Рассвет Ив (ЛП) - Годвин Пэм

Вены Салема горячо горели под моей рукой, каждый капилляр был так равномерно освещен и виден, что это казалось настоящим научным чудом. Не существовало никакого объяснимого источника света, и я поняла, что его эпидермис не был прозрачным. Сияние излучалось так ярко, что просто просвечивало сквозь кожу.

— Папа, — сказала я Мичио, скользя рукой по горлу Салема, очарованная тем, как вены тянутся к моему прикосновению. — Ты видишь это?

Он проследил за движением моих пальцев, нахмурив брови и отпустив их.

— Нет.

Я посмотрела на Рорка и Джесси, и они покачали головами.

Опустив подбородок, я тяжело вздохнула и подошла к запястью Кипа.

— Так что, мне метить в вену?

— Твои клыки найдут ее, — Салем пристально наблюдал за мной, его скулы заострились от неудовольствия. Очевидно, он все еще был недоволен тем, что я укушу другого мужчину.

Кип зарычал, брыкаясь в удерживающих его руках и щелкая своими измененными клыками. Его голодные глаза уставились на меня.

Я поднесла его запястье ко рту и укусила сильно и быстро. Острый вкус крови пробежал по моему языку и вниз по горлу. Я быстро сглотнула, потянув за вену и борясь с тошнотой.

Я не могла видеть артерии Кипа, но, черт возьми, артерии Салема сияли ярче, чем когда-либо, вздуваясь и пульсируя под кожей. Я засосала сильнее, и серебряные штуковины в жилах Салема застыли на месте. Это делала я? Влияла на их движение? Я попыталась переключить внимание на Кипа, но меня полностью поглотила кровь Салема. Желание укусить его было очень сильным, я сжала пальцы и приказала челюстям работать.

— Доун, — голос Мичио звучал глухо, как будто издалека, заглушаемый шумом в ушах. — Доун!

Кожа на моих губах горела лихорадкой, так горячо, что я выдернула клыки из запястья Кипа. Его обнаженная плоть посерела, затрещала и осела на костях, глаза безжизненно смотрели в небо.

По спине у меня пробежал холодок.

— Что…

Все тело Кипа разрушилось, превратившись в кучку одежды.…

Я прикрыла рот рукой и всхлипнула. От него ничего не осталось.

Ничего, кроме пепла.

— Я убила его. Это сделала я, — я дышала быстро и глубоко, но мне не хватало воздуха. — Я убила его.

— Доун, — Мичио потянулся ко мне.

Я отпрянула в сторону, опустошив желудок и забрызгав снег красным.

Глава 20

Теплая вода плескалась вокруг меня, и аромат сандалового мыла смягчал воздух. Я вытянула ноги в старой ванне — одной из тех встроенных штук в уборной, прилегавшей к больничной палате, которую мы делили с Салемом. Горячая ванна притупила сильную дрожь в моем теле. Но вместо того, чтобы наслаждаться первой за последние месяцы ванной, я чувствовала себя виноватой за то, что использовала драгоценные ресурсы. Чувство вины навалилось на еще больше угрызений совести.

«Он был гибридом. Уже не человеком».

Рорк повторял эти слова и гладил меня по спине, пока я изрыгала свой ужас на снег. Да, Кип уже обратился. Да, я планировала убить его до того, как мне пришла в голову безумная идея спасти его.

Но я не могла стереть из памяти недоверчивый взгляд и застывшую позу Салема, когда он смотрел, как я превращаю этого человека в пепел. В этот момент я точно знала, о чем он думает. Это произошло бы с ним, если бы он вышел на солнце. Это произойдет с ним, если я его укушу.

Я ожидала, что он уйдет, соберет свое барахло, вернется в безопасную утопию и будет надеяться никогда больше меня не увидеть. Но он этого не сделал.

Силуэты расхаживали за приоткрытой дверью ванной. Салем и мои отцы собрались в прилегающей комнате, обсуждая плюсы и минусы моего укуса. Большую часть разговора вел Мичио, но его слова были слишком тихими, чтобы доноситься до ванной.

Свеча капала воском на туалетный столик, отбрасывая пляшущие тени на потрескавшиеся кафельные стены. Мичио принес меня сюда и наполнил ванну из труб, нарушив ограничение на использование горячей воды. Чтобы нагреть баки, требовалось много энергии, но он счел это чрезвычайной ситуацией и потребовал, чтобы я приняла ванну.

Я не могла слышать Салема среди шума голосов, но мои клыки были на месте. Мы проверили метаморфозу моих зубов за последние несколько недель и обнаружили, что любое из моих пяти чувств может вызвать трансформацию. Это также было подсознательно. Если я чувствовала его прикосновение во сне, чувствовала его запах, слышала его, мои клыки появлялись. Мне не нужно мысленно осознавать это для того, чтобы мое тело почувствовало его и отреагировало. Это происходило без ведома моего разума.

Звук голоса Джесси привлек мое внимание, и я наклонилась ближе к двери, положив руки на край ванны.

— Она никогда не согласится укусить нас, — сказал он.

О, бл*дь, нет. Кто, черт возьми, вообще это предложил?

— Ей не нужно кусать нас, чтобы проверить теорию, — шепот Мичио раздался ближе к двери. — Каждый в этой комнате несет значительные гомопластические черты гибрида и если…

Он отодвинулся за пределы слышимости, но я могла угадать остальную часть фразы, потому что уже пришла к такому же выводу. Салем и мои отцы, возможно, были людьми, но у них были те же сильные стороны, что и у гибридов. И слабости. Если я их укушу, они, скорее всего, превратятся в пепел.

Я плюхнулась в ванну, погрузив подбородок под воду, и принялась массировать пульсирующую голову. Мои клыки убивали гибридов. Это оказалось бы полезным в рукопашном бою. Но у меня не имелось ни яда в крови, ни клыков, ничего, что можно было бы извлечь и использовать в качестве оружия массового поражения.

Клыки ни хера не значили. А вот потусторонние связи сбивали меня с толку. Моя жажда крови была связана с Салемом. Когда я укусила Кипа, яд в жилах Салема отреагировал. Как Салем был связан с гибридами? Как я была связана с Салемом? Я поделилась всем этим с ним и Мичио, пока ждала наполнения ванны, но у них не было ответов.

В дверь постучали.

— Доун? — донесся из щели голос Джесси. — Как у тебя дела?

— У меня такое чувство, будто меня посадили в тайм-аут.

Он хмыкнул.

— Тебя рвало и трясло…

В щели зашевелились тени, и вслед за этим раздался голос Мичио:

— Здесь есть еда и чай. Когда выйдешь, обязательно выпей обе бутылки воды. Я хочу, чтобы ты поспала…

— Подождите, — я села, расплескивая воду через край. — Вы уходите?

— Тебе нужно отдохнуть, — Мичио вздохнул, и его тон смягчился. — Я люблю тебя, и сейчас мой приоритет — твое душевное и физическое благополучие. Поешь, поспи немного и найди нас, когда проснешься.

Было ли вообще время спать? Солнце село примерно в четыре часа. Сейчас, наверное, уже шесть. Но я спала днем с Салемом. Вот только сегодня я этого не сделала. Я ускользнула, чтобы увидеть солнце.

— Окей, — я перебросила мокрые волосы через плечо. — Я тоже тебя люблю.

Я подумала, не выпустить ли воду из ванны, но она все еще была теплой. Может быть, Салем согласится на это редкое наслаждение вместе со мной. Я подождала, когда шаги удалятся, голоса затихнут и щелкнет наружная дверь. Мгновение спустя он вошел в ванную.

Салем остановился возле ванны, засунув кончики пальцев в передние карманы брюк. Под тяжестью его рук пояс опустился достаточно низко, чтобы я увидела гладкую кожу и рельефный пресс. Грубые швы выделялись на рубашке, которая висела на его торсе оттенками черного. Толстые кожаные манжеты обтягивали его запястья.

Я была не единственной, кто приобрел новый гардероб у местных швей. Весь этот наряд подчеркивал его гладкие мускулы, опасную мощь и соблазнительный клыкастый рот. Если эти женщины не могли устоять перед тем, чтобы снять с него мерки, одеть его и пускать слюни по поводу сексуального результата, я их нисколько не винила.

Откинувшись на спинку ванны, я встретила его ледяной взгляд.

— Мои отцы оставили тебя наедине со своей обнаженной дочерью.

— Мы уже три недели живем в одной комнате.

— Но они спят на противоположной стороне больницы и не должны об этом думать, — я провела ладонями по бедрам. — Они знали, что ты придешь сюда после их ухода. Они сказали тебе держать руки при себе?