Билет в Ад, или по следам Валькирий (СИ) - Нати Светлая
— А это только начало!
— Ну зачем же ты так, — елейно начал говорить Асмодей, — присоединяйся к победителю, пока я добрый.
На это заявление я посмотрела на него — насколько внешность бывает обманчива. Светловолосый с тугими кудрями как у ангелочка он стоял и смотрел на меня синими, как небо в ясную погоду, глазами. Если бы я не знала кто передо мной, то подумала, что меня обманывают — ибо передо мной стоял самый светлый демон во вселенной. Я смотрела и смотрела на него и не могла оторваться — чем дольше смотрела, тем больше хотелось любоваться им.
— Не смотри ему в глаза! — раздался выкрик и я вдруг упала на землю. Поскольку Ширван, не найдя возможности достучаться до моего сознания, просто меня оттолкнул, разрывая контакт взглядов между мной и Асмодеем.
— Что это было?
— Ты поддалась чарам Асмодея! Не смотри ему в глаза! — крикнул Кондрик, оттягивая за лапы очередную тварь, сумевшую пробраться к контуру.
Закончив с очередной печатью мне нужно было поставить щит, чтобы никто не смог попасть сюда извне.
Асмодей поняв, что всё выходит из-под его контроля, перекинулся в боевую ипостась и бесновался, находясь в пентаграмме. Каким-то образом ему удалось выйти за её пределы. А тварей становилось всё больше, словно чувствуя свою добычу, они шли потоком. Ещё и орпакши пожаловали.
— Давай Хранительница, мы долго не продержимся! — крикнул Кондрик сквозь звуки боя.
Плетя заклинание, вливала силы в щит. Такими темпами я буду выжата досуха. Хорошо хоть мой резерв был увеличен настолько, что данное заклинание мне удалось, но поставить тройную печать…
Самое главное в плетении — концентрация внимания. Вот последняя петелька… ур-ра… удалось!
— Щит поставлен! — отчиталась в никуда.
— Умничка! Что дальше!? — спросил Ширван, отбиваясь от орпакшей, которые налегали толпами.
— Нужно поверх щита поставить тройную печать.
— Сможешь?
— Постараюсь.
В это время зарычал от боли Кондрик — тварь укусила его в ногу, впрыскивая яд.
— Нет! Как же так! — увидев произошедшее, я была на грани истерики. Только не Кондрик.
Меня обуяла такая ярость и злость, что выпустив силу я пошла в атаку на тварей.
Кондрик сидел на земле в частичной трансформации — ему явно уже не хватало сил для обороны и он вяло размахивал мечом.
— Держись, я сейчас.
— Уходите. Меня не спасти. Ставьте последние печати и уходите. Если встретишь Роксоллану — передай, что моя душа будет, всегда стремиться найти её. Сколько бы времени ни прошло — мы обязательно встретимся, — и уже гораздо тише, — только в другой жизни.
По моим щекам стекали слёзы, грозясь вылиться в большой поток. Нет. Так не должно быть! Кондрик должен жить. Ради Роксолланы, ради…ради любви в конце концов. Я не выдержала бурю эмоций, что бушевали в моей душе и в порыве злости воскликнула:
— Триединая явись!!! Неужели не видишь и не чувствуешь страданий своих детей!? Слышишь Триединая!!! Как ты могла допустить такое!??? Тебя боготворят твои дети — валькирии, а ты хоть раз ответила на их мольбы? Явилась на их зов!?
— Если бы меня звали, я бы конечно пришла!
Обернувшись на звук голоса, принадлежавшей явно женщине я обернулась и увидела пред собой миниатюрную девушку. Но, не смотря на юную внешность, голос был более насыщенным, не соответствуя внешности.
— Разве не звали? — я смотрела с вызовом в глаза богини, которой поклонялись валькирии и чувствовала себя настолько мелкой и никчёмной, что хотелось упасть ниц перед ней.
— Ты позвала, я пришла, — ответила она пожав плечами и щёлкнула пальцами. Бой затих. Всё затихло.
— Вы остановили время!? — я была в полном шоке от такого действия богини.
— Ну да. Так можно поговорить. Зачем звала скажешь?
Сглотнув вязкую слюну, я оробела.
— Слушай говори или я пошла, у меня там преферанс с Зевсом, а я трачу время на тебя.
— А вы разве сами не видите, что идёт неравный бой с тварями.
Щёлкнув пальцами, она рассеяла тварей, как будто их вообще не было.
— Это всё, что ты хотела?
— Нет. Вон видите демона? Помогите! Спасите его!
— Его уже не спасти. Что ты хлюпаешь носом? Любимый?
— Не совсем. Он любит Роксоллану, а Роксоллана любит его. У них такая любовь, а он умирает!
— Я не могу его спасти. Но могу его отправить на перерождение.
— Спасибо! А можно сделать так, чтобы они встретились?
— Ух-х-х какая ты! Хорошо, я свяжу их истинной любовью! Но на этом, надеюсь, всё?
— Не-е-ет, не всё. Моих сил не хватит поставить печать. Пожалуйста, помогите, а я вам отдам сердце валькирий.
— Что отдашь? — богиня смотрела на меня с удивлением и недоверием.
— Сердце. Вот, — стащив с себя кулон, я протянула руку с ним к богине, — я отдам вам сердце, а вы помогите с печатями.
— Хорошо! — с улыбкой проговорила богиня.
— Передаю тебя, начало начал истинной хозяйке сердца.
Богиня взяв в руки сердце счастливо улыбнулась:
— Спасибо! Ты даже не представляешь, что ты сейчас сделала!
— И что же!? Ведь вы его главная владелица, а такие вещи нельзя давать никому.
— Ты сейчас непросто отдала артефакт — ты выполнила своё предназначение.
— В смысле?
Но мне Триединая не ответила, а сделала пасс рукой над артефактом. Столп света, вырвавшись из артефакта, окутал хрупкую фигуру богини. Я же стояла зажмурившись от яркого света и не понимая, что происходит. И наконец свет рассеялся и передо мной оказалось три девушки, которые счастливо улыбались.
— Спасибо тебе! — одновременно сказали они.
— Ого!
— Да мы теперь свободны. И выполним твою просьбу — каждая из нас поставит по печати на этой планете.
— А Кондрик?
— А Кондрик и Роксоллана обязательно встретятся, я их объединила связью истинной. Их души будут притягиваться всегда, но только они сами будут решать — быть им вместе или нет. О кстати сестричка, сможешь ускорить возрождение души Кондрика?
— Смогу. Молодой демон погибает сейчас. Я могу душу Кондрика переместить в его тело. Как вам такая идея!?
— Спасибо вам! — слеза от умиления и осознания, что Роксоллана встретит Кондрика и они будут счастливы, меня растрогала.
— А вам с Ширваном уже пора! Печати мы наложим сами.
Моё сознание расплывалось — кажется, я теряю сознание.
Глава 15
Ширван
Я стоял и не знал, что делать дальше, но моя истинная решила высказаться вперёд меня:
— Ты можешь прожигать меня взглядом сколько угодно, но я не вернусь домой! — упрямая демоница мне попалась в истинные, вон как от раздражения щёчки надула, а взгляд метает молнии.
— И что же позволь узнать, ты собралась делать на
