Избранница Золотого дракона. Часть 1 (СИ) - Снежная Марина
Когда вышла из палатки короля, до рассвета оставалось всего три часа. Часовые проводили меня сальными взглядами и похабными улыбочками, не оставившими сомнений, что они слышали каждый крик и стон, доносящийся изнутри. И я снова ощутила себя оскверненной, грязной, замаранной.
Как я докатилась до такого вообще? Ублажать мужчину, который постоянно втаптывал меня в грязь? Да еще находить в этом удовольствие. Утешало одно — это не продлится слишком долго. Месть очистит меня, смоет все грехи, и тогда я сумею простить себя за временную слабость. Немного воспрянув духом от этой мысли, я расправила плечи и сделала вид, что взгляды людей короля нисколько не задевают. Прошла в свою палатку и юркнула под одеяло рядом с крепко спящей Эльмой. Ее глубокое дыхание успокаивало и помогало отогнать мрачные мысли.
Глава 14
Проснулась я позже всех — настолько ночью вымотал Кирмунд. Да и то только после того, как Эльма меня практически растолкала, сказав, что все уже поднялись и скоро нужно будет выдвигаться в путь. Наскоро приведя себя в порядок, в самом паршивейшем расположении духа я вышла из палатки. Настроение ухудшилось еще больше, когда на меня тут же устремились всеобщие взгляды. Все и правда уже поднялись и теперь сидели у костров или готовили лошадей к дороге. Кирмунд стоял у повозки с припасами и о чем-то говорил с одним из воинов. При моем появлении ненадолго умолк и послал многозначительную улыбочку, за которую немедленно захотелось его убить. При воспоминаниях о том, что он вчера творил со мной, к щекам прилила краска. Отвернувшись от развратного гада, я двинулась к костру, у которого сидели Эльма с Ретольфом.
Когда проходила мимо группки воинов, услышала неразборчивый шепоток и заметила на многих лицах похабненькие ухмылки. Небось, вовсю обсуждают нашу с Кирмундом бурную ночь. Один из воинов в своей наглости дошел до того, что довольно громко сказал товарищам:
— Ух и горячая девка. Я бы сам такую не прочь оприходовать. Лакомый кусочек.
Мне захотелось провалиться сквозь землю. Насколько же низко я пала, раз всякое отребье осмеливается говорить обо мне в таком тоне, даже не заботясь о том, услышу или нет. В следующую секунду мигом позабыла о собственных чувствах и застыла столбом, не дойдя нескольких шагов до костра. Кирмунд почти молниеносно оказался рядом с воином, который ляпнул в мою сторону непочтительную реплику.
Немедленно воцарилась тишина. Никто даже толком понять не успел, что произошло, когда король схватил воина за подбородок с такой силой, что едва не сломал челюсть. Вынудив раскрыть рот, ухватил за язык и отсек его выхваченным из-за пояса кинжалом. Нечеловеческий вой, вырвавшийся из глотки несчастного, заставил содрогнуться. Кирмунд отшвырнул его на землю, брезгливо вытер руки о собственный плащ и, не глядя на истекающего кровью корчащегося от боли воина, хмуро бросил остальным:
— Надеюсь, это послужит предостережением всем.
Уточнять, к чему именно предостережением, не потребовалось. Воины поспешили склонить головы, теперь даже не осмеливаясь взгляда бросить в мою сторону. Я же, ошеломленная и оцепеневшая, с ужасом смотрела на этого мужчину — еще недавно улыбающегося, а в следующее мгновение совершившего такой жуткий поступок. По спине пробежал холодный озноб. Теперь я в полной мере понимала Эльму, боявшуюся Кирмунда до дрожи в коленках. И я правда считаю, что смогу в решающий момент застать его врасплох и довести дело до конца? Что если в итоге мне самой свернут шею, как жалкому цыпленку?
— Помогите ему, — властно махнул рукой Кирмунд другим воинам и двинулся ко мне.
Сейчас на его лицо — совершенно непроницаемое, суровое, с полыхающими внутренним огнем глазами — было страшно смотреть. Но стоило королю взглянуть на меня, черты немного разгладились. Так что когда подошел, выглядел вполне нормально. Только вот это мало помогло — перед глазами до сих пор стояла жуткая картина того, как он, не задумываясь, отсек человеку язык.
Он чуть нахмурился, видимо, увидев в моих глазах нечто такое, что ему не понравилось.
— Я чувствую в твоем запахе страх, — сказал еле слышно, оказавшись почти вплотную. — Ты ведь понимаешь, что тебе я никогда не причиню вреда?
— Верится с трудом, — сдавленно произнесла я. — После того, что только что было.
— Он заслужил это, — спокойно откликнулся Кирмунд. — Проявил непочтительность к моей женщине, а значит, и ко мне. Я должен был его наказать.
— Но не так же, — вырвалось у меня.
— Женщины порой бывают чересчур мягкосердечными, — он пожал плечами. — Этот мерзавец тебя оскорбил, но ты его жалеешь.
— По-вашему, я должна радоваться? — возмутилась я. — Тому, что из-за меня человек стал калекой?
— У него был слишком длинный язык, — послышался за спиной спокойный голос лорда Маранаса, подошедшего к нам. — Его и правда стоило укоротить.
Возмущенная до глубины души тем, что и Ретольф оправдывает подобное зверство, я развернулась к нему. Черные глаза мужчины сверкали опасным блеском, и я поняла, что он действительно так считает. Вполне возможно, что и сам поступил бы так же на месте короля, а то и хуже. Пойму ли я когда-нибудь мужчин?
— Он оскорбил вас, — проговорил лорд Маранас в ответ на мой неодобрительный взгляд. — И заслужил то, что с ним случилось.
Не желая больше разговаривать ни с одним из них, я двинулась к Эльме, явно деморализованной тем, что произошло. Ее всю трясло, и она старалась не смотреть на пострадавшего, которому сейчас оказывали помощь. Хоть у кого-то тут нормальная реакция. Я села рядом с подругой и обняла за плечи, этим помогая успокоиться не только ей, но и себе самой.
— Леди Эльма, — послышался повелительный окрик короля, и мы с Эльмой невольно вздрогнули, — у вас есть десять минут на завтрак. Потом выдвигаемся.
— Можно и прямо сейчас, — глухо откликнулась я, не глядя на него. — Аппетит у меня надолго пропал.
— Как угодно, — услышала раздраженное и вздохнула с облегчением, перестав ощущать на себе пристальный взгляд короля.
В карете, увозящей нас в сторону столицы Золотых драконов, до самого дневного привала царило напряженное молчание. Мы с Эльмой были подавлены случившимся и осознанием того, в насколько безжалостном мире оказались. Женская обитель успела настолько нас расслабить, что возвращаться к реальности, в которой царили свои зверские законы, было нелегко. Этот мир принадлежит мужчинам, уважающим лишь право силы. Каждая из нас вряд ли что-то смогла бы сделать в нем сама, без покровительства мужчин. И смириться с этим было нелегко. А особенно с тем фактом, что мне стоит научиться смотреть на вещи иначе, если не хочу всю жизнь оставаться чьей-то марионеткой. Тоже должна стать сильной и безжалостной, если желаю играть на равных с Кирмундом.
И все же, как себя морально ни настраивала на это, когда на дневном привале он потащил меня за собой в сторону деревьев, не обращая внимания на то, что подумают другие, сердце екнуло в груди. Видела, как старательно отводят взгляды мои спутники, боясь, что Кирмунд сочтет их поведение непочтительным. Я тоже боялась, не зная, чего ожидать от короля в следующую минуту. И все же внутри поднималось возмущение. Ведь просила же его не демонстрировать в открытую наши отношения. А он уволок в лес на глазах у той, кого считает женой, этим явственно показывая, как мало уважает ее статус. Даже не подумал о том, как должна при этом себя чувствовать я — ведь Эльма моя подруга.
— Мне казалось, вы согласились соблюдать видимость приличий, — выдавила из себя, когда мы все же остановились, и я оказалась впечатанной в ствол широкого дуба и прижата крепким мужским телом.
— Решил, что нам стоит поговорить, — глядя мне в лицо тяжелым немигающим взглядом, процедил Кирмунд.
— Это теперь так называется? — едко заметила я, пытаясь высвободиться. Но лишь усугубила ситуацию — меня прижали к дереву еще сильнее.
— Мне не понравилось напряжение между нами после утреннего происшествия, — пояснил он. — Я чувствую его, и это мне не нравится.
