Легенды полуночных драконов (СИ) - Светлана Богдановна Шёпот
Подойдя к двери, он оглянулся на нас.
– Отойдите подальше на всякий случай, – попросил он. – Я, конечно, сомневаюсь, что какое-либо животное смогло бы выжить с того времени, но мало ли какую тварь они могли сюда сунуть.
Меня тут жеуволок страж, но Лонгвар только фыркнул и остался рядом с Тобероном. Граф не стал упорствовать, понимая, что спорить с весьма упрямым и немного взбалмошным драконом бесполезно. Тем более Лонгвару больше лет, чем нам всем, вместе взятым.
Удивительно, но, видимо, те, кто замуровывал вход, не подумали, что его пройдут. Дверь не была заперта. А может, они считали, что незваных гостей остановит надпись? Все может быть. Кто знает, во что верили в древности.
Мне было интересно до жути, особенно когда Тоберон с Лонгваром вошли внутрь и наступила тишина. Уже это свидетельствовало, что там никакого чудовища нет. Не думаю, что, если бы оно там было, эти двое остались бы безмолвными.
– Заходите, – позвал нас Лонгвар, высунувшись из-за двери.
Мы с Иллиадаром тут же сбежали по лестнице вниз и осторожно протиснулись внутрь.
– Темно.
– Сейчас.
В воздух взмыли многочисленные светлячки, которые устремились вверх. Я же молча стояла и, приоткрыв рот, смотрела прямо перед собой.
Встрепенувшись, я бросилась вперед и приложила ладонь к холодному камню. Секунда - и я разочарованно убрала руку.
– Мертв, – сказала я Лонгвару, который с надеждой заглядывал мне в глаза.
Дракон резко выдохнул, словно из него разом выпустили весь воздух.
Все дело в том, что в центре громадной комнаты с высокими потолками стояла уже знакомая нам чаша на высокой ножке. А вокруг нее, словно оберегая, лежал каменный дракон, явно когда-то бывший живым.
Проскользнув между громадной пастью и кончиком хвоста, я подошла к чаше и заглянула внутрь. На самом дне лежало крохотное, почти мертвое сердце.
Протянув руку, я осторожно погладила бархатный бок пальцем.
– Только не вытаскивай, – предупредил меня Иллиадар, все еще смотревший на дракона. – Вдруг замок рухнет, если мы заберем его?
– Знаю, – отозвалась я. – Как думаешь, это ваш предок?
– Мне кажется, это основатель рода Галахар, – вместо Иллиадара ответил граф. – Так же, как Лонгвар отдавал магию для того, чтобы задержать Хаос, так и этот дракон лежал тут, продлевая своей силой время жизни сердца. Может, поэтому оно до сих пор живо?
В груди все сжалось. На глаза навернулись слезы. Мне стало безумно жаль этого дракона. Он отдал всего себя, чтобы защитить нечто ценное. А в данный момент так и вовсе бесценное. Я не думаю, что он лежал тут живой, скорее, он сразу же погрузил себя в пограничное состояние и окаменел. Но даже так, все это невероятно грустно. Как будто драконы, оставшись одни, всеми силами пытались защитить хоть что-то, хоть каплю магического мира. И надо отдать им должное: пока что им удалось сделать намного больше, чем мы могли бы рассчитывать.
– А надпись? – спросила, шмыгнув носом.
– Мало ли, скорее всего, какой-то трусливый предок испугался и замуровал это место. Вполне возможно, что первый дракон не просвещал своих потомков относительно своей и их природы. А надпись придумали, чтобы напугать. Хотя сами толком и не знали, что тут и зачем, – сделал предположение Тоберон. – Что там с сердцем?
Мы с Иллиадаром переглянулись. Страж тут же положил ладонь на камень, а я обняла Иллиадара, прикрывая глаза. Уже привычно потянувшись к бескрайнему морю, я ощутила его радость от новой встречи. Я засомневалась бы, но другого объяснения у меня не было. Ощущение было стойким и однозначным.
Протянуть канал в этот раз вышло очень легко. Либо от магии к сердцу сделать это было значительно проще, чем к дракону, либо сказывалась практика. Для чистоты эксперимента мне нужно оживить еще одного дракона. Жаль, что этот не дожил и полностью обратился в камень, отдав сердцу всю свою магию.
Когда мы открыли глаза, то я даже не пошатнулась. Сердце подросло, а еще от него во все стороны била магия. Каменная чаша ожила, ее обвили тонкие ветви, покрытые почками.
Убедившись, что всё в порядке, мы отошли назад к двери и остановились.
– Как думаешь, может, оставим светлячки? – спросила я у стража.
– Оставим, – кивнул Иллиадар. – Только цвет им поменяем.
В мягком зеленом свете плавающих под потолком светлячков каменный дракон казался живым. Оживающая чаша время от времени окрашивалась золотисто-красным светом. И все это в совокупности представляло невероятную картину. Казалось, стоит немного прикрыть глаза, и можно увидеть, как спящий зеленоватый дракон охраняет свое самое главное сокровище – бьющееся по сей день каменное сердце.
Глава 10
Долго задерживаться в замке графа мы не стали. Удостоверились, что сердце нормально себя чувствует, растет, впитывая магию и выпуская ее вовне, и собрались двигаться дальше.
Я думала, что воины будут другие, все-таки наши прежние спутники долгое время находились в дороге, но нет, собрались те же самые. При этом они явно были довольны таким раскладом.
– Домоседов среди них мало, – ответил на мой вопрос Тоберон. – К тому же наше путешествие никого не оставило равнодушным. Люди, привыкшие с самого детства, что магии толком нет, а колдуны в основном простые фокусники, увидели за несколько месяцев столько всего необычного, что им теперь и самим интересно. Впрочем, я тоже за собой заметил, что каждый день жду чего-то нового. Чего-то, что в очередной раз перевернет мой мир.
Ответ от короля на наше письмо пришел быстро. Он сокрушался, что не смог присутствовать при всех событиях лично, и ждал нас по окончании нашей миссии в столице с более подробным рассказом. Конечно, Лонгвара он тоже приглашал. А также намекал, что если мы вдруг, вот так же случайно, найдем альваров, то он будет рад видеть кого-нибудь из этого народа у себя в гостях. И не поймешь, то ли король так тонко над нами издевается, то ли он полностью серьезен, то ли нам только что был отдан приказ – отыскать альваров и предоставить их пред светлые очи монарха.
Карта замков была отыскана графом в библиотеке. Выходило, что остальные находятся слишком в стороне.
В общем, нас больше ничто не держало, поэтому мы оставили замок позади и снова пустились в путь.
С одной стороны, постоянное путешествие поднадоело, а с другой,
