Темная сторона (СИ) - Чередий Галина Валентиновна
Но просто тихонько дать мне полежать на этой глубине в планы Γлеба не входило. Прижав мое лицо к своей шее, оң потребовал, чтобы я пила.
– Ну же, Мария! – словно не в состоянии перетерпеть мою посткоитальную заторможенность, он полоснул по своей коже, безошибочно пробуждая во мне зверский голод. - Да, вот так, детка, пей. Знаю, что тебе необходим отдых, но пока нет… нужна мне… Прости.
Не прикрываясь и не вытираясь, он вынес меня, алчно глотающую его кровь из ванной. Γде-то на периферии плотного кокона нашего сексуального безумия почудился голос Алисы, но до нас он не дошел. Застрял где-то по пути.
Прохлада простыней, не способная хоть чуть остудить сжигающее нас пламя. Тяжесть совершенного тела надо мной, позади меня, неистовствующего в никак не утоляемой жажде обладания мной. Моя голова пуста и в тоже время переполнена – то самое состояние, когда никаких разумных объяснений не существует тому, куда же в тебе помещаются новые ощущения, если они с самого начала за пределом. Руки, губы ласкают откровенно, как никогда даже не мечталось, отвечая на такое же бесстыдство. И никакого понимания, как это возможно остановить, или желания совершить подобнoе кощунство.
Просто в какой-то момент я сама по себе как будто иссякла, выключаясь, чтобы очнуться, не знаю сколько времени спустя,и, разлепив глаза, уставилась в темный потолок. Еще не поворачиваясь к практически опутавшему меня конечностями Глебу, просто вдыхая и выдыхая на этот раз чистейшую радость.
ГЛΑВА 26
Уснуть по-настоящему мне было не судьба. Не с этой бурлящей внутри ядерной энергией, что подарила кровь Марии, и направленной лишь на нее одну. Теперь, когда я забил на собственные попытки хоть как-то сопротивляться той силе, что непрерывно меня волокла к девушқе за все нервы, понятие «притяжение» обрело для меня новую степень, не познанную прежде. Поддаться вожделению к ней не смогло хоть как-то снизить его накал. Ни на единое деление в шкале моей похоти. Все с точностью до наоборот. Прошедшие часы страстного безумия лишь разожгли меня, а не пресытили и утомили. Стоило моей обращенной чуть поерзать неосознанно в моих алчных объятиях, больше похожих на попытку втиснуть ее целиком в себя – и даже легкий намек на дрему слетел, член мгновенно налился и требовательно запульсировал, упершись в ее поясницу, будто и не было всех этих многочисленных раундов умопомрачительного секса, укусов, оргазмов, взаимного поглощения и отдачи на грани полнейшего сумасшествия.
Понимал ли я, что Мария ещё так юна для вампирши и ее силы и способность қ восстановлению ничтожны по сравнению со мной. Что надо бы совесть поиметь, дать ей больше времени на отдых. Что, вообще-то, за пределами нашей спальни есть еще весь этот геморройный мир с проблемами. Да, понимал и проникался ответственностью. Даже успел велеть себе немедленно оторвать задницу от постели и пойти… ну, не знаю, замочить какую-нибудь особенно неудачливую нечисть, которая сподобится попасться на пути с каким-либо косяком, пока я буду вынужден убивать время, удерживая себя на расстоянии от спящего непреодолимого искушения. Но длились эти мои совестливость и решимость всего-то секунд тридцать, до того, как Мария,издав снова потрясающее ворчание-мурлыканье, от которого меня прямо-таки накрывало, податливо прогнулась, потираясь о готового ей услужить моего нижнего дурилу,и сильнее откинула голову, покорно подставляя горло под мигом опять выпершие клыки. То самое горло, что уже и так носило отметки моих укусов,так же, как мое горело от следов ее требовательного поглощения моей жизненной силы. И меня накрыло. За один вдох. Сразу же до состояния полной отбитоголовости, когда способность что-то соображать возвращается,только когда излился, хрипя, как при смерти, упившись сначала звуком и ощущением ее финала. Кончил, как будто взорвался и перестал быть, но все еще не можешь остановиться,толкаясь снова и cнова в обессиленно распластанное под тобой тело. Настолько убийственно хорошо, что отчаянно хочется застыть в этом моменте, ведь в башке не укладывается, как это может повторяться. А если не повторится, то на кой существовать дальше?
Мария так и уснула опять подо мной, не прогнав из своего тепла. Просто вздохнула и затихла, расслабившись и уткнувшись лицом в изгиб шеи. Не оттолкнула в раздражении, сетуя на тяжесть, пот и прочую влагу… А ну не сметь вспоминать!
Аккуратно соскользнув и торопливо укрыв ее, чтобы не замерзла и чтобы не стать опять дурак дураком озабоченным от одного взгляда на ее тело, я сбежал в душ. Ведь если останусь – не удержусь. Скотина бесстыжая. Начну заново лапать и приставать. Α так женщину и до полного отвращения к себе заездить недолго.
Встав под душ и чуток изгнав царящего безраздельно в мозгах демона похоти, даже озадачился вопросом, отчего же вдруг накрыло такой неугомонностью и ненасытностью, какой и во времена безбашенной вампирской юности не припомню. То есть, само собой, и тогда и ночь секса без остановки,и сутки напролет случались запросто. Но сейчас это было нечто на таком уровне, что при здравом размышлении казалось сродни одержимости. Я находился в каком-то десятке метров от Марии, а мои вылезшие когти скребли по плитке, потому что пальцы аж крючило от необходимости вернуться назад и прижать ладони к ее плоти. Эта женщина подействовала на меня как какая-то прокаченная живая вода, что пробудила внутри бурлящий энергией и желанием источник. И не малюсенький ручеек, а чертову Амазонку. Или что там у нас шире всех? Короче, другого берега не видать, плыть – не переплыть. И это охрененно!
Но, однако же, куда-то надо все же мою чрезмерную неуемность приложить с пользой, а то, чую, быть мне посланным и отлученным от тела, если не угомонюсь.
Обоим домашним кошакам тоже отчего-то не спалось, и я нашел их в библиотеке.
– Ты уверен, что это не ваша черная баба? - ткнула Алиса в еще одну сидящему за столом перед кучей книг Максу.
– Нет, – лакоңично ответил оборотень и взялся дальше флегматично перелистывать страницы.
– Нет? - взвилась девушка. - Да ты и не взглянул путем!
– Я все увидел. Это не она.
– Да ты наверняка так обосрался, когда она тебя прижала, что и не запомнил толком! – швырнув книгу (за что схлопочет у меня подзатыльник), Алиса топнула ногой. Снег из штукатурки соседям внизу обеспечен.
– Я прекрасно ее запомнил. Это точнo не она.
– А,то есть телка что надо была, в душу запала, или встал ненароком? – Ну какая же ты все-таки противная заразина бываешь, кошатина ревнивая. Ни сама не жрешь, и никому не трожь.
– Была она страшнее всего, что я в жизни встречал, детка. В душу мне запала только ты. И встает у меня исключительно на тебя. – Ай, молодец, парень! По пунктам, без эмоций, на которые Алиска его разводит,и лишних слов.
У этого оборотня точно где-то неистощимая заначка концентрированного спокойствия. Завидую.
– Чем заняты? - бoдро спросил, давя так и прущую на морду улыбку. Выгляжу с ней идиотом небось.
– О, ну да неужели! – сразу переключилась на меня раздраженная дама. - Мы тут всякой херней балуемся, вычисляем, что за нечисть тебя чуть не ушатала, пока некоторые, очевидно, решили компенсировать за раз все годы недотраха.
– Тебе бы тоже не помешало, - фыркнул я, указав взглядом на Макса, и заработал за это яростный оскал и демонстрацию средних пальцев обеих рук.
– Мы уже половину твоей библиотеки перелопатили, Глеб, - включился в беседу оборотень. - Но ничего и близко похожего не нашли.
– Потому что вы или не запомнили ее с перeпугу, или она вам как-то разум затуманила и внушила какой-то глюк, – постановила Алиса.
– По поводу затуманивания отчасти верно, - согласился я. - Запах был от нее… В башке пусто стало,и мысли все о… хм-мм… жажде размножения, скажем так.
– То бишь у вас на нее стояк бешеный приключился? А парил мне тут… – сорвалась на рычание Алиса, вперив убийственный взгляд в бедолагу Макса. – Попались какой-нибудь особенно опытной суккубке.
