Кейти Макалистер - Секс и одинокий вампир

– Я так понимаю, снились тебе явно не наши любовные утехи?

Я покачала головой.

Зашуршали простыни. Кристиан уселся рядом и хотел обнять меня за плечи, но я сбросила его руку и отползла в сторону.

– Нет! Пожалуйста, не прикасайся ко мне!

Боль, которую он испытал при этих словах, пронзила мое сознание.

Несмотря на мерзкое ощущение, оставшееся после кошмара, мне захотелось его утешить. Но я была не в силах выдержать взор этих глаз, которые знали все. Я уставилась на колени и произнесла:

– Дело не в тебе, а во мне. Я всегда чувствую себя паршиво после этих снов… Как будто я грязная. Не хочу, чтобы ты меня трогал, пока это чувство не пройдет.

– И часто тебе такое снится?

Я не хотела говорить о своем сне. Я даже думать о нем не желала, хотела лишь поскорее стереть из памяти лицо Кристиана, который в том кошмаре готов был пожертвовать жизнью во имя моего спасения. Вот бы забыть этот кошмар, да и самого Кристиана в придачу, стать прежней – такой, какой я была до того, как ступила в эту идиотскую страну.

«Лгунья», – упрекнула я саму себя.

Уронила подбородок на колени и крепко зажмурилась: не хотела, чтобы Кристиан видел, как я плачу. Он непременно начнет меня утешать, а тогда мне будет ой как нелегко вернуться к прежнему одинокому существованию.

«Но зачем тебе жить одной, если у тебя есть Кристиан!» – прошептал мой внутренний голос.

Я велела ему заткнуться.

Это явно был сон-предупреждение. Со мной часто такое бывает. Сны показывают мне, чем чревато грядущее, если я не приму срочные меры. Понятия не имею, кто этот второй Темный, и с какой стати мне верить Кристиану – ведь он явно готовился пожертвовать собой ради меня. Я снова вспомнила, как Кристиан предложил вампиру свое запястье. В горле у меня застыло рыдание. Я потерла кулаками глаза и принялась безмолвно раскачиваться взад-вперед. В душе у меня бушевала буря. Мне очень хотелось быть с ним, изгнать царивший в его душе мрак и наполнить ее светом… Но я сознавала: чтобы спасти Кристиана, придется пожертвовать всем, что мне дорого.

Не говоря ни слова, Кристиан поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Я уже успела там побывать и подивиться на мраморную ванну, золотые краны и стены, расписанные вручную. Такая ванная кого угодно вдохновит, но странно, что Кристиану приспичило пойти туда именно тогда, когда я раскисла и нуждаюсь в моральной поддержке. Я шмыгнула носом, уткнувшись в коленки.

– Иди, я налил тебе ванну, – послышалось несколько минут спустя. Я покосилась на него сквозь влажные пряди волос. – Надеюсь, тебе это поднимет настроение.

Звучит, конечно, божественно, но вот только… Я еще крепче обхватила колени.

Он направился к огромному гардеробу, извлек оттуда китайский халат из красного шелка и протянул мне. Я поспешно накинула халат и поковыляла в ванную. Кристиану хорошо: с таким телом, как у него, можно смело нагишом расхаживать, – боже, как бы мне хотелось насладиться этим зрелищем! – а вот мне совсем не улыбалось разгуливать в чем мать родила. Я остановилась у двери и обернулась к нему.

– Спасибо.

Я долго терлась мочалкой, словно хотела отскрести с кожи налет кошмара, зато когда наконец вышла из ванной в облаке жасминового пара, в голове моей созрело несколько решений. Во-первых, забыть о том, что Кристиан назвал меня сегодня Возлюбленной с большой буквы (я это по интонации почувствовала). Простая оговорка, не иначе: да, мы прекрасно совместимы в физическом плане, но навряд ли он всерьез полагает, что я спасу его душу. Не спорю, нам было хорошо вдвоем, но не настолько же!..

Второе решение заключалось в следующем: несмотря на просьбу Кристиана, я все-таки должна встретиться с Гардой наедине. Он заявил, что это, мол, небезопасно, а я была настолько ошарашена тем, что прижимаюсь к его груди, что покорно согласилась подождать до следующей ночи, когда мы сможем вдвоем нанести визит миссис Уайт, но это было еще до кошмара. Во сне же мне открылось, что произойдет, если Гарда и Эдуардо разнюхают, кто такой Кристиан на самом деле. Я горы готова сдвинуть, лишь бы это предотвратить.

Стоя рядом с кроватью и любуясь на мирно спящего Кристиана, я пришла к выводу, что мое третье решение – пожить пока с ним, как он предлагал – вполне разумно. Зачем делать себя несчастной и резко рвать отношения? К тому же, подумала я, скинув шелковый халат и скользнув в постель, если я поселюсь здесь, будет проще за ним наблюдать.

Я прижалась к нему, и он сонно промурлыкал:

– Теперь тебе лучше, Возлюбленная моя?

Опять «Возлюбленная»! Я решила пропустить это мимо ушей. Провела ладонью вверх от его бедра до груди, прижалась щекой к теплой спине. На ощупь он такой крепким, сильный, непобедимый, но я-то знаю, что все может измениться в одну минуту.

– Расскажешь мне сон, который тебя так встревожил?

– Нет.

Он медленно повернулся, и я оказалась прижатой к его груди. Моя голова упиралась ему в подбородок. Он перекинул через мои ноги тяжелое бедро. Я вздохнула: сердце у меня екнуло.

Я ведь не из праздного любопытства спрашиваю, maly válečník. Я хочу тебе помочь.

– Знаю, – зевнула я и прижалась к нему теснее. Еще немного, и я растаю от нежности. – Но все уже прошло. А сейчас мне хочется спать.

Мы оба погрузились в сон. Я ощущала на волосах его глубокое, размеренное дыхание. Перед тем как окончательно заснуть, я разобрала слабый, едва различимый отголосок его мысли:

Тебе предстоит научиться доверию, Возлюбленная.

– Хорошо. Итак, снова повторим, что вы должны уяснить на время моего отсутствия. Джем, перестань ковырять в ухе! Лучше слушай, что я говорю! Тебе полезно. Эсме, не попросишь ли ты Элис оставить в покое вазочку Кристиана и переключить внимание на меня? Вот так. Спасибо. Итак: я сказала супружеской паре, что прибирается в доме Кристиана, что в этой комнате хранится очень ценная техника, которую лучше не трогать. Они обещали сюда не заходить. Главное, не высовывайтесь из комнаты, и все будет в ажуре.

Я сделала вид, что не замечаю, как кто-то пытается вторгнуться в мое сознание.

– Слушай, ты там одному парню приглянулась, – сказал Джем, бросив на меня хмурый взгляд исподлобья. Я уже почти привыкла к его вечной угрюмости: мальчишкам-подросткам это свойственно, пусть даже они призраки. Я машинально кивнула, а затем присмотрелась к нему повнимательнее.

– Что ты сделал с бровью? Не может быть… Ты… Как тебе удалось вставить в нее серьгу? Зачем?.. То есть как ты это сделал?

Джем ссутулился и принял насупленный вид.

– А куда подевался твой напудренный парик? У тебя же был парик! Я точно помню!