По зову твоей крови - Натализа Кофф
– Что тебя тревожит, любимый? – осторожно спросила Женя, когда они уже выходили из машины, припаркованной водителем перед особняком Грозных.
Женя, по пути из лесного домика, попросила Радмира заехать в город, забрать их оставшиеся вещи из апартаментов в высотке. К слову, Добромир не претендовал на жилплощадь брата по праву вожака клана, на территории которого располагалось жилье. Наоборот, радовался перспективам, если вдруг брат решит навестить их с Фаиной.
И сейчас Лисичка внимательно следила за тем, как водитель выносил чемоданы. Кое-что Женя планировала взять с собой в тот небольшой домик, на лесной поляне, где и будет построена новая резиденция главы клана.
Однако девушка все равно ощутила напряжение, которое источал ее сильный и любимый Волк.
– Соврать не получится? – вздохнул Радмир, криво усмехнувшись.
Женя вскинула в удивлении бровь, словно предлагала: «Ну, попробуй, Волк!».
– Есть новости насчет твоего биологического отца. Олег рассказал, благодаря Мелкой. Ну и мы проверили, конечно, – сходу проговорил Радмир и приобнял замершую Женю за плечи, а потом привлек ее ближе, стирая те несколько сантиметров, что были между ними.
– Он… жив? – сипло прошептала Лисичка, Радмир кивнул. – Это правда? Нет никакой ошибки?
– У меня было мало времени, чтобы зверь чуял наверняка. Ну и мы можем сделать анализ ДНК, – осторожно проговорил Волк.
– ДНК? Нет, я верю тебе, родной! – вскинулась Женя. – Кто он? Я его знаю? А он обо мне?
– Ты – да, а вот что касается Геннадия, сейчас и выясним, – уверенно произнес Радмир.
– Геннадий? Хочешь сказать, что мой отец – водитель деда? Как такое может быть? И почему я раньше не знала! Ну, ладно, я. Я же выбраковок! Почему папа не сказал! Или дед! Да даже бабка!
Радмир жестко перехватил волосы Жени, уже мягче намотал пряди на кулак и легонько потянул, заставив жену смотреть в его глаза. А в темном взоре полыхнул гнев. Нет, не на Лисичку, а на ее слова.
– Никто не говори такого, поняла! Ты – самая удивительная девушка во всем мире! Самая… Самая… – Радмир в возмущении рыкнул, не сумев подобрать нужных слов. – Моя! В тебе нет ничего бракованного! Ничего!
– Хорошо, – послушно выдохнула Женя, – больше не буду.
– И не вздумай ослушаться, Божена Вольнова! – пригрозил Радмир уже мягче и волосы выпустил, сместил руку, распластав ладонь на хрупкой шее и повел ею ниже, по спине. – Иначе отшлепаю.
Крепкие пальцы на секунду сжали то самое место, на которое пришлось бы обещанное наказание, а Лисичка сверкнула хитрым взором из-под темных ресниц.
– Геннадий здесь, его охраняют. По словам Клымского, именно он доставал твои вещи и передавал их на остров, – негромко рассказывал Радмир, – и, мы с братьями предположили, что он же и подбросил Федору сыворотку профессора, чтобы усилить воздействие зова нимфы. Лисичка, я к тому, что я не дам тебе с ним говорить одной. Только со мной.
– А что мои вещи делали на острове? – не поняла Женя.
Радмир сурово поджал губы. Но скрывать от жены все равно ничего не мог бы. Да и не собирался.
– Я убивал за них, – глухо проговорил Вольнов. – Дрался, чтобы забрать их себе.
Женя моргнула, а потом подалась вперед, уткнулась лбом в широкую грудь мужа и руками оплела крепко-крепко, наслаждаясь силой своего мужчины.
– Я так тебя люблю, – шепнула Вольнова и добавила: – У тебя не было выбора.
На некоторое время Радмир замолчал, перебирая длинные шелковые пряди грубыми руками. Раньше Волку казалось, что там, на острове, он был в Аду. И каждый день тянулся нескончаемо долго. А теперь все вдруг начало стираться из памяти, будто Лисичка своими ласковыми руками, словами, дивным ароматом вытравила все, что было, заменила новыми событиями, делами, беседами. Он реже вспоминал о том кошмаре. И Радмир понимал, что совсем скоро он окончательно изгонит из своей жизни те три месяца. И потом, у Волка были дела поважнее, чем вспоминать плен и жестокие смертельные бои.
Теперь у него есть Женя, а совсем скоро появятся и малыши.
– Отведешь меня к отцу? – тихо попросила Лисичка, Радмиру оставалось только кивнуть.
* * *
У старика Грознова, как удалось выяснить позже, по всей территории были разбросаны небольшие, одноместные «камеры». Попросту это были выкопанные в земле ямы, закрытые решеткой и маскированные под обычный холм. Помощникам Клима удалось отыскать около десятка таких вот мест заключения. И в некоторых из них имелись останки пленников.
Радмир, осматривая свои владения и вот такое «наследство», хмурился все больше. Кем именно оказались жертвы старика, или его сумасшедших жены и сына, оставалось только гадать. И Волк был намерен выбить из водителя Грозновых все сведения, которыми те располагала.
Женя осталась поодаль, повинуясь прикажу вожака и любимого мужа. А Радмир кивнул охранникам, приказывая открыть засов и решетку.
Волк чуял, как вздрогнула Женя. Он помнил, как Лисичка обмолвилась, что держали ее точно в такой же яме в тот роковой день, когда и самого Радмира пленили и отправили на остров.
Божена в поисках поддержки устроила ладонь на спине мужа. А Радмир едва слышно выругался сквозь зубы, когда один из охранников выволок Геннадия из ямы.
Мужчина был мертв. Синюшная обескровленная кожа подсказывала, что человек умер уже несколько часов назад. Очевидно, почти сразу же, как только его впихнули в «камеру».
Из скрюченных пальцев покойника охранник осторожно вынул сложенные вчетверо листок бумаги.
За спиной волка всхлипнула Лисичка. Радмир тут же обнял ее и развернул так, чтобы любимая не видела неподвижно застывшего Геннадия.
– Он мертв? Отец умер? – всхлипнула Женя.
А Радмир развернул смятый лист, исписанный мелким почерком.
– Отравление, – скупо констатировал помощник Клима. Страж присел на корточки перед трупом, внимательно изучая каждую мелочь. – Смерть не насильственная.
Страж указал на небольшой пустой пузырек, выпавший из левой руки Геннадия.
А Радмир, быстро скользя взором по строчкам, хмурился все больше. В душе зарождалась иррациональная злоба на покойника. Так и хотелось пнуть мужика, рявкнуть «Слабак!». Воскресить ублюдка и вновь убить его за то, что много лет так и не нашел в себе храбрости, чтобы вступиться за родную дочь. Находясь на службе у клана Грозных, Геннадий выполнял много всяких поручений, незаконных, аморальных, ужасающих. И теперь, когда руководство сменилось, решил пойти путем наименьшего сопротивления, а мог бы поговорить с дочерью, хоть раз, по-настоящему!
Женя беззвучно плакала, пока Радмир читал. Охранники позаботились о погибшем. И вот, Волк и Лисичка, остались вдвоем.
Радмир никогда не отличался красноречием, да и сейчас – не знал, что сказать и как поддержать любимую.
– Почему?
