Позволь мне согреться - Ольга Вадимовна Гусейнова
– Выяснилось это лишь со временем, когда во мне тьма проснулась и я совершил свой первый оборот. Обнаружились и другие последствия проклятья. – Я споткнулась, потому что, забыв обо всем, ждала жуткой сказки. Дагоран поддержал меня. И мы так и замерли, друг напротив друга: он – глядя сверху вниз, а я – задрав голову вверх. – Так вот, как это ни противоречиво звучит, при всем нашем влиянии на сородичей и колоссальной, буквально жизненной важности первородных, оборотни на дух не переносят темных, мужчины моего рода с трудом находят себе пару.
– О-о-о… почему? – ошеломленно выдохнула я, глядя на этого весьма представительного, даже завидного мужчину.
Дагоран мягко усмехнулся, к моему стыду, отметив мое восхищение им, и продолжил:
– У вас, людей, свадьба – это больше общественный обряд, а не таинство, хоть и проходит в Храме Всех Святых. Он связывает, даже если вы так не считаете, формально. Наши брачные союзы совершенно другие. В них вступают осознанно, убедившись, что не только человеческая часть испытывает сильные, глубокие и искренние чувства, но и зверь желает этого союза не меньше. Ритуал связывания в пару проходит в местах силы, их немного и все они священные, потому что под ними магические источники. Жрецом выступает глава первородных, заметь отличие: у вас светлые, а у нас темные связывают.
– А если не останется ни одного первородного? – предположила я, невольно переходя на шепот.
– Не будет браков. И потомства тоже не будет!
– А причем тут потомство?
– Ты хоть раз встречала или хотя бы слышала про полукровок оборотней?
Возмущаться тем, что мне тыкают, больше стала, заинтригованная его рассказом. Про полукровок я вспомнила:
– Нет, не слышала.
– Потому что только связанные брачным ритуалом пары могут иметь потомство. Даже если кто-то в паре не оборотень, дети в этом союзе всегда со зверем.
– Но вы не пояснили почему вы…
– Потому что я не просто темный, а сильнейший некромант, наверное, столетия, как мне говорили в академии Аэрты. Вдобавок первородный альфа. С одной стороны, мои чувства прямо влияют на моих сородичей. С другой – сородичи, особенно женщины, чуют во мне не только сильного альфу, но и темного. Сильного темного. Их более слабые звери испытывают естественный страх перед сильнейшим, в десятки раз усиленный за счет отвращения к темному дару. Как думаешь, возможно ли, испытывая отвращение и страх, полюбить? А теперь представь: каково моему зверю всеми органами чувств пропитываться чужим страхом и сильнейшим отвращением к себе? Разумом я понимаю, что любой представитель моего вида, будь то мужчина или женщина, уважает меня. Готов отдать жизнь за каждого первородного, ведь мы залог их долгой и счастливой жизни. Будем сильны мы – будут сильны они и родят сильных детей. Но при этом оборотни просто не в состоянии побороть свою звериную суть и испытывают ко мне страх и отвращение. В результате, и мой зверь испытывает к ним отвращение за эти негативные чувства, передает их сородичам и усиливает чужие в ответ. Это замкнутый, неразрывный круг! Когда мой темный дар вошел в полную силу, мне пришлось как можно дальше уехать, чтобы не мучить других и не мучиться самому. В Аэрте я закончил академию, пошел в сыск и вскоре вполне заслуженно занял нынешнюю должность.
– А если вдруг не будет наследника у первородных, то что же будет с вашим видом? – ошарашенно выпалила я.
Мой собеседник пожал широкими плечами:
– У меня есть старшая сестра, есть надежда, что будущий сын Елены унаследует тьму.
– Вы сказали, дар передается от отца к сыну.
– За нашу долгую историю такие вот прецеденты случались, когда тьма просыпалась во внуках второй линии, переданная через матерей. Редко, но бывало.
– У вашей сестры уже есть дети? – осторожно спросила я.
– Двое сыновей и дочь, – мрачно и весьма криво усмехнулся моей дотошности альфа.
– И оба сына…
– Маги земли. Хоть и сильные альфы.
Я расстроенно и немного нервно поправила прядки у виска, потом заправила за ухо. Даже шляпка словно сдавила голову. Вспомнив еще один нюанс, быстро уточнила:
– А как же Неро и Рейвик? Они же не испытывают к вам отвращения. Это видно.
Дагоран широко улыбнулся:
– Они мои ровесники, мы родились с разницей в месяц. Играли с пеленок, можно сказать. Оба из сильнейших альф, из третьей линии первородных. Их звери боятся, но не испытывают отвращения, уже давно привыкли. Помимо них меня спокойно воспринимают лишь самые близкие. Отец – потому что сам темный; мать – потому что любит.
– Обычные люди тоже не жалуют некромантов, избегают, потому что боятся за свои души, – с горечью подытожила я.
– Со всех сторон я несчастный и одинокий, – лукаво ухмыльнувшись и чуть наклонив голову, мужчина многозначительно смотрел на меня.
И вот вроде бы факты привел, но как-то «несчастный и одинокий» и Людвиг Дагоран – понятия малосовместимые. Пришлось стряхнуть с себя путы сочувствия:
– Что-то мне подсказывает, что вы скорее сказочник и интриган!
– Клянусь, сказанное мной – абсолютная правда! – загадочно улыбнулся Дагоран.
Поджав губы, я решительно направилась к дому, осталось один квартал пройти. Мой провожатый также молча последовал за мной.
Потемневший от времени дом с белыми фронтонами вызвал самые теплые чувства. Мой! Вот оно – мое новенькое крылечко, свежевыкрашенное в коричневый цвет, а изящный резной козырек – в белый. Видимо, Коту козырек тоже пришелся по душе, раз он на нем сидел, лениво помахивая пышным рыжим хвостом. Но заметив нас, точнее, Дагорана, резко выгнул спину, встопорщил шерсть и завыл на всю округу, с явным оскорбительным подтекстом.
– О, я смотрю главный проныра и вор вернулся! – «поприветствовал» кота волк-оборотень.
– Надеюсь, этими нелестными эпитетами вы наградили не моего любимого и честнейшего кота? – возмутилась я.
– Его. Он ворует еду, проникая в окна, и оставляет всюду свою шерсть. И главное – все метит! – разозлился Дагоран.
– Я его хорошо кормлю, наверное, вы ошиблись…
В этот момент Кот попытался когтистой лапой достать высокий цилиндр на голове лорда Дагорана, что, похоже, грозило стать последней каплей его терпения.
Взглядом расчленяя моего котика, лорд желчно процедил:
– А я все думал, почему от вас знакомой кошатиной пахнет. Вам лучше избавиться от этого вредителя и как можно скорее! В моем доме котов быть не должно!
– Ну я же молчу и не жалуюсь, чем несет от вас… оборотней! – вызверилась я, забрала у него свою корзину с подарками, а затем, распахнув дверь, рыкнула: – Кот! Быстро домой! – и прежде, чем закрыть, добавила для «чувствительного» оборотня, – в своем доме котов можете не держать, а в моем – один точно останется! Прощайте!
Бело-рыжий пушистый кот, не слишком раздобревший на
