Шеррилин Кеньон - Танец с Дьяволом
— Я же тебе говорил, что он непробиваем.
Девушка обернулась и увидела, что позади нее стоит М’Адок, наблюдающий через открытую дверь за тем, как полуобнаженный Зарек пробирается сквозь снег.
— И как долго ты подслушивал? — Спросила она Онерои.
— Не так уж и долго. Я знаю, когда не нужно врываться в чужие сны.
Девушка многозначительно прищурилась.
— Да, лучше, чтобы так оно и было.
Не обращая внимания на Астрид и эту невысказанную угрозу, Онерои подвинулся, чтобы наблюдать, как Зарек прокладывает путь через сугробы.
— И что ты будешь делать теперь? — спросил М’Адок.
— Буду избивать палкой, пока он не прислушается к голосу разума.
— Ты будешь не первой, кто пробовал, — сухо произнес Онерои, — Все дело в том, что именно к этому у него иммунитет.
Она глубоко и устало вздохнула. Это была правда.
— Не знаю, что делать. — Призналась Астрид. — В том, что касается Зарека, я чувствую себя абсолютно беспомощной.
Что-то блеснуло в бледных светящихся глазах М’Адока.
— Раз уж на то пошло, тебе не стоило запирать его или саму себя здесь. В этом измерении опасно оставаться надолго.
— Знаю, но что еще я могла сделать? Он не желал оставаться и собирался покинуть дом. Ты знаешь, что я не могу позволить этому случиться. — Она замолкла и бросила на М’Адока умоляющий взгляд. — Мне нужна помощь, М’Адок. Как бы я хотела поговорить с Ашероном. Он единственный из тех, кого я знаю, может рассказать мне о Зареке.
— Нет. Сам Зарек мог бы.
— Но не расскажет.
Он встретил ее взгляд.
— Значит, ты сдаешься?
— Никогда.
Онерои одарил девушку редкой улыбкой, говорящей о том, что он вытягивает ее эмоции.
— Я так и думал. Рад, что ты больше не испугана.
— Но как мне дотянуться до него? Я сейчас открыта для любых идей и предложений.
Онерои вытянул руку, и маленькая темно-синяя книга появилась на его ладони. Он отдал ее Астрид. В руках девушки оказалась копия «Маленького принца».
— У Зарека это тоже любимая книга, — сказал М’Адок.
Неудивительно, что Зарек мог ее цитировать.
Онерои сделал шаг назад.
— Это книга о разбитых сердцах и выживании. О магии, надежде и обещаниях. Странно, что это его зацепило, не так ли?
М’Адок покинул сон, оставив девушку перелистывающей книгу. Астрид увидела, что Онерои подчеркнул отдельные строки и абзацы.
Астрид закрыла книгу и уселась с ней в мягкое кресло, которое внезапно появилось в хижине.
Девушка улыбнулась. Все боги сновидений любили говорить загадками и метафорами. Они редко давали прямой ответ, заставляя человека потрудиться. М’Адок — глава Онерои, оставил ответы в книге. Если это поможет ей хоть как-то понять Зарека, она прочитает все, что выделено. И может быть, тогда у нее появится надежда спасти Зарека.
Джесс зашел в небольшой магазинчик и отряхнулся, словно мокрая собака после дождя. Тут было так невыносимо холодно.
Как Зарек выживал на Аляске до появления центрального отопления? Нужно было отдать другу должное: только упорный и опасный человек мог обосноваться здесь без помощи друзей или оруженосцев.
Лично он предпочел бы, чтобы его оглушили рукояткой пистолета и сбросили в гнездо гремучников.
За стойкой находился пожилой джентльмен, который понимающе улыбнулся, как будто точно знал, почему Джесс, входя, сыпал проклятиями. У него была густая седая шевелюра и борода цвета соли с перцем. На старом зеленом свитере было полно затяжек, но выглядел он добротным и теплым.
— Я могу вам помочь?
Джесс опустил шарф и коротко дружелюбно кивнул. Правила хорошего тона говорили, что в помещении хорошо бы снять черный стетсон, но будь он проклят, если позволит хоть одному сантиметру своего тела потерять тепло.
Ему нужна была каждая капля.
— Как у вас дела? — Протянул он вежливо. — Мне бы чашку черного кофе или чего-нибудь настолько же горячего. По-настоящему горячего.
Мужчина рассмеялся и указал на кофейный автомат сзади.
— Вы должно быть не отсюда.
Джесс направился к автомату.
— Нет, и слава богу.
Пожилой мужчина вновь рассмеялся.
— О, поживете тут немного, и ваша кровь сгустится настолько, что вы перестанете замечать мороз.
Джесс сомневался в этом. Кровь должна закаменеть, чтобы человек не чувствовал такого холода.
Он хотел вернуть свою задницу в Рено, прежде чем станет первым Темным Охотником в истории, замерзшим насмерть.
Джесс налил кофе в самый большой стаканчик и направился обратно к стойке. Он поставил его на стол и начал рыться в пяти миллионах слоев пальто, фланелевой рубашки, свитера и длинных футболок, чтобы вытащить из заднего кармана кошелек. Его взгляд упал на небольшую стеклянную подставку, на которую кто-то поставил деревянную фигуру ковбоя, оседлавшего вставшего на дыбы мустанга.
Джесс нахмурился, узнавая сначала лошадь, а потом и мужчину.
Это был он.
Прошлым летом он отправил Зареку по электронной почте фото, на котором объезжал своего последнего жеребца. Будь он проклят, если это не точная копия того фото.
— Эй, — окликнул его джентльмен, — Вы похожи на мою статуэтку.
— Да, сэр, я заметил. Откуда она у вас?
Мужчина переводил взгляд со статуэтки на Джесса, сравнивая их.
— Я купил ее на ежегодном рождественском аукционе.
Джесс нахмурился:
— Рождественский аукцион?
— Каждый год Клуб «Полярный медведь» проводит его, чтобы собрать денег для больных и бедных. Последние, о, я даже не знаю, сколько точно, 20 лет или около того, Санта оставляет пару больших мешков с этими статуэтками и фигурками ручной работы для продажи. Мы думаем, что это какой-то местный художник, который не хочет, чтобы кто-то знал, где он живет. А еще каждый месяц на почту присылают чек на большую сумму. Большинство из нас считает, что это делает тот же самый парень.
— Санта, как «Санта Клаус»?
Мужчина кивнул.
— Я знаю, что имя дурацкое, но мы не знали, как еще его назвать. Это парень, который приходит зимой и делает добрые дела. Полицейские видели пару раз, как он несет свои мешки к нашему центру, но они оставляли его в покое. Он расчищает подъездные дорожки для пожилых людей и вырезает множество ледяных скульптур, которые вы, скорее всего, видели в городе.
У Джесса отпала челюсть, и он резко захлопнул рот, прежде чем джентльмену станут видны клыки. Да. Он видел скульптуры.
Но Зарек?
Это не походило на то, что делал бы бывший раб. Его друг был резок в лучшем случае и откровенно груб в худшем.
Но с другой стороны Зарек никогда не рассказывал, чем занимается в свободное время. Он вообще редко говорил что-либо Джессу.
