Ведьма и Оборотень. Противостояние (СИ) - Головченко Ольга Михайловна

-Я был бы очень удивлен, если бы это было не так, — пробормотал Джарлан. Он снял кожаные перчатки и начал греть ладони теплым дыханием.

— Что это было? — внезапно спросил Лоуренс, когда раздались громовые удары, которые все нарастали и приближались. Джарлан напрягся, и глазами, которые привыкли к темноте, обшарил раскинувшуюся перед ними местность, но кроме пары каменистых выбоин и самой пещеры он не заметил ничего особенного.

— Кто посмел ступить на мою территорию? — прошелестел зловещий голос, способный заставить обоих Кентавров оцепенеть еще больше. — Неужели они не научились на прошлых ошибках и также не уважают мой покой!? — Вместе с этими словами раздался оглушительный скрип, как будто кто-то провел острыми когтями по стенам пещеры. — Разве они не видели, что бывает с теми, кто нарушает мой сон?! — раздалось эхом менее чем в двух метрах от Лоуренса. Фонарь выпал из рук, и вылившийся из него керосин образовал на земле узкую дорожку, которая мгновенно загорелась, освещая невиданное существо, которое в тусклом свете, со всеми тенями, отбрасываемыми на камни, выглядело сущностью самого Ада.

— Великий и могучий Яксаас, мы не хотели тревожить твой сон, мы принесли тебе дары, чтобы почтить твое имя, — тут же начал Джарлан, и опустился на колени на замерзшую землю с чувством покорности. Лоуренс повторил за ним.

Яксаас втянул ноздрями холодный воздух, опустив свою огромную голову, на макушке которой виднелись огромные изогнутые рога черного цвета с красными кончиками, которые должны были показывать степень его ярости.

Когда рога совсем не светились, это означало, что Яксаас был в довольно хорошем расположении духа. Их легкое мерцание указывало на гнев, который он испытывал, а последняя фаза, красное свечение, указывала на ярость, с которой нельзя было шутить, если только человек, вызвавший такую реакцию у Яксааса, не хотел попасть в меню этого существа, чего они, по понятным причинам, не хотели.

— Какими дарами хотят меня почтить? — Он задумался, все еще отсвечивая рогами, которые, хотя это было только впечатление Лоуренса, не светились так, как мгновение назад.

Джарлан потянулся к большому мешку и медленно подвинул его к ногам Яксааса. Яксаас некоторое время не сводил глаз со лба Джарлана, пока, наконец, не поднес мешок к своему носу острым когтем.

— Они действительно знали, что больше всего нравится Яксаасу, — с нежностью пробормотал он, когда из мешка стало доноситься мяуканье ягнят. Лоуренс поднял голову и только теперь смог хорошо рассмотреть Яксааса, у которого изо рта текла слюна. Он вынужден был признать, что это существо действительно было воплощением худшего, что он видел за всю свою бессмертную жизнь.

— Конечно, Великий Яксаас, все, что пожелаешь, — Джарлан попытался выслужиться перед монстром. Яксаас на мгновение нахмурился, отчего на его смуглой коже, которая и так выглядела очень грубой на первый взгляд, образовались глубокие морщины.

— Яксаас знает тебя. — На лице Джарлана промелькнула тень облегчения, вероятно, потому, что это был тот момент, которого он так долго ждал.

— Да, Великий Яксаас, как всегда ты не ошибся. Я покончил с теми, кто распространял о тебе неправду, и привел их к тебе, чтобы ты мог очистить свое имя и показать всем, кто сомневался в тебе, что слухи о твоей силе не лгут, — он продолжал лить мед в уши.

— Яксаас помнит, он был очень благодарен тебе и сказал, что у тебя есть к нему дело, — признался он, и его когти начали с ласково поглаживать мешок.

— Тогда, если Великий Яксаас не возражает, я хотел бы взыскать с него ту услугу сейчас, — осторожно произнес он, немного опасливо наблюдая за реакцией. Яксаас перестал разглядывать мешок, из которого все громче доносилось жалобное блеяние, и устремил свои темные, как ночь, глаза на двух мужчин, осмелившихся явиться в его жилище. Холодный пот начал струиться по лицу Джарлана, когда тело монстра напряглось, нависая над ними, возможно, еще больше. — Но если проблема в этом, конечно… — он хотел быстро взять свои слова обратно, прекрасно понимая, что разозлить кого-то вроде Яксааса, будет последним, что он сделает.

— Яксаас будет счастлив, что больше никому не будет обязан. Что им от него нужно? — Слова монстра прервали Джарлана. Лоуренс, как и Джарлан, изумленно уставились на Яксааса, возможно, не желая верить собственным ушам. — У него нет целого дня! — Яксаас зарычал, его рога снова начали светиться. Лоуренс быстро пришел в себя и, все еще находясь в покорной позе, снял со спины рюкзак и достал Книгу Сирен. — Что это? — спросил Яксаас, сделав несколько шагов к Лоуренсу. Лоуренс слегка приподнялся, и его взгляд упал на пугающе большие копыта.

— Это Книга Сирен, великий Яксаас, — снова взял слово Джарлан и ответил на вопрос вместо Лоуренса, что немного взбесило Яксааса.

— Посмотри на меня, Кентавр. — Хотя его слова прозвучали совсем тихо, они все равно зазвенели в ушах Лоуренса, как тысяча колокольчиков. Осторожно подняв голову, увидел перед собой всю животную силу существа. — Боишься меня? — Монстр оскалил свои острые зубы и провел плоской стороной когтя по шее Лоуренса. Лоуренс только глубоко сглотнул, стараясь не показать страх и дрожь в своих конечностях.

— Да, — наконец пробормотал тот правду, поскольку подозревал, что Яксаас все знает.

— Хм… — пробормотал он, — …страх — это хорошо, Яксаас любит страх, — он выпустил коготь и молниеносно выхватил книгу из рук Лоуренса. — Что понадобилось от Яксааса? — Когти как бы нежно провели по обложке книги. Джарлан еще мгновение изучал странные прикосновения к книге, прежде чем снова заговорить.

— Существует легенда, связанная с этой книгой, что только слезы первопредка Сирены могут открыть ее. Нам нужно знать, где мы можем найти такую Сирену, — начал объяснять он. Яксаас только кивнул в знак согласия, закрыл глаза и крепко сжал книгу своими когтями, от которых начал исходить ярко-синий свет.

Два Кентавра обменялись торжествующими взглядами и продолжали смотреть только на Яксааса, который открыл глаза и невидяще уставился в сторону.

— Сирена, которую они ищут, не обычная Сирена, — ошеломленно вырвалось из его уст.

— Имя, назови нам имя, — настаивал Джарлан.

Яксаас, словно вернувшись в настоящее, повернулся в его сторону и сделал то, чего от него ожидали меньше всего. Он широко улыбнулся и сказал, — Сирена, в которой течет кровь Первого Предка, не просто Сирена, она — существо, способное обладать беспрецедентной силой, о которой он пока даже не подозревает, — продолжил он тем же ледяным спокойным голосом.

— Нам нужно имя, — повторил Лоуренс ту же фразу. Яксаас снова загадочно улыбнулся, как будто его очень забавляло их стремление к знаниям.

— Аарон Тосия, сын моряка-викинга Фотиса Иллариона и Рули Тосии, — наконец сказал им Яксаас.

— Мужчина! Мужчина не может быть Сиреной! — изумленно сказал Джарлан. — Это невозможно, Яксаас, ты, должно быть, ошибся! — Он пытался убедить его в том, что, тот, должно быть, совершил ошибку, но, даже произнося свои слова, он понимал, что ему определенно не следовало этого говорить. Яксаас выпрямился и выставил рога в сторону Джарлана, как бык, готовящийся нанести смертельный удар.

— Яксаас никогда не ошибается! Его видения непогрешимы! А теперь уходите и оставьте Яксааса в покое! — Он угрожающе зарычал. Лоуренсу удалось сохранить хладнокровие, несмотря на шок, который вызвал у него Яксаас, и, подняв ладони в знак мира, он начал отступать из пещеры, как это сделал и Джарлан.

— Смерть была очень близко, — сказал Лоуренс, бросив последний взгляд на погруженную в сумерки пещеру, где острые рога Яксааса в последний раз сверкнули в отблесках фонаря, который остался стоять на земле.

— Этого не может быть! — Джарлан продолжал говорить. Лоуренс снова вздрогнул и натянул на голову тяжелый капюшон, который хотя бы частично защищал его от снега.

— Яксаас был прав, Джарлан, он никогда не ошибается, — произнес он в ответ на слова мужчины.