Убить короля - К. С. Уайлд
— Джада нужна мне в другом месте. Послушай, Баст, я могу по пальцам пересчитать количество фейри, которым доверяю в этом участке. — Фэллон поднял рыжую бровь, молча призывая его поспорить.
Он, конечно, не мог.
— Не каждый день убивают короля светлого двора, — продолжил он. — Тем более в Клиффтауне.
— Некоторым фейри нравятся плотские утехи с людьми, — сказал Баст. — В этом нет ничего плохого.
— Безусловно, но светлые дворы считают секс с людьми постыдным, и теперь один из их королей умер на руках женщины в человеческом городке, — настаивал он, опираясь локтями на стол из красного дерева. — С тех пор как появились новости, все взволнованы. Эти шиги напуганы. Не обольщайся, Баст, это наш шанс прижать их, особенно если убийца Зева Ферриса из светлого двора.
— Фэллон…
Капитан хлопнул ладонью по столу.
— Это наш шах и мат, я чувствую это нутром. Я никому, кроме тебя, не доверю нанести удар. Понял?
Баст разочарованно застонал, зная, что спорить бесполезно. Однако не стал бы облегчать капитану задачу.
— Хорошо, но я хочу, чтобы кто-нибудь просеял меня туда.
— Научись делать это сам. — Фэллон опустил взгляд на бумаги, разбросанные по его столу.
— Я не могу разрушить магический барьер, защищающий Клиффтаун. Также не умею отсеивать.
Капитан уставился на Баста из-под бровей, видя его насквозь.
— Твоя ночная магия смехотворно могущественна. Ты можешь делать все, что взбредет тебе в голову, если сосредоточишься.
— Я был наемным убийцей много лет. Если бы умел отсеивать, я бы научился этому давным-давно.
— Клянусь Дану, что иногда у меня такое чувство, что я завел себе ребенка, — проворчал Фэллон, потирая переносицу. — Прекрасно. Я переброшу тебя на территорию людей, что, кстати, незаконно.
Баст подмигнул ему и направился к двери.
— Это мелкий грех, капитан. Так мы добиваемся успеха в Тир-На-Ног.
— Вам сюда нельзя! — закричал надутый офицер-человек, как только Баст вошел в квартиру.
С густыми усами и румяной кожей, покрытой капельками пота, он выглядел как любитель пончиков. Сахарная пудра на его лице была достаточным доказательством.
Закатив глаза, Баст шагнул вперед.
— Я могу делать все, что захочу.
Это ложь. Он не мог причинить вред идиоту, не спровоцировав скандал между районами.
Баст прошел, может быть, три шага, прежде чем баку снова встал у него на пути.
— Вы не можете забрать это дело у нас. Здесь убили человека.
Идиот предположил, что Баст заберет это дело, вместо того чтобы помочь его раскрыть. С другой стороны, большинство преступлений, в которых замешаны фейри в других районах, преподносились на блюдечке участку в Тир-На-Ног, и все благодаря высокопоставленным чиновникам фейри, которые хотели скрыть своих грехи.
Хотя они и были чертовски коррумпированы и находились на жалованье у дворов. Неважно, что те же самые бюрократы пробрались в участок Баста, чтобы направить расследование в свою пользу. Эти сукеты вынудили Фэллона действовать, и капитану это не понравилось, но он ничего не мог поделать.
Да, у других районов были все причины ненавидеть фейри. Честно говоря, Баст тоже не слыл их фанатом, но выполнял свою работу, а этот малахай преградил ему путь.
Он сильно толкнул человека, швырнув его на пол, и к черту дипломатию.
— Дану в гребаных прериях, — проворчал Баст, приближаясь к двум фигурам, стоящим к нему спиной. Скорее всего, это два детектива, дежурившие на месте преступления. — Неужели все люди такие же тупые, как ваш коллега?
— Я не знаю. Все пикси такие же придурки как ты? — женщина справа повернулась к нему.
Как бывший хладнокровный убийца и опытный детектив из Холлоуклиффа, Баст никогда не замирал. Никогда. И все же сейчас он застыл.
Он и раньше спал с людьми. Однако эта женщина выглядела просто фантастически. Она отличалась от всех, кого он знал, во всех отношениях, и не мог точно определить почему.
У Меры Мореа, по крайней мере, он надеялся, что это была она, нет вздернутого носа или высоких скул. Ее лицо не назовешь нежным. Ее губы не такие полные, как у принцесс фейри из старых сказок, а волосы не струились, как шелк.
Тем не менее у него отвисла челюсть.
В ее зеленых глазах читалась такая напряженность, что у него перехватило дыхание. Как будто они видели Баста тем, кем он был раньше и каким ему предстоит стать. Эти изумруды подходили к ее прямому носу и волевому подбородку, а также к ее темным бровям.
Мера не была нежным снегопадом или ласковым солнечным лучом. Она была ураганом, который уносил в небо целые города, грозой, предшествовавшей концу света.
И ее груди. Гребаные груди…
Она оценивала его так же, как и он её. И судя по ее прерывистому дыханию и слегка приоткрытому идеальному рту, она явно одобряла то, что видела.
На его губах появилась ленивая усмешка.
— Мера Мореа?
Пожалуйста, скажи «да».
Она кивнула.
Странное легкое ощущение затрепетало в его груди, но Басту нужно сосредоточиться. Он оказался здесь, чтобы раскрыть дело, а не пялиться на женщину, от одного присутствия которой его член затвердел. Эта сильная реакция, которая может означать многое, в частности, что она может быть связана с ним…
Нет, Баст не верил в глупые народные сказки.
Повернувшись к мужчине слева от себя, он откашлялся и произнес:
— Джулиан Смит, я полагаю?
Баку отсалютовал ему средним пальцем.
— Да, а ты кто?
Баст проигнорировал оскорбление только потому, что его гораздо больше интересовала Мера.
— Себастьян Дэй. — Засунув обе руки в карманы своих сшитых на заказ брюк, он сосредоточил свое внимание на ней. — Вы можете звать меня Баст. Я здесь, чтобы расследовать убийство Зева Ферриса, короля Летнего двора.
Мера в шоке распахнула рот. Интересно, что бы он мог засунуть в ее соблазнительный рот?
Сосредоточься на деле, Дэй, упрекнул он себя.
— Ты хочешь сказать мне, что этот парень, — Мера указала на мертвого фейри, — который одет как торгаш-лепрекон, является королем светлого двора? Ты серьезно?
Баст одарил ее ослепительной улыбкой, надеясь, что его обычное обаяние сработает.
— Не все могут хорошо одеваться, грудастенькая. — Он осмотрел ее одежду, словно пытаясь доказать свою точку зрения.
Нахе!!! Грудастенькая? Когда он потерял хватку?
Но он не мог взять свои слова обратно.
Мера посмотрела на него, и румянец ярости окрасил ее прелестные щеки.
— Извини, если я одеваюсь не по
