Хвостатым здесь не место! - Екатерина Вострова
— Какая?
— Вы ведь можете никому не говорить о том, что я живу там? У меня договор с риэлтором, что если я нахожу квартиру через него, то плачу дополнительно ему пять процентов от сделки. А для меня это огромные деньги.
— О, да. Они разводилы те еще. А потом еще и с продавцов требуют и деньги, и скидки. Жулье. Конечно, не скажу.
— Вообще никому лучше не говорить, пока дедушка не приедет. А то боюсь, как бы риэлтор на меня в суд не подал.
— Да, конечно. Я поняла, — легко согласилась Валентина. — Когда хотите въехать?
— Сегодня. Могу буквально в течение часа.
— Ого! — усмехнулась девушка на другом конце. — Что ж, у меня через два часа обеденный перерыв, я могу подъехать. Тогда сейчас в интернете поищу какую-нибудь форму договора. Как вы сказали? Предварительный? Если подойдете раньше, звоните в соседнюю квартиру, тридцать третью, я предупрежу соседку, она вас пустит. Тетя Люда цветы там иногда поливает, у нее ключи есть.
Отключившись, я вздохнула свободнее. Что ж, теперь у меня есть два часа, чтобы добраться до квартиры так, чтобы те, кто за мной следит, если такие есть, не поняли, куда я направляюсь.
Вернула телефон владельцу и мысленно посочувствовала мальчику Вове, у которого такой строгий папа.
Напряженно начала размышлять, где затеряться проще всего. Да еще и так, чтобы меня гарантированно не нашли. И нужно не забывать о деньгах. Нужны наличные. Десять тысяч для Валентины и еще хотя бы несколько на еду и пеленки для дочки. С собой у меня лишь несколько памперсов «на всякий пожарный». Сейчас у меня на карточке есть деньги. Пусть немного, но для моего плана более чем достаточно. Я почти не потратила из тех десяти, что были у меня изначально. Вдобавок пришла выплата с работы по случаю рождения, и Финик перевел мне за испорченные розовой феей вещи.
В квартале отсюда был большой рынок. Что если попробовать пойти туда? Сейчас будний день, народу не очень много, но скоро обед, а в обед летом многие служащие любят гулять по магазинам. Что ж, раз уж я решилась, надо действовать.
Я почти дошла до здания рынка, когда телефон в кармане завибрировал. Достала. На экране светилось имя Финика. Несколько долгих мучительных секунд, и я сбросила, а затем и вовсе отключила телефон. Прости, Андрей. Как бы ты мне ни нравился, но подставлять под удар свою дочь ради тебя я не намерена.
И сразу словно в груди что-то оборвалось. Словно я сделала что-то, за что непременно буду себя винить. Будто совершила неправильный выбор. Может быть, передумать? Включить телефон? Рассказать, что водителя убили, а я сбежала? Ведь он наверное места себе не находит, переживает за меня…
«Просто делай уже что задумала!» — мысленно оборвала я поток бессвязных сожалений и шагнула в здание.
«Просто делай уже что задумала!» — мысленно оборвала я поток бессвязных сожалений и шагнула в здание. Первым делом сняла все деньги, что у меня были. Доступа к счету с деньгами за дом у меня не было, чтобы их снять нужно ехать в банк, но они сейчас и не требовались. На ближайшие три недели хватит и этого. Затем я прошлась по всем отделам, задерживаясь в каждом. В одном из них нашла слинг для новорожденных и тут же его купила. Затем примерила толстовку на несколько размеров больше. Коляску подкатила к примерочной. Продавщица суетилась вокруг меня.
— Помогите, пожалуйста! — взмолилась я. — Мой бывший тут ходит, по-моему, он пьян и грозится отнять ребенка. У вас тут есть черный ход?
— Есть… А может, полицию вызвать? — заозиралась продавщица. Судя по блеску ее глаз, интересные истории на работе происходили нечасто.
— Не надо полицию, он сам… из полиции. Мне бы только незаметно выйти.
— С коляской тебе не пройти, там коробками все заставлено.
— У меня слинг есть. Я его надену, а толстовку сверху. И, может, у вас еще что есть, чтобы он меня не узнал? Я заплачу.
Очевидно, с этого и надо было начинать. Спустя пятнадцать минут я уже протискивалась между залежей всевозможных ящиков и коробок. Разошедшаяся женщина даже притащила для меня в пакете парик с короткой стрижкой из соседнего отдела и большие солнечные очки. Выглядела я во всем этом великолепии совершенно нелепо. Под толстовкой топорщился огромный живот.
Пришлось расстаться с большой частью денег — ушлая продавщица содрала за все свои хлопоты почти пять тысяч рублей. Но после слов женщины о том, что мой «бывший» и правда крутится неподалеку, я моментально перестала думать о тратах.
— Стоит между отделами один, делает вид, что в телефон смотрит. По лицу не то бандюган, не то мент. Так и хочется в рожу плюнуть. В синей бейсболке, круглолицый такой, с родинкой на щеке. Твой?
Если «сразу хочется плюнуть», то почти наверняка нечисть. А раз нечисть, значит, я затеяла маскарад не зря.
— Ох! Только вы меня не выдавайте! Может быть, как уйду, еще потаскаете всякого добра в примерочную? Пусть он думает, что я здесь, — взмолилась, вытаскивая еще одну тысячную купюру.
Продавщица подмигнула и пообещала сделать все в лучшем виде.
И вот теперь я, как героиня какого-нибудь шпионского боевика, шла по подсобному помещению в поисках запасного выхода. В руках у меня пакет с фотографиями и еще один, куда я сложила вещи из коляски. Малышка в слинге нервно толкалась, но пока не плакала. Надеюсь, ей не слишком жарко. Потерпи, маленькая, мама быстро отсюда выберется!
Следуя указаниям продавщицы, я нашла заветную дверцу, за ней была лестница, ведущая к черному выходу. По пути мне никто не встретился, и я сочла это удачным знаком. Выйдя на улицу, огляделась — буквально в десятке метров автобусная остановка. Запрыгнула в первую попавшуюся маршрутку, даже не посмотрев, куда она едет. Уселась на заднее сиденье, стараясь стать как можно более незаметной.
Если до этого у меня еще и были какие-либо сомнения по поводу правильности моего поступка, то, как только услышала о «бандюгане», они сразу отпали. Может быть, кто-нибудь на моем месте поступил бы иначе, но я в этой жизни привыкла рассчитывать на себя, и как бы ни любила мужа, но и он обманул меня — сказал, что квартира принадлежит ему, а моя прописка лишь
пустая формальность. И ведь ничего не сказал мне об этом. И где в итоге я оказалась? Финик тоже ничего не объяснял, «чтобы я не
