История одной (не)любви (СИ) - Углицкая Алина

— Сюда, — позвала Ниона, первой входя в тайный ход.

Дея и Катарина переглянулись.

— Не доверяю я ей, миледи, — шепнула горничная. — Нам лучше остаться здесь и подождать сэра Йеванна.

Дея не успела ответить.

Тихий шорох заставил ее оглянуться. Краем глаза она зацепила легкую тень, скользнувшую вдоль стены по направлению к ней. И сердце тут же заполошно забилось: даранх!

— Бежим!

Толкнув Катарину в проход, она и сама ввалилась туда.

— Закрой! Закрой эту дверь! — закричала, ничего не видя в темноте, и обернулась.

В комнате было довольно светло. Дея заметила даранха, прыгнувшего за ней к проходу. Черная тень вскинула руку, занося ее для удара. Сверкнул изогнутый клинок, отразив лунный свет.

Кто-то толкнул Дею в сторону. Она упала в руки Катарины, прижимая к себе хнычущего Ноэля.

Раздался громкий щелчок. Зеркало встало на место, оставляя убийцу с той стороны…

Из-за стены донесся разочарованный вой.

Женщины замерли. Их тяжелое дыхание наполнило темноту. Но вот послышался шорох, потом звук огнива — и вспыхнул факел. Он озарил лицо Нионы, что держала его в руках.

— Теперь вы мне верите? — произнесла домоправительница, склоняясь над Деей.

Ты пыталась успокоить перепуганного Ноэля.

— Мамочка, где это мы? — мальчик оглядывался, ничего не понимая спросонья.

— Спи, мой хороший, это такая игра…

Подняв взгляд на Ниону, Дея твердо добавила:

— Верю. Но это не значит, что я начала тебе доверять.

Губы Нионы сложились в тонкую линию.

— Тогда поспешим. Эта стена не задержит его надолго, и он может быть не один.

Глава 26.

Ниона вела их темными переходами, постоянно меняя направление. Чадящий факел в руках женщины освещал стены и потолок, сделанные то из плотно подогнанных досок, то из серых булыжников, то из блоков желтого песчаника.

Несколько раз беглецы проходили сквозь потайные двери, но вскоре Дея потеряла ощущение направления и уже не могла понять, движутся ли они внутри дома или уже давно далеко за его пределами. Она начала уставать. Ноэль оказался не такой уж и легкий, чтобы таскать его на руках.

Видя, что госпожа ослабела, Катарина взяла мальчика.

— Сколько еще идти? — спросила Дея, чувствуя, что вскоре уже не сможет сдвинуться с места.

— Почти пришли, — Ниона даже не обернулась. — Осталось немного.

Она махнула факелом, разгоняя мрак впереди, и Дея увидела мерцание света в конце тоннеля. Оттуда тянуло сыростью и запахом тины.

Через несколько минут женщины вышли в небольшой грот, заполненный темной водой. На другой стороне подземного озера темнел тоннель с высокими сводами. Над водной гладью поднимался белесый туман.

Дея перевела дух и огляделась.

— Где это мы?

— В трех милях от дома. Этот ход был заложен по приказу первого хозяина особняка, на всякий случай. Старый герцог пытался воспользоваться им, чтобы избежать императорского правосудия, но не успел. А сейчас о нем не знает никто, кроме меня и…

Ниона резко замолкла.

У кромки каменного берега ждала остроносая лодка, словно нарочно оставленная здесь. Домоправительница направилась к ней. Навалилась всем телом, и лодка, надрывно царапая дно о камни, спустилась на воду.

— Садитесь, если хотите жить.

Дея колебалась. Ее ноги, не привыкшие к долгой ходьбе, горели. Руки ныли от тяжести сына даже сейчас, когда его держала Катарина. Разламывалась спина.

— Разве мы не можем переждать здесь до утра?

— Здесь не стоит. Воды этого озера ядовиты. Заснете — и никогда не проснетесь. К тому же даранх идет по нашим следам. Он не отступится, пока не убьет вас, либо пока сам не будет убит.

— Откуда ты знаешь?

— Про озеро?

— И это тоже.

— Туман видите? — Ниона простерла руку к темной воде. — Это ядовитые испарения. Разве не чувствуете, как они входят в вас с каждым вдохом? Как тяжелеют веки, а тело наливается усталостью?

— Да, но…

Это вполне могла быть реакция на долгий путь.

— Это оно. Поверьте, я знаю.

Дея невольно поежилась. То ли от сырости, то ли от перспективы заснуть здесь и не проснуться.

— А что насчет даранхов? Откуда ты так много знаешь о них?

- Сталкивалась с этими отродьями. Когда они получают приказ, все остальное отходит на задний план. Даранх будет преследовать вас как охотничья собака. Они могут неделями не спать и не есть. Невероятно сильные и живучие твари.

В голосе Нионы сквозила неприкрытая ненависть.

— Что они тебе сделали? — осторожно поинтересовалась Дея.

— Мне? — Ниона вскинула голову, но из-за сумрака невозможно было разглядеть выражение ее глаз. — Ничего. Садитесь, миледи, тут недолго плыть.

Дея обменялась с Катариной настороженными взглядами. Но делать нечего, раз уж забрели сюда, поверив Нионе, то придется и дальше идти за ней, ведь самим отсюда не выбраться. Молча они забрались в лодку, Ниона взяла шест, вложенный в уключину на корме, и оттолкнулась от берега.

Лодка мерно покачивалась на воде. Факел давно догорел, но на стенах грота слабо мерцали зеленые огоньки, подсказывая направление.

Дея клевала носом, да и Ноэль притих, пригрелся на руках Катарины. Он вообще вел себя непривычно спокойно. Любознательный, верткий и шустрый мальчонка нахохлился, спрятал нос в одеяло и жался к теплой груди служанки. За все время пути он не промолвил ни слова, но Дея была только рада. Она боялась, что не сможет объяснить сыну суть их ночной прогулки так, чтобы не испугать его.

И все же, он слышал их разговор с Нионой. Что из сказанного смог понять ее трехлетний сын?

— Мамочка, — его тонкий голосок заставил ее очнуться от дремы, — мы от кого-то бежим?

Она постаралась взять себя в руки и улыбнуться ему.

— Что ты, милый, с чего ты решил?

— Мне здесь не нравится. Я хочу домой.

— Мы обязательно вернемся домой, — протянув руку, Дея погладила сына по светлым вихрам, поплотнее закутала его в одеяло, — но немножко позже. Ты потерпишь? Ты же у меня сильный и смелый, настоящий рыцарь.

— Как Йеванн?

Рука застыла. Дея удивленно глянула в лицо Ноэлю. Она и представить себе не могла, что ее трехлетний сын осмелится называть дознавателя просто по имени, да еще сочтет примером для подражания.

— Д-да… Как Йеванн…

Внезапно каменный потолок грота сменился ночным небом, украшенным соцветиями звезд. Лодка вышла из подземной реки в открытый канал. На Дею обрушились звуки: уханье филина, треск потревоженной сороки, хруст сухих веток под чьими-то ногами, человеческие голоса.

Она не успела осознать, куда их вынес поток, как лодка резко остановилась, а с темного берега на нос упал толстый конец каната.

— Эй, привязывай лодку! — раздался мужской голос.

Дея могла бы поклясться, что прежде его не слышала, но от его звуков у нее пересохло во рту, а желудок болезненно сжался.

— Кто это? — прошептала она, глядя на Ниону. — Куда ты нас привела?

— Вам не о чем переживать, миледи, — та спокойно обмотала канат вокруг штыря на носу лодки. — Это друг.

— У меня нет друзей…

Кто-то прыгнул в воду и теперь шел к ним, невидимый в темноте.

Дея почувствовала холодок, который все разрастался. А шаги и сопровождаемый их плеск воды становились все ближе.

— Друзей может и нет, — подтвердила Ниона, разгибаясь навстречу прибывшему. — Но враги ваших врагов могут их заменить.

Вцепившись руками в борта лодки, Дея смотрела, как он приближается. В свете звезд из темноты вынырнула мужская фигура. Незнакомец шел по бедра в воде, что, казалось, ему ничуть не мешало. Он был высоким и широкоплечим, но его лицо скрывала темнота.

Приблизившись, склонился над Деей.

И только тогда ворожея поняла, что лицо мужчины до самых губ скрывает плотная маска, в прорезях которой темнеют глаза.

Дею окутал пряный, чуть горьковатый запах хвои и смол. Она отклонилась насколько могла, желая избежать пристального, изучающего взгляда. Замерла, чувствуя, как неистово колотится сердце, а по спине сползают капельки холодного пота.