Шеннон Мессенджер - Пусть поднимется ветер (ЛП)
Ветры также становятся сильнее, ускоряя наши ноги, стирая нашу осторожность. Я двигаюсь в таком тумане, что не замечаю металлическую решетку впереди до острой вспышки планок, и мне едва удается схватить Гаса и вовремя потянуть его назад.
Контакт отправляет нас в другой штопор, и Гас толкает меня прочь, мы с силой ударяемся об пол.
— Спасибо, — бормочу я, протирая перевязанный бок.
— Да и тебе, — говорит он. — Хороший глаз. Не знаю, как я пропустил это.
— Мог холод добраться до нас. Но я думаю, что эти ветры токсичны.
— Тогда давай уйдем от них, а? — Он медленно подходит к решетке. — Интересно, Райден устроил вечеринку, ожидая нас?
Он смотрит через щель и ахает.
— Так плохо?
Он качает головой:
— Ты… должна это увидеть.
Я представляю каждый возможный худший вариант, когда подхожу к решетке. Однако, я определенно не готова увидеть две фигуры, стоящие в комнате под нами, наблюдающими за вращающимися механизмами гигантской турбины.
Одна — блондинка в крошечном платье.
Вторая — юноша, которого я узнаю, где угодно, даже в форме Буреносца.
Вейн и Солана.
Глава 27
ВЕЙН
— Что это? — спрашивает Солана, хватая меня за руку и не позволяя мне сделать хороший бросок.
Мой ветрорез отклоняется от курса и падает рядом с тем местом, куда я целился.
Оказалось даже лучше: он приземлился между зубьев гигантской шестеренки, и когда механизм начал вращаться…
ХРУМ!
— Какого черта?
Я попал идеально, в результате чего потерял оружие, а эта дурацкая турбина продолжает работать.
Солана медленно поворачивается, изучая вентиляторы и вентили.
— Я что-то увидела, — говорит она мне, протягивая руку к своему ветрорезу. Он полностью искорежен ударом по нему механизма другой нашей неудавшейся попытке саботировать эту глупую вещь… кто знал, что турбина могла быть настолько неразрушимой?
Я прошу у своего Западного отчет, но не могу отделить его песню от рева ветра и механизмов. И постоянно циркулирующий воздух накрывает мои чувства всеми этими волнами горячего и холодного, и свиста кислого и горького.
А затем… вспыхивает свет.
Не могу сказать, откуда он, но думаю, это какой-то сигнал для группы Буреносцев начать атаку со всех сторон. Вероятно, они следили за нами в лабиринте… или, возможно, турбина отправила в крепость отчет о нашем обнаружении.
Солана прячется за моей спиной:
— Я вытащу нас отсюда, но нужно, чтобы ты позволил мне сражаться своими способами.
— Ты не станешь использовать силу боли…
— У нас нет времени на аргументы.
Она рычит команду двум желтым порывам, появившимся из — под ее кожи и обвившимся вокруг рук, как блеклые перчатки.
— Как они должны помочь? — спрашиваю я.
— Сила подскажет.
Тон ее голоса кажется безразличным и отдаленным, а глаза словно стеклянные, как будто она превратилась в зомби… что точно не превращает меня в сторонника силы боли.
Но в то же время, хорошо, что мы можем ее применять. Свет снова вспыхивает, и на этот раз я вижу его источник. Одно из вентиляционных отверстий наверху как будто сгибается, и могу поклясться, что там промелькнуло что-то серое.
— Они приближаются, — говорит Солана все еще безразличным голосом. — Держись позади, и дай мне сражаться.
— Ты не можешь взять их всех на себя.
— Я чувствую только двоих. Будет легко.
Этот план нравился бы мне больше, не говори она, как одержимый ребенок из ужастика.
Но два Буреносца — хорошая новость.
Раньше мы уже сражались с двумя и победили… уверен, что сможем сделать это снова.
— Мы должны справиться быстро, — говорит Солана. — Здешний воздух слишком непокорный, как только они приблизятся, я покончу с ними. Закрой глаза, тебе не стоит этого видеть.
Хочу сказать ей, что смогу справиться, но не уверен в этом. В голове всплывают воспоминания о кровавой резне нашей последней битвы и мертвом Буреносце на складе и…
Не думай об этом.
Ноги начинают дрожать, когда из последнего вентиляционного отверстия появляется ужасающий Буреносец.
Тот слишком высоко, чтобы разглядеть поподробнее, но могу сказать, что он покрыт кровью.
Не могу разобрать слова, которые он выкрикивает, а затем показывается другой Буреносец.
Солана начинает бормотать команду, и я умоляю Западного подсказать что-нибудь полезное. Но как только Буреносцы приближаются, я замечаю, что покрытый кровью — это парень с длинными светлыми волосами. А второй…
— Солана, ОСТАНОВИСЬ!
Я сильно встряхиваю ее, когда она выпускает порывы, соскользнувшие с рук, при приземлении едва не попав по двум фигурам.
— Почему ты…
Солана не договаривает вопрос, по лучше разглядев «Буреносцев».
Тем временем пять миллионов эмоций вели грандиозную войну за Самое Правильное Чувство, а я спрашиваю:
— Одри?
Глава 28
ОДРИ
Вейн даже не смотрит на меня.
Он посмотрел, когда произнес мое имя. Но потом он перевел взгляд на Гаса, и больше ни на что не смотрел.
Я не могу винить его… даже я не привыкла к измененной внешности Гаса.
Но каждый кусочек моего существа кричит:
«Почему он не смотрит на меня?».
Тот первый быстрый взгляд… эти краткие секунды.
Этого не достаточно.
Есть тяга, как новая, так и знакомая. Жар и холод. Ужасающая и волнующая.
Я хочу, чтобы он увидел меня. Заговорил со мной. Коснулся меня.
Но я также хочу убежать.
Я не готова… ни к чему из этого.
Вейн откашливается, он все еще сосредоточен на Гасе:
— Гас, я…
Его голос ломается.
— Все хорошо, — говорит ему Гас, хромая ближе.
— Это не так. — Вейн вытирает глаза рукой. — Ты… я не могу…
— Я знаю, — говорит ему Гас. — Но все заживет. Не беспокойся об этом, ладно?
— Не могу поверить, что ты утешаешь меня. — Вейн трясет головой и проводит руками по волосам. — Прости… я не знаю, как сделать это.
Он смахивает слезы, когда, наконец, поворачивается ко мне, поймав мой взгляд всего на несколько секунд прежде, чем переместить все внимание к моему носу.
Его сфокусированный взгляд помогает мне понять, чего он действительно избегает.
— Я в порядке, — обещаю я. — Всего пара царапин и ушибов.
— Западный защищал ее, — добавляет Гас.
Выражение лицо Вейна становится таким душераздирающе нежным:
— У тебя все еще есть щит?
— Да, — говорит Гас, когда забываю, что это я должна ответить. — Ветры сделали кое-какие удивительные вещи… но мы доберемся до этого позже. Вы знаете, где Буреносцы?
