Хранитель чаек (СИ) - Анастасия Разумовская
Глава 16
Грязные танцы
Рандвальд метался по маленькой комнатке, словно зверь. Его, Южного герцога, посадили в камеру, словно преступника! Сначала связали и заткнули рот кляпом — кляпом! — а затем унизили камерой. Твари, какие же они твари! И сражаются не по правилам!
— Юдард тебя побери, Медведь! Какая осада⁈ Какая блокада? Прикажешь сдохнуть здесь, пока ты там наслаждаешься вином, любовью королевы и не чешешься?
Сжимал в бессилье кулаки, рычал. Всё-таки, шваль она и есть шваль. Какой, к юдарду, Ларан герцог? Разве так себя ведёт благородный аристократ? Он должен был вызвать Рандвальда на поединок и помериться силами. Или, например, разместить в богатых покоях на правах почётного пленника, но вот это… Это жестокое оскорбление, а между тем, в жилах Южных герцогов течёт королевская кровь! Некогда их щит был свободным королевством, которое влилось в Элэйсдэйр лишь под угрозой уничтожения Персиковым султанатом. Но влилось на почётных условиях! Да что там говорить! Мать самой королевы Леолии была из их рода… Пир-рат! Надо было проклятому герцогу Юдарду, когда он захватил Солёные острова, вырезать их всех подчистую ещё двести лет назад.
Внезапно дверь приоткрылась, и в комнату вошёл…
Рандвальд попятился. Он сразу узнал эту наглую башку. Тот самый пират, что швырнул с корабля топор в их шлюпку, обрекая всех на гибель. Рука потянулась к поясу в тщетном поиске сабли.
— Ваша светлость, — ухмыльнулся бандит. В его ухе болталась серьга, блестящая от разноцветных камушков. — Не бойтесь, я не со злом.
Герцог вспыхнул, гордо вскинул голову.
— Как ты позволяешь себе говорить со мной в таком тоне, плебей? — процедил он.
Пусть убивает, пусть. Лишь бы не позор!
Наглец побагровел, глаза его сверкнули, но тут же он снова улыбнулся, обнажая хищные зубы.
— Я пришёл вам помочь, ваша светлость. Вы знаете, что лжекороль Ларан велел вас вздёрнуть на рее завтра на рассвете?
— Ты лжёшь! Я нужен герцогу как заложник.
— Не знаю уж, с чего он так разозлился так на вас. Вы ж вроде почти как родственники. Он говорил, что повесит, а Медведю скажет, что заложник жив.
— Зачем ему рисковать? — угрюмо поинтересовался Рандвальд.
— Да потому что солёные люди недовольны, — нахал пожал плечом, привалился к косяку и стал наблюдать за пленником сквозь полуприкрытые ресницы. — Никому не хочется попасть Медведю под лапу. Взбаламутил народ, а мы люди мирные. Мы уже два века под покровительством Элэйсдэйра, кому хочется вот так просто взять и всё разрушить? У нас и пути нахоженные, и острова насиженные. Крови-то никто не желает. Это герцогу королем мечтается стать, всё ему мало. А мы — люди маленькие.
— Зачем ты мне об этом говоришь?
Рандвальд внезапно охрип. Закашлялся. Пират терпеливо подождал. Потом отделился от стены, прошёл и сел на железную кровать. Герцог заметил, что левая рука у бандита на перевязи.
— Да просто… Жалко мне тебя, ваша светлость. Сын у меня твоего возраста…
Герцог хмыкнул, приподняв бровь. Он резко успокоился и ждал продолжения.
«Ты пришёл не просто так, ты явно что-то хочешь от меня, — думал он. — Явился продать мне свои услуги и боишься продешевить».
— Ну, не сын, — не смутившись поправился пират. — Брат. Младшенький.
— Жалко? — переспросил Рандвальд насмешливо, возвращая разбойника к теме разговора.
— Ну так, а то, — заухмылялся тот. — Я-то человек маленький. Мне-то вражда с сильными мира сего зачем нужна?
Герцогу надоело ходить вокруг да около.
— Сколько ты хочешь, чтобы помочь мне бежать?
— Бежа-ать? — удивился наглец, выпятил губу разочарованно. — Ты пойми, мил человек, ну помогу я тебе убежать. Во-первых, ты далеко не сбежишь. На чём? На лодочке что ли? Так «Чайка» Ларановская тебя враз догонит, ты и соскучиться не успеешь. А мне потом куда? Самому на рею вешаться? А семья? Жена, дети… Опять же, брат младший…
Рандвальду захотелось ударить его. Ногой. В нос. Случайно. Раз пять от души…
— С другой-то стороны: а что мне терять-то? Ведь с эдаким-то герцогом по миру пойдёшь…Рабов нельзя, за вино — налог плати. Я, может, сам-то и не помню, когда в последний раз вино это пил. Детей-то кормить надо чем-то… А он: плати, да плати. Вот если бы вы не бежали, ваша светлость, а, предположим, взяли да захватили Солёный замок, чтобы — ну чем боги не шутят? — мятежника Ларана в темницу, а верного вам человека — в герцоги. Тогда б и можно было ввязаться. А так — мое дело маленькое: когда герцоги дерутся, завсегда только наш брат и страдает…
Южный щит прищурился презрительно:
— Ты не слишком много на себя берёшь? В герцоги захотел, пират!
— А чё бы нет? Прадед Ларановский тоже ж не благородных кровей. Один из капитанов. Сначала объявил себя королем, а потом уже признал власть Фрэнгона Элэйсдэйрского… Если оно так покопаться, так ведь все королевские роды от какого-нибудь простого вояки происходят…
— Говори-говори, да не заговаривайся! — зарычал Рандвальд.
— Ну, раз мой разговор тебе не любезен, ваша светлость, так я, пожалуй, пойду…
Пират встал и направился к выходу. Ранвальд отвернулся. Он — герцог. Герцоги не просят пощады и не торгуются с пиратами…
* * *
Невольницы возмущённо шумели, о чём-то восклицая гортанными голосами. Ювина пила чай, иронически улыбаясь. Джия забралась на диванчик с ногами, играла с ножом и хмурилась. Ларан кусал нижнюю губу, удерживая смех. Он стоял, прислонившись к двери плечом, и наблюдал за всеми насмешливо.
— И чего они хотят? — наконец не выдержала Джия.
— Любви, — съехидничал Ларан.
Княжна прищурилась.
— Девушки возмущаются, — пояснила Ювина. — Их воспитывали и учили танцам и искусству любви, чтобы угождать мужчине в гареме. Они спросили, когда их доставят в гарем, а я объяснила, что их освободили. И сейчас они бунтуют, хотят себе господина.
Ларан приподнял бровь. Ювина нахмурилась.
— Ларана они хотят, — призналась с неохотой. — Хотят танцевать ему и… э-э-э…
Джия сдвинула брови. Встала. Воткнула нож в ножны. Снова вытащила.
— Передай этим пышногрудым пущтоголовкам, цто ублажить они Ларана щмогут на дне морском. Я лично прослежу, цтобы они туда попали.
— Джия, они наши гостьи, — растерялась Ювина.
— Они на твоего мужа покушаются вообще-то. Тебя ничего не смущает?
Девы замолчали, с испугом наблюдая за злым лицом княжны и за сверкающим клинком в её руке, вновь обнажившемся из ножен.
— Да, но у них другое воспитание… Они привыкли…
— Отвыкнут, — рыкнула Джия.
Ларан тихо рассмеялся. Княжна резко обернулась к нему. Её глаза сверкнули сталью.
— Впрочем… А, давайте, девушки. Вот прямо здесь. Гощподин хочет посмотреть. Зажгите небо. Переведи им, Ю.
Ювина заалела.
— Что перевести? — пролепетала.
