Девичник в космосе (СИ) - Серебрянская Виктория
В душе вновь волной поднялось желание найти Шрама и поговорить с ним. Может быть, извиниться. Однозначно сказать, что я дура. Но, выйдя из санблока, я едва не врезалась в Оруэла. Счастье еще, что у яоху реакция оказалась в разы лучше моей. Он отскочил в сторону и радостно осклабился, как никогда походя на какое-то древнее змеиное божество:
— Ольга! Вот ты где! Собирайся, Шрам скомандовал попробовать сегодня вскрыть подземелье!
У меня внутри словно что-то оборвалось от плохого предчувствия.
— Как, сегодня? — ахнула я от неожиданности. — А подготовка? Это может оказаться смертельно опасно…
— Сначала готовимся, — бодро перебил меня Оруэл, — потом идем вскрывать. Ребята там уже приготовили отдельный, никак не связанный с нами и кораблем аккумулятор. Что еще может потребоваться?
Я хмуро посмотрела на так и сияющего яоху. Он вел себя как ребенок, которому на день рождения подарили вожделенную игрушку. А между тем любая ошибка могла дорого обойтись не только тем, кто будет взламывать лабораторию.
— Понятия не имею, — мстительно буркнула я в ответ. — Я же не профессиональный взломщик лабораторий! — У Оруэла смешно округлились глаза, и мне стало стыдно за свое поведение. — Прости, — покаялась я, — настроение мерзкое. Но я действительно не знаю, что может еще потребоваться. Ну, кроме самого очевидного. Попробуем сначала взломать, если не получится, тогда будем думать. Или если вскроем, то по ходу действия будем решать, что еще нужно. Главное, полная защита, чтобы не дай бог не принести на корабль какую-то дрянь. Это я тебе говорю, как профессиональный микробиолог. Ну и всем держать ушки на макушке, а нос по ветру. Равное количество вероятностей говорит за то, что лаборатория законсервирована, и за то, что там произошло какие-то ЧП, вследствие которого погибли все работники и опять-таки лаборатория была брошена.
Оруэл помолчал. А потом уже совершенно другим, настороженным тоном спросил:
— А если произошло ЧП, это утечка?
— В большинстве случаев, — кивнула я.
— И чем нам это будет грозить?
На этот раз я передернула плечами, заставляя себя соображать:
— В принципе, ничем. Мы будем в скафандрах для открытого космоса, так что к организму ни одна дрянь не проберется. А чтобы не принести эту дрянь на корабль, нужно будет просто постоять на открытом месте, давая возможность любой живности, которая еще не сдохла за время консервации, почувствовать свежесть климата на астероиде. Ну и, чтоб уж точно, наверняка, перед возвращением необходимо будет обработать скафандры жестким излучением. Наука еще не знает ни одного микроорганизма, ни одного вируса или споры, которые бы выдержали подобную обработку. Это точно.
— Хорошо, — задумчиво кивнул яоху. — Собирайся, а я пока распоряжусь по поводу установки для облучения.
Оруэл вышел, а я задумчиво застыла посредине каюты. Следовало поесть перед выходом на астероид, там энергия понадобится в любом случае. Но, может, все же лучше использовать имеющееся у меня время, чтобы найти Шрама и поговорить?
Глава 12
Мой куратор на протяжении всего обучения неизменно твердил одно: на задание нужно отправляться с холодным сердцем и чистым разумом, заперев все эмоции так далеко, насколько это только возможно. И никогда не смешивать личное и профессиональное. До сих пор мне это как-то удавалось. Но появление в моей жизни странного мужчины с сиреневыми глазами что-то сломало. Перевернуло с ног на голову. И вот теперь я нарушала одну заповедь куратора, с таким трудом вдолбленную в мою голову, за другой.
Собиралась я кое-как, потратив большую часть времени, отведенного на сборы, на поиски Шрама. И так и не поела. Да и буканьера не нашла. Шрама не оказалось ни в рубке, ни в других помещениях общего пользования. Он стал словно неуловим. Любой, кого я спрашивала про капитана, пожимал плечами и говорил, что кэп «где-то здесь». Но оббежав корабль по кругу два раза, я его так и не нашла. А на третий раз просто не хватило времени. Так что скафандр я натягивала на себя в растрепанных чувствах. Да и удивленные взгляды команды, уже успевшей привыкнуть, что Шрам всегда рядом со мной и опекает, спокойствия мне не добавляли. Хоть чуть-чуть отвлечься от своего внутреннего раздрая я смогла, лишь покинув корабль.
Я шла в середине группы по распоряжению Оруэла, который сегодня командовал нами. И возможно, именно это оказалось причиной того, что я не сразу заметила, каким «украшением» обзавелся наш корабль. А когда увидела, то споткнулась при виде своеобразного коридора, спирально обмотанного проводом, на другом конце которого маячил вход в лабораторию.
— Что это? — ошарашенно выдохнула в микрофон, выровняв равновесие и с подозрением осматривая странную ребристую конструкцию, которой еще вчера не было.
— После твоих слов я подумал, — подковылял ко мне яоху, неуклюжим светским жестом беря меня под руку, — что можно все совместить: не торопясь идти на корабль, давая возможность космосу выморозить любую гадость на поверхности скафандра. И одновременно обрабатывать его поверхность излучением. Чтоб уж наверняка. А уже саму идею прохода подал Руфус. И ее оказалось на удивление легко воплотить в жизнь. — Оруэл помолчал секунд десять. А потом осторожно добавил: — Я счел это хорошим знаком. А как думаешь ты, Ольга?
Я хмыкнула. На месте яоху я подумала точно так же бы. И беспокойство, с самого пробуждения глодавшее душу, неожиданно чуть-чуть улеглось. Оно не ушло до конца, просто затаилось где-то на донышке души, давая мне возможность спокойно дышать, мыслить и действовать. Я, наконец, смогла отрешиться от личных проблем.
Двери в лабораторию неожиданно открылись без проблем. Словно одноразовый пакетик сока. Лица Руфуса, занимавшегося подключением принесенного с собой аккумулятора и собственно взломом двери, я не видела за защитным стеклом шлема. Но слышала, как и все, его удовлетворенное пофыркивание. Будто фырчал крупный кот, укравший у хозяйки полную чашку сливок. А когда дверь, почти не колеблясь, покорно распахнула перед нами свой темный зев, я невольно насторожилась и перехватила уже собравшегося юркнуть внутрь Оруэла за руку:
— Погоди. Успеешь еще на тот свет. Я предпочитаю перестраховаться.
И в этот момент в наушниках послышалась какая-то возня, а потом Майлеорн, оставшийся снова на корабле, скомандовал:
— Пусть первой идет Ольга! Она лучше знакома с устройством подобных объектов. А вы страхуйте ее!
Мы переглянулись. Не знаю, как остальным, а мне сразу стало понятно, кто автор этого приказа. И стало больно от того, что Шрам даже в эфире отказался обращаться ко мне. Неужели я уже успела разрушить все, что было между нами? Думать об этом было некогда.
Каждый скафандр был оборудован сверхмощным прожектором, способным освещать путь тому, кто его надевал. Я подошла к темнеющему зеву прохода и врубила свой на максимальную мощность, стараясь с порога рассмотреть как можно больше деталей. Остальные столпились вокруг. Оруэл, стоявший справа от меня, хмыкнул:
— Любопытно…
— Что там? — мгновенно отозвался Майлеорн.
— А ты включи прием сигнала, ехидно посоветовал киллу Оруэл. — У нас у всех уже работают камеры записи. Так что ты тоже сможешь увидеть то, что видим мы.
Даже если Майлеорн и обиделся, он не издал даже звука в эфир. А я стояла, смотрела на матово поблескивающий в свете прожектора металлический лаз без единой пылинки и боролась с каким-то странным ощущением: мне хотелось развернуться и бежать прочь как можно дальше без оглядки.
— Ольга? — вопросительно позвал с корабля уставший ждать моей реакции килл. — Не молчи! Твое мнение? Что это может быть и что делать нам дальше?
Прямое обращение ко мне Майлеорна словно разрушило странное наваждение. Желание бежать куда глаза глядят пропало, а я смогла, наконец, собраться и начать критически мыслить. Глубоко втянув носом идеальный по составу для моего организма воздух, я на выдохе решительно выдала в эфир:
