Карен Монинг - Рожденные лихорадкой (ЛП)

Выдержав паузу, он чокнулся своим стаканом с моим.

— Возможно, мы и сможем быть полезными друг другу. Но тебе, милая, стоит знать, что я далеко не профи в просеивании. До того, как я оказался на тех скалах, все было гораздо легче.

— Из-за того, что ты не завершил полноценную трансформацию в Темного?

— Ага. Это мои предположения. Я все еще могу просеиваться, но сейчас это дается труднее. Мне просто нужно больше пространства для маневра. Куда ты хочешь попасть?

Глава 14

Растянувшись на твоей могиле, останусь лежать тут навеки…[19]

Эшфорд, Джорджия: население 3979 человек, площадь 23 квадратных километра. Он является домом для 964 семей и может гордится более чем 100 зданий довоенной постройки. А расположен он в самом красивом, из всех виденных мной, уголков южных штатов.

Конечно, я могу быть и предвзятой.

Ведь я люблю каждый укромный уголок и каждый закоулок моего родного городка.

Я не просто побывала в каждом из этих домов — исторических памятников, которые к Рождеству украшали до самой крыши (мы с Алиной обожали праздники), а практически жила в этих атмосферных старых домах. Знойное послеобеденное время и выходные мы с друзьями проводили на обшитых деревом верандах с медленно вращающимися потолочными вентиляторами и на белых плетеных качелях. Попивая холодный сладкий чай, мы верили, что так будет всегда.

Я посетила тут каждый затейливый ресторанчик и потусовалась в каждом баре. Выпустилась из местной старшей школы и не раз бывала на концертах, проводимых на центральной площади. Лично была знакома с владельцами всех магазинчиков и даже была более-менее осведомлена о политической ситуации в регионе.

Учитывая размер Эшфорда, кто-то мог бы предположить, что это скучный городок, и что населяют его посредственные люди, но благодаря его богатой истории, дорогостоящим, просторным домам, обладающим исторической ценностью, и близости к Атланте, он привлекал множество переселенцев из крупных, бурлящих городов, которые, как и мои родители, искали более спокойной жизни и при этом ценили прекрасное.

Мама с папой купили построенный в 1905 году в стиле неоклассицизма обветшалый особняк, окруженный старыми, огромными магнолиями с вощеным пышным цветом, и с любовью реставрировали его на протяжении многих лет. Дом мог похвастаться типичной для юга добротной фасадной верандой, роскошными белыми колоннами, просторной и в то же время тёплой застеклённой задней террасой и, конечно же, бассейном на заднем дворе, который я так любила. Место, в котором мы росли, было беззаботное, счастливое и безопасное. В нашем городе преступности практически не существовало.

Эшфордское кладбище занимало чуть меньше квадратного километра земли, был на нём и большой мемориал неизвестным солдатам Конфедерации, и несколько более мелких мавзолеев, и многоярусный фонтан. Сады его были ухожены, а дорожки содержались в прекрасном состоянии.

Его покатые склоны, цветущие кустарники и расположенное на границе участка прохладное озеро служили местным ещё и парком. По выходным половина взрослого населения города прогуливалась между надгробий. Кладбище было разделено на секции: старое, новое и мемориал. Алину мы захоронили в южной части современной зоны под красивой мраморной плитой.

Было далеко за полдень, когда мы с Кристианом прибыли в Эшфорд, вернее его окрестности. Мне понадобилось несколько часов, чтобы тайком пробраться в Честер, избегая столкновения с людьми и фейри; чтобы укрыться от Стражей, я ныряла в дверные проёмы, один раз даже опустилась до мусорного бака. Учитывая мое шоковое состояние и то, что весь город был увешан моими портретами, я была не в настроении для конфронтаций. Но неподалеку от Честера всё же не удалось этого избежать и пришлось впервые использовать на посторонних Глас, которому меня обучил Бэрронс. Он прекрасно сработал. Они мне тут же подчинились, развернулись и убрались восвояси. Вслед им неслись мои крики:

— И не смейте никому обо мне рассказывать. Навсегда забудьте об этом дне! — последние слова обдуманными не назовешь, но я ведь импровизировала. Мне не по нраву мысль, что эти люди утратят воспоминания о целом дне из своей жизни. Знаю, что это за ощущение — провалы в памяти, была при-йей, и мне доводилось сомневаться в собственных умственных способностях, так что в будущем решила выбирать выражения.

Кристиан сказал правду о своих навыках в просеивании. Частично проблема заключалась в том, что он никогда не бывал в Штатах. Да и Тёмные не больно-то вызвались информировать его об обретенных возможностях. Он был аутсайдером для обоих рас. Всему учился методом проб и ошибок. И даже признался, что понятия не имеет, как просеивание должно работать. Проще всего было с местами, в которых он прежде бывал. Он ещё не разобрался, как отслеживать индивидуумов, но слышал, что должен быть и на это способен.

Нам пришлось просеяться для начала в КиСБ, что ему далось легко, там я вытащила из-под завалов карту и показала ему, куда хочу переместиться. Детальной топографической карты города не нашлось — он слишком мал для этого — поэтому мы очутились посреди кукурузного поля, и до кладбища пришлось идти пешком ещё минут двадцать. Когда мы до него наконец-то добрались, я истекала потом. Очередной знойный августовский денёк в Джорджии: солнце палит нещадно, влажность зашкаливает.

Он предложил просеяться поближе, но мы материализовались до ужаса близко к громадному дубу, укрытому испанским мхом — в каких-то миллиметрах от массивного ствола. Он, может, и переживёт, если очутится в массиве дерева, а вот насчет себя не уверена, так что оттуда я решила прогуляться пешком. Мне всё равно надо было сжечь лишнюю негативную энергию.

— Зачем, говоришь, мы здесь? — спросил он.

— Хочу проверить кое-что, — промямлила в ответ я. Я не потрудилась сказать ему, что планирую откопать могилу. Не была уверена, что он согласится переместить меня.

Я оглянулась через плечо. Он плёлся позади меня, пялясь по сторонам.

— Господи, — сказал он с отвращением, — здесь всё такое новое.

Я бы рассмеялась, если бы не была в таком паршивом настроении. Всегда считала, что мой город пропитан историей, что правда нашей всего-то несколько веков, а вот шотландской — несколько тысячелетий. Подозреваю если у тебя на заднем дворе доисторические каменные обелиски, американские города могут показаться препубертатными.

Я с удовольствием отметила, что защита В'лейна/Крууса смогла сохранить Эшфорд после падения стен в его прежнем виде. В окнах горел свет, разбитые машины не перегораживали улицы, и не было никаких следов зверств и бесчинств. Никаких Тёмных Зон и Тёмных, шныряющих по переулкам, а по пустым улицам ветром не носило оболочки умерших.