Сильная и независимая (СИ) - Красовская Марианна

— Я попробую. Это, пожалуй, очень неплохо для поднятия авторитета храма.

— Я знала, что ты умная женщина. И еще… можно мне тут пожить?

— Долго?

— Пока не решу, что делать дальше.

— Не положено, — вздохнула Шиганна. — Здесь место только девственницам.

— Зашибись. И куда мне, в бордель опять? К Сандре? К Вальтеру?

— К мужчине — только по контракту или замуж. Иначе и ему проблемы, и тебе.

Вера постучала пальцами по столу. Что ж, за Кайла она не пойдет, за Вальтера тоже — ибо брак с ними предполагает определенные обязательства. Остается Луи. Уж с ним всегда можно договориться. Но чтобы выйти замуж за Луи, нужно вытащить его из тюрьмы, чем она, собственно, и займется прямо сейчас. Надо только переговорить с Вальтером.

Время уже не такое уж и раннее, не сходить ли ей до полицейского участка?

Еще раз обсудив некоторые моменты с Шиганной, Вера надела черный плащ Сандры, так ей полюбившийся, и отправилась на прогулку по городу. Красиво тут все же. И очень чисто — во всяком случае на центральных улицах. Свалки скрывались на задних дворах и в глухих переулках, а на площади даже извозчики не оставляли за собой нечистот, то есть не извозчики, конечно, а их животные. У лошадей под хвостами были привязаны полотняные карманы. Кстати, она уже знала, что конский навоз не просто не выкидывался, а с радостью растаскивался горожанами на клумбы и в цветочные кадки. Экологически чистое удобрение, ага. Хорошо они тут придумали.

Для променадов время было слишком раннее. Горожанки побогаче еще спят. На улицах лишь крупные женщины с корзинами — служанки на рынок идут. Опять же, Вера не раз замечала, что в Риммии любят высоких и мощных дам. Худых и мелких берут в основном горничными, а крупных — на любую работу. Веру, пожалуй, простой кухаркой или поварихой бы не взяли, даже при условии «девственных» ушей. И нянькой — вряд ли. И горничной тоже вряд ли — слишком миловидная и ухоженная. Нельзя, будет служить соблазном для хозяина дома. Таким, как она, рады, пожалуй, только в борделе.

Неудивительно, что за пташку ее всегда дамы с корзинами и принимали. И сейчас пару раз толкнули, будто случайно. Глупые! Сами не понимают, в какой заднице живут, а гордятся… чем? Своим зависимым положением? Тем, что им позволили работать на тяжелой, малооплачиваемой, низкоквалифицированной работе? Вот счастье-то! В этот раз девушка даже огрызаться не стала, просто спокойно отошла в сторону.

И ведь даже будь она пташкой — чем она хуже всех этих горничных и кухарок? Тем, что красивее их? Или умнее? Пташки, конечно, не особо отягощены моральными принципами, более того, считают себя гораздо удачливее прислуги. Ноги раздвигать для них куда проще, чем посуду мыть или утирать носы чужим детишкам. Да только это — путь в никуда. Пока они молоды и красивы — да, они веселятся и зарабатывают. А потом — что? На улицу? Пожалуй, одна только Мия из всего дома утех это понимала. Мия — умница, Мию нужно будет забрать с собой. А остальные — что будут делать они через несколько лет? Вере, конечно, рассказывали, что те, кто поумнее — откладывают деньги и потом находят мага, который нарисует им вдовьи татуировки. С такими можно и жить без осуждения. Или на то, что накоплено, или работать идти — опять же, в чужой дом. А остальные… говорят, в портовом борделе возраст и внешность совершенно не важны.

Если Луи вдруг не захочет жениться, надо будет уточнить про этого мага, который делает вдовьи знаки. Интересно, дорого? Мия наверняка знает.

В полицейский участок Веру пропустили без разговоров, да еще дорогу к кабинету Вальтера показали. Ее здесь явно запомнили.

— Не так уж и часто к нам такие красавицы приходят, — подмигнул ей один из полицейских. — А уж метрессу господина Ресскина все давно запомнили.

М-да, вряд ли тут поверят в ее «вдовство». Ладно, она подумает об этом завтра. В конце концов, пока за ней не гоняется полгорода, обвиняя в развратном поведении.

Стукнув пару раз в дверь, Вера заглянула в кабинет Вальтера. Открыла, значит дверь, поглядела и тут же дверь захлопнула. Ах, как не вовремя!

Убежать не успела. Выскочивший из кабинета Кайл больно схватил ее за локоть и затащил внутрь. Толкнул в кресло, гневно сверкая глазами. Он был очень и очень зол.

— И как это понимать, дорогая моя? — рявкнул он, размахивая у Веры перед носом бумажкой, в которой она без труда узнала свою записку.

Упс.

Довольно-таки помятый Вальтер, стоящий возле окна с чашкой кофе в руках, пожал плечами и пояснил:

— Господин Ресскин прискакал на рассвете с требованием немедленно выделить людей для вашего поиска. Говорил, вы сбежали.

— Я жду ответа! — рычал маг, тыкая в Веру явно сначала скомканным, а потом расправленным листом бумаги.

— Вы читать разучились? — вскинула она подбородок. — Там же всё написано.

— О да! — издевательски ухмыльнулся он и, кривляясь, прочел: — «Дражайший господин Рескин, нижайше прошу избавить меня от преследований и посягательств с вашей стороны. Дел с вами больше иметь не желаю. Надеюсь, что та толика благородства, что в вас еще есть и которую я в вас всегда так ценила, позволит мне уйти беспрепятственно и безнаказанно.

Прощайте, Вера».

— И что вам непонятно?

— Мне всё непонятно. Во-первых, с чего ты взяла, во мне есть хоть толика благородства? Я — маг, могу позволить себе быть редкой сволочью. Более того, постоянно позволяю. А во-вторых — куда ж ты собралась, голубушка? Контракт, милая моя, контракт! Пока не найдем убийцу — ты моя!

— Я, кажется, его уже нашла, — мирно сказала Вера, благоразумно проигнорировав первую часть его тирады.

Глава 33. Отпечатки пальцев

Усмехнулся у окна Вальтер, отсалютовав ей чашкой кофе. Кайл замер, прищурив зеленые глаза, полыхавшие ледяным пламенем. Сделал шаг назад.

— Рассказывай, — процедил он сквозь зубы.

— Отойдите от меня подальше, — потребовала Вера. — Я вас боюсь. Вы ведете себя неадекватно.

— Я? — возмутился Ресскин. — Это я — неадекватно?

— Кайл, да оставь ее, она просто злится на тебя, — мирно попросил Вальтер. — Провоцирует. Не видишь разве?

Маг глухо зарычал — как пес, но отошел. Вырвал из рук сержанта чашку, опрокинул в себя одним глотком, скрестил руки на груди.

— Вера, солнышко, — ласково заговорил Орнс. — Что вы хотели нам рассказать?

— Не «вам», а только полиции, — буркнула Вера непримиримо. — Господин Ресскин еще вчера слушать не пожелал. Ему неинтересно.

— Да что он натворил?

Вера вдруг замолчала, опустив глаза. Действительно, что?

— Сделал мне предложение, — тихо-тихо сказала она, потому что оба мужчины пристально уставились на нее, ожидая ответа.

— Какой кошмар, — посочувствовал Вальтер. — Да, я помню — вы терпеть не можете, когда вас зовут замуж!

В его голосе явно слышались издевательские нотки.

— Ну что же ты, Вера, рассказывай дальше. Мы же все тут друзья, у нас ведь нет тайн друг от друга! — криво ухмыльнулся Кайл.

— Это всё, — опустила она голову.

— Да ладно? И ты не будешь кричать, что я над тобой надругался? Принудил тебя к близости?

— Нет, не буду, — выдохнула она, глядя на вдруг побелевшего и широко раскрывшего глаза Вальтера.

— Два раза!

— Кайл, прекратите, — не выдержала она, закрывая лицо руками. — Вы сейчас унижаете меня еще больше. Вы так хотите увидеть мои слезы?

— Прости, — глухо ответил он. — Я ведь предупреждал, что все равно тебя не отпущу.

— Да с чего ты взял, что нужен мне?

— Прекратите оба! — заорал Вальтер и с силой ударил по столу папкой. — Я всё понял. Не нужно концертов. Что с убийцей, Вера?

Вера всхлипнула. Она уже по-настоящему ненавидела Кайла. Понимала, догадывалась, для чего он всё это делает — но прощать совершенно не хотела. Только не реветь, только не здесь, не при нем! Несколько раз глубоко вздохнула, сосчитала про себя до десяти, а потом отняла руки от лица, взглянула на мужчин совершенно сухими глазами и ровно сказала: