Буря и ярость (ЛП) - Арментроут Дженнифер

— Так и есть, — пробормотала я, отгоняя гнетущее чувство завершённости.

— И ты… ты выглядишь как богиня, Тринити. Прекрасна.

Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, и я бросила на него взгляд. Неужели он говорит серьёзно? Я была уверена, что очень немногие люди, если вообще такие будут, посмотрят на меня и подумают о богине. Джада? Да. Я? Больше похоже на грязную древесную нимфу, бегущую от богов.

Зейн отвёл взгляд, прочищая горло, и я хотела бы услышать, как он произнёс эти слова, снова, когда другой вид тепла прокатился по моим щекам и спустился по горлу.

— Серьёзно? — прошептала я, и в тот момент, когда это слово слетело с моих губ, мне захотелось забрать его обратно.

Он опустил подбородок, и я подумала, что его улыбка могла бы перерасти в полную улыбку.

— Да, серьёзно.

Я прикусила губу, чтобы не заулыбаться как идиотка.

— Спасибо, — сказала я. — Ты и сам неплохо выглядишь.

Он усмехнулся, оглядываясь на меня.

— Вообще-то я надеялся поговорить с тобой. Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем.

Каждый мускул моего тела напрягся, и я закрыла глаза.

— Насчёт вчерашнего. Я… Прости меня за моё поведение.

— За какую часть своего поведения ты извиняешься? — спросил он, подходя ближе.

Я открыла глаза и обнаружила, что он всего в футе от меня.

— Ну, возможно, есть несколько аспектов моего вчерашнего поведения, за которые я могла бы извиниться.

— Например, заставить меня драться с тобой? — предложил он

Сжав губы, я кивнула.

— Да, это, но…

— Или за предположение, что я недостаточно хорошо обучен?

— По-моему, я этого не предполагала.

— О, а я думаю, что да.

Мои пальцы впились в юбку.

— Ладно, может и так, но я извиняюсь за то, что…

— За то, что назвала меня сопливым придурком?

Я назвала его так.

— Или ты извиняешься за то, что солгала насчёт своей минимальной подготовки? — спокойно продолжил он.

Я начала хмуриться.

— Ой, подожди. — Его взгляд поднялся на меня. — Ты извиняешься за то, что отказалась признать поражение, когда я победил?

Я сделала глубокий вдох.

— Ты уже закончил?

— Даже не знаю.

Медленная, дразнящая усмешка одновременно раздражала и возбуждала меня, а последняя эмоция расстраивала ещё больше.

— Я что-то забыл?

— Да, — отрезала я. — Единственное, за что я действительно собиралась извиниться.

— Что именно?

Он собирался заставить меня сказать это. Ублюдок.

— За поцелуй. — Моё лицо горело, как дьявольский огонь.

Зейн склонил голову набок, и прошла долгая пауза.

— Это единственное, за что тебе не нужно извиняться.

— Что?

Он приподнял плечо.

— Это случилось и тебе не нужно извиняться.

— Да, но я не должна была этого делать, — сказала я. — Я имею в виду, что никто не должен бегать и целовать людей и, кажется, тебе это не понравилось…

— Ты не знаешь, что мне нравится, а что нет.

Я замолчала, не зная, как к этому отнестись. Что это вообще значит? Я была уверена, что не могу быть единственным человеком, который будет полностью сбит с толку этим заявлением.

— Это случилось, — тихо сказал Зейн.

— Это случилось? — повторила я. — Ты говоришь так, будто я поскользнулась, и мой рот упал на твой.

Зейн рассмеялся, и это был настоящий смех, приятный и глубокий.

— Это не смешно.

— То, как ты только что это описала, было довольно забавно.

— Рада, что ты так думаешь.

Я вздохнула, отодвигаясь от него.

— Тринити, ты не первая девушка, которая меня целует.

— Надо же, — мой взгляд снова скользнул к нему. — И часто у тебя бывают такие проблемы? Девушки просто случайно бросаются на тебя?

— Я бы не сказал, что ты набросилась на меня, и у меня нет такой проблемы. Я имел в виду, что ты… почувствовала что-то и поддалась этому. Такое бывает.

Чувствуя себя более неопытной, чем когда-либо в своей жизни, я не знала, что и сказать. Это было даже отдалённо не приемлемо чувствовать что-то и просто действовать в соответствии с этим, и у меня было сильное подозрение, что он говорил это, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше. Хотя я и ценила это, на самом деле, от этого мне стало ещё хуже.

— Ну, в любом случае, мне очень жаль, и я хотела это сказать, — сказала я, прочистив горло. — Наверное, мне лучше вернуться внутрь…

— Как долго ты тренируешься? — спросил он, останавливая меня. — Не может быть, чтобы ты научилась всему этому всего за несколько сеансов с Мишей или кем-нибудь из здешних тренеров.

Из-за того, что вчера я чувствовала потребность покрасоваться, мои собственные действия загнали меня в угол.

— У меня было… значительное количество тренировок. Наверное, столько же, сколько и у любого из Стражей, прошедших через церемонию Чествования.

Зейн, вероятно, уже понял это, но на его лице всё ещё читалось удивление.

— Зачем им тренировать человека?

И это был вопрос на миллион долларов, но на него я не могла ответить. Не совсем правдиво.

Зейн покачал головой.

— Вот чего я в тебе не понимаю. Ты человек, но ты можешь видеть призраков и духов, и да, я знаю, что другие тоже люди могут делать это, но ты живёшь со Стражами и тебе натренировали до такой степени, что можешь противостоять одному из нас.

— Мне нравится думать, что я сделала больше, чем просто продержалась против тебя, — подметила я, совсем не помогая себе.

— Ты права. Ты убила одного из нас в целях самозащиты, — сказал он, и холодная тревога пронзила мой живот. — На тебя напали, и ни один человек здесь, включая тебя, кажется, не обеспокоен этим.

— Люди беспокоятся. Я волнуюсь…

— Ты? — он бросил вызов. — И поэтому ты бродишь в одиночестве, как будто тебя нисколько не беспокоит, что кто-то здесь желает тебе зла.

— Вообще-то мне не положено бродить по округе, а угроза для меня… ну, с ней разобрались. Я же здесь не просто болтаюсь без дела.

— Именно это ты и делаешь, — сухо ответил Зейн. — Кстати, что ты здесь делала? Ты с кем-то разговаривала.

Я вздохнула.

— Да.

Он вскинул брови и скрестил руки на груди.

— Я видела… духа.

Его глаза едва заметно распахнулись.

— Здесь? На Чествовании?

Он так походил на Мишу, что мне пришлось рассмеяться.

— Да, духи повсюду. Даже здесь. Хотя это странно, — я оглянулась на статую. — Я никогда не видела его раньше, но он, кажется, знал, кто я, — я пожала плечами. — Наверное, он был здешним Стражем.

— Ты… ты видишь духов Стражей?

Я кивнула, испытывая облегчение от того, что оказалась на более безопасной, не столь неловкой почве.

— Я не часто вижу их, и никогда не видела призраков, но я видела несколько духов.

Зейн, казалось, обдумывал это.

— Почему ты думаешь, что никогда не видела призрака Стража?

— Наверное, они все переходят в мир иной, — объяснила я. — В отличие от людей, им нечего бояться в смерти.

— Полагаю, да…

Уголки его рта опустились. Напряжение скатилось с Зейна, когда он перевел свой пристальный взгляд на деревья и кусты, окружающие нас. Он стал таким неподвижным, что я даже не была уверена, дышит ли он. Потом он разжал руки.

В животе нарастал узел беспокойства, распространяясь как вирус, а потом я почувствовала нечто — подобно горячему дыханию на затылке, внезапной тяжести в нижней части позвоночника…

Мой дикий взгляд метался по саду, от Зейна к статуе и всем тёмным закоулкам вокруг нас.

Демоны.

Демоны были рядом.

У меня перехватило дыхание от удивления, когда рука Зейна обвилась вокруг моей руки. Электрический разряд протанцевал от его пальцев к моей коже и поднялся вверх по руке, сопровождаемый странным чувством острого осознания, но ощущение было быстрым, и я больше не думала об этом.

В одну секунду я стояла у статуи, разговаривая о призраках и духах, а в следующую уже кружилась в воздухе, когда он толкнул меня за спину и удержал там, оторвав от земли на добрых шесть дюймов.