Некромаги - Ксения Анатольевна Татьмянина
— Ты не посмеешь его обидеть. — Я зло оскалилась. — Что бы ни задумал, забудь! Не посмотрю, что сородич, найду и отомщу. Вилли никому ничего плохого не сделал, никого не ловил и не пытал…
— Ты его защищаешь?
Тон вопроса был удивленный. Я убрала из голоса злость:
— Если тебе что-то нужно в Инквизе, скажи мне — я достану, сделаю, разломаю… добровольно, по родству и клятве помощи. Только его не трогай, у парня труп почти ожил! Предашь — будет два, и уже насовсем!
— Как же воротит… проклятье… Вилли сейчас вернется, и открыто не поговорить. Сможешь ночью прийти на мост-паутину, к полуночи?
— Смогу.
Я оказалась крепче. Фо, как ни старался, не выдержал первым, заодно дав хороший предлог спровадить гостей. Некромаг заварил чай, нашел силы для непринужденного разговора ни о чем, объясняя что-то логичное — зачем ему так срочно понадобился альбом. А потом бледная фарфоровая кожа позеленела, и он согнулся над раковиной. Бедолагу вывернуло от отвращения. Против природы не повоюешь, и совершенно не важно — тянуло его к женщинам или нет, ведь биологически и гипотетически спариться мы могли, и некромагская кровь бунтовала.
Съел что-то не то, приболел, и…
— Вилли, прости, отвези подругу домой и на сегодня вечер отменим. Я отлежусь. Пообщаемся в другой раз. Извини, Ева.
Мне казалось, что и мое лицо уже болотного цвета. Если бы не смуглый оттенок, бросалось бы в глаза, а так — держалась. На последней ниточке от взаимного выверта. Вилли расстроился, и встревожился за художника. И, к счастью, легко обманулся.
Мы уехали.
* * *
Мост-паутина — это гигантское пешеходное «коромысло» над автодорогой в восемь полос. Здесь проходила основная из артерий столицы, чтобы снизить пробки, над такими возводились перемычки для пешеходов. Много мостов, но этот, «паутинка» был единственным из дизайнерских экспериментов, сплетенный по верху из металлических тросов, а в середине украшенный геометрической спаянной конструкцией. Я ничего о нем не знала. Вернулась в корпус и открыла сеть, чтобы прояснить — что за место свидания и как туда добираться. И вот, узнала.
Фо не стал уводить меня на окраины и в безлюдные части города. Как ни крути, а девушке по ночам, хоть как умей бегать и прыгать, все равно опасно одной, чисто по-человечески. Второй плюс — место одновременно и открытое, и закрытое — воздуха много, боковые щиты защищают от сильного шума дороги. Просматриваемое — говорить без лишних ушей легко, как и легко будет найти расстояние между друг другом.
И все-таки… когда мне вредила осторожность? Я пришла к одиннадцати вечера, и успела обойти все вокруг. Держалась скрытно, насколько это возможно в столичной локации, выбирала пути бегства, если вдруг, присматривалась к любым деталям. Некромаг некромагу союзник, но уж слишком необычен был Фо, и неизвестны его мотивы.
Мужчина приехал на такси и вышел у одного из жилых домов. Удачно совпало, что я, возвращаясь, тоже шла с этого направления, и мне даже удалось немного проследить, наступая на пятки взглядом. Осторожен. Внимателен. Но ни капли не дергался, как если бы задумал плохое.
— Как ты можешь обещать мне помощь с Инквизом, у тебя есть доступ?
— Я там практикантка.
— Не может такого быть. У них медкомиссии каждые три месяца, тебя бы давно проверили.
— Я там как раз до первой проверки. Фальшивка, внедренная на время.
Не получилось встать настолько далеко, чтобы не мутило — иначе не разговор, а крик. Поэтому сблизились до слышимости ровного голоса, но терпели спазмы. Некромаг оделся изящно, в хороший костюм — и вроде бы классика, а нотки востока проявлялась в крое воротника на пиджаке и рубашке, в ширине брючин и тонком ремне. Стоял он, оперевшись на перила, в такой благородно-грациозной позе, что хотелось его обратить в скульптуру. И не нарочно такой, не вычурный — это у Фо получалось естественно и привлекательно.
— Как тебя занесло с юга? И откуда капля востока — от матери или от отца?
— Может, сначала о важном?
— Мне нужен мой брат. У нас разные матери, мы не похожи друг на друга и фамилия не одна. Западник, тридцать лет, Ивар Сольд.
— Почему ты решил, что его поймали?
— Он не мог просто так пропасть. Мы поддерживали общение и даже если бы ему пришлось бежать, без возможности обратиться ко мне за помощью, он бы оставил хоть какой-то знак, как условились.
Братья и сестры у некромагов редки…
— И чего ты хотел в итоге? Вилли в Инквизе — обслуга, и к клинике у него нет никакого доступа. Отпусти его, перестань обманывать… зачем держишь при себе, если не дурак и давно понял, насколько он не влиятелен там?
Некромаг плотоядно улыбнулся, и даже на расстоянии, но при ярком свете моста, я различила это. Только улыбка гадкой не показалась. Возможно из-за красоты обладателя, а, возможно, из-за того, что он вложил в нее еще что-то, хорошее.
— Думаешь, я насильно его удерживаю?
— Ты играешь на его чувствах.
— Ты о влечении, которое общество считает нездоровым?
— Мне плевать, что считает общество. Я хочу, чтобы мой друг был счастлив, а не обзавелся свежим духовным трупом из-за разбитого сердца. Я тебе помогу с братом. Великим Морсом клянусь! Или что — ты просто мстишь, издеваешься? Нравится, что Вилли такой наивный, а ты такой хитрый?
Некромаг достал из кармана пиджака сигаретницу и табачные палочки. Сделал несколько шагов от меня и закурил, я тоже отошла чуть дальше. С собой взяла воду, и, почувствовав, что уже и вправду еле терплю, несколькими глотками загнала горечь обратно.
Через пять минут мы снова сошлись, насколько смогли.
— Я видел его духовный труп, когда познакомился. Тонкий, красивый мальчик шестнадцати лет, умерший от отвергнутости. Хочешь сказать, я из выгоды или мести дышал этой мертвечиной, общаясь с ним? В чем удовольствие, некромага? А почему у Вилли призрак почти истаял, не задумывалась?
— Он влюблен… — я как стукнулась об это понимание, — взаимно?
— Если тебе на самом деле плевать,
