тёмные волоски на коже. Ночной кошмар остался где-то далеко позади, напоминая о себе лишь болью в ушибленном боку, а здесь и сейчас она снова ощущала гармонию.
— Джиа, я не следил за тобой, — смущённо признался ведьмак. — Но, если честно, я хотел снова увидеть тебя и… обнять, — он вздохнул. — Молчишь?
— Молчу, — прошептала она, улыбаясь.
— Почему… — он замялся. — Та тварь на болоте кричала, ну… Я хочу сказать, ты же красивая, но почему ты до сих пор… — он снова вздохнул, с отчаяньем подыскивая подходящие слова. — …Неужели ты никогда не любила?
Джиа поёжилась и спрятала свои руки под его ладонями. По сравнению с её холодными пальцами шершавые и мозолистые ладони ведьмака были неестественно горячими. А она всё никак не могла согреться после купания. И девушке вдруг захотелось стать такой маленькой, чтобы полностью спрятаться в его руках.
— Я не знаю, — ответила она после недолго молчания. — Я не знаю, что такое любовь. Понимаешь, я о ней только в книгах читала.
— Читала, — он улыбнулся и коснулся щекой её спутанных волос. — И тебе никогда и никого не хотелось обнять?
— Было дело, — горько усмехнулась она. — Но… В общем, я не хочу больше ошибаться…
— Когда-нибудь придётся, — философски заметил ведьмак.
— А зачем? — с неожиданной злостью спросила девушка. — Вот скажи, зачем?
Летодор задумался.
— Зачем? Ну, это приятно.
— Нет, — сказала она, упрямо мотнув головой и чуть не задев по носу обнимавшего её сзади ведьмака. — Это не только приятно, но и больно! Так устроен мир. И всё же, зачем?
— Чтобы не быть одной? — предположил Летодор.
— Да? — она ядовито рассмеялась. — Чтобы быть вдвоём? Я не могу позволить себе даже лошадь, а ты говоришь про «вдвоём»! С кем такая, как я, может быть вдвоём — с таким же убийцей?
— Ну, не с таким же, а может быть, чуточку получше, — пошутил ведьмак.
— Как здорово ты придумал! — рассердилась
