Капитан прыгуна К2.0 - Евгения Чепенко
— Я тебя обидела?
Ну, вот. Теперь будет переживать. Чем проще всего наградить своего ребенка? Неоправданным чувством вины!
— Малыш, я же тебя знаю. Если ты о чем-то можешь рассказать маме, но не можешь рассказать мне, значит это что-то очень болезненное и важное для тебя. К тому же, это что-то принадлежит тебе и только тебе.
— Спасибо, — она опять вжалась носом в мою грудь, обняла меня за талию и затихла. Шмыгала только периодически.
— Ты же в Гришу не влюбилась, да?
— Пап!!
Понял, не влюбилась. Это хорошо.
Мама? Зачем ей Селене? Может, нечто, связанное с ее статусом нейроморфа? Мы пытались перерегистрировать ее, как Тима, но получили отказ. Теперь пока не узнаю причину слез, так и буду догадками мучиться.
В кабинете мэра послышались шаги, дверь распахнулась и в приемной появился Сур в сопровождении Рады. Он удивленно уставился на нас:
— Вы чего?
— Едим, обнимаемся, вас ждем, — усмехнулся я. — Тим на крыше, пытается до Крона дозвониться.
Рада подошла к столу секретаря, откинула крышку с коробки и достала кусок пиццы.
— Опять дальняя не ловит? У меня денег в этом году не хватило на аренду ретрансляторов. Вернее, их хватило бы, если б я все относительно свободные средства не пустила на ремонт БСМП и на выплаты пострадавшим от селей. Руководство парка отказалось компенсировать ущерб, а львиная доля дохода города и округа уходит в федеральный бюджет. В итоге, приходится чем-то жертвовать. В этом году пожертвовала связью.
Иска проявила интерес к короткой речи мэра Юсуф. Немного отстранилась от меня и обернулась.
— Ретрансляторы же развернуты. Зачем за них платить? Тала разве какую-то аренду берут?
Я с улыбкой наблюдал за ее сосредоточенным хмурым личиком. Селене так же внимательно вникала когда-то в реальность этого города.
Рада засмеялась.
— Конечно, не надо! Оплату берут наши федералы со своими верными глушилками.
— Но это глупо, — поразилась Иска. — Оборудование землянам даже не принадлежит!
Юсуф пожала плечами:
— Монополия – есть монополия.
Сур, меж тем, подошел ближе, внимательно вглядываясь в личико Иски. Я отрицательно покачал головой, давая ему понять, что вопрос о припухшем носе и веках будет неуместен.
— Сразу проясняем: мой папаша реально шпиенский шпиен, — понял меня Сур. На последнем словосочетании он так скривился и исковеркал произношение, что Рада заметно напряглась. — Я-то думал, просто никчемный кретин, а оказалось, форменный урод.
Сур пристально взглянул мне в глаза.
— Не возражаешь, если к преподобному вместо меня сегодня поедет мамчик?
— А ты куда?
Он нервно дернул плечами, выражая пренебрежение к собственной затее.
— К адресанту посылки. Надо поговорить с…отцовским боевым товарищем.
Сарказм, ледяной и едкий, скрывающий отчаяние, боль и раздрай. Я перевел взгляд на Раду. На ее лице читались те же эмоции, только не прикрытые ничем. И вновь непроизвольно увидел Селене, вынужденную наблюдать, как Иска страдает из-за предательства отца. Решение пришло само собой, и источником его был вовсе не здравый смысл, но я всем существом чуял, что решение правильное.
— С боевым адресантом поговорим вместе. — Я опустил взгляд на удивленное личико Эйллы. — Малыш, ты справишься с преподобным без меня?
Ни капли не сомневался, что справится. В чем захочет, убедит, переупрямит, сломит любое сопротивление. Да еще и с рвением за это возьмется, потому что папа обратился, как ко взрослой, а это дорогого стоит.
— А то! — Иска ожидаемо горделиво усмехнулась и приподняла правую бровь. — Напомню, что ребенок во грехе растет, и моську сострою. Не поможет моська, сопли по храму начну развешивать.
Я засмеялся. Местный колорит в речи дочь перенимала с легкостью. Дед Миха с любимым дааной ее этими словечками и фразочками снабжали исправно и с завидным энтузиазмом. Вообще-то, если говорить откровенно, то эти двое девчонку мало чему хорошему научили. Один показал, как самогон гнать из плодовых и пшеницы, второй посвятил во все тонкости фермерского хозяйства, и оба, каждый на свой лад, из винтовки палить по банкам натренировали. Она тала-нейроморф, прыгун новейшего класса К2.0, уникальное, невероятное создание Вселенной, но с выговором и навыками юной ковбойши. До сих пор не знаю, как к этому относиться.
Сур возражать против моего сопровождения не стал, Тим – тоже. Крону он дозвонился, свои вопросы уладил, мою просьбу передал. Единственное, когда из здания на парковку вышли, с такой комичной миной на заднее сиденье своего пикапа забрался, что Сур потом еще долго угорал. К месту назначения мы отправились на грузовике Рады.
— Иске им надо командовать почаще, — фыркнул в кулак Юсуф-младший, притормозив на повороте и пропуская тяжелый тягач.
— Издеваешься? Куда чаще-то? — я заулыбался.
Сур рассмеялся:
— А чего б нет, если он над ней трясется, как псих полный. Туда не ходи, сюда не ходи, то не делай, это не бери. Бедная девчонка от него взвоет скоро. Или побьет. Я ставлю на последнее! Так что командовать – это самый мирный исход назревающего конфликта поколений.
— Да-а, она к нему больше, как к другу в последнее время. Куда едем? Инфу про адресанта Рада дала?
— Ага, — ответил Сур деланно бодро, заставив мои внутренности сжаться от боли. Образы одиноких Селене и Эйллы почему-то никак не желали покидать мой разум. — Папаша обзавелся боевой подругой. Надежной женой, так сказать!
Смех тоже вышел искусственный, горький.
— А потом боевыми, надежными детьми. На редкость пафосный мудак, я тебе скажу. Черт! Оставил бумажки в кабинете, только кольцо взял, — он покосился на бардачок, куда футляр убрал. — Жаль, ты не прочтешь сейчас. Короче, мы с тобой представить не в состоянии, как это трудно жить на гребаном райском острове в качестве министра обороны при гребаном местном диктаторе!
Дальше Сур перешел на мат. Говорил он со сдержанной
