Наталия Рощина - Грех
– А если я попрошу тебя уйти, ты сделаешь это?
– Нет. – Деревской не собирается лишать себя удовольствия, за которое, между прочим, заплатил немалые деньги. – Я не уйду.
– Пожалуйста! Я не хочу, чтобы ты оставался.
– Слушай, что за истерика? – съехидничал Николай.
– Я прошу тебя уйти.
– Не усложняй. Я досмотрю, а после выступления ты поедешь со мной. – Николай направился к выходу. – Я один из тех, для кого ты выступаешь. Приди в себя и работай.
– Моя работа не заканчивается последним выходом на сцену! – выдохнула Анна. Она облокотилась на спинку
158
стула, боясь поднять глаза. – И это мне решать, с кем, за сколько и когда.
– Я это уже понял. – Николай не обернулся. Внутри у него в который раз за этот вечер что-то оборвалось. – Не переживай. Я заплачу столько, чтобы тебя отпустили со мной без всяких колебаний. Кажется, твою хозяйку зовут Жаннет? Я договорюсь с ней.
– Я не пойду с тобой! – закричала Анна.
– Жаннет нужны только деньги, так что не тебе выбирать. Это ты преувеличила.
– Только не с тобой! – Анна сжала виски и отчаянно заскулила. Но дверь за Николаем уже закрылась. Девушка без сил опустилась на стул и заплакала, позабыв о макияже.
Вошедшая Жаннет не скрывала раздражения. Первая реакция хозяйки – звонкая пощечина. Потирая горящую щеку, Анна со страхом глянула на часы.
– Да, да, дорогуша, через пять минут твой выход! Давай приходи в себя. – Жаннет резко взяла ее за подбородок, приподняла его и зло добавила: – Забыла, девочка, как жить на одну стипендию? Я тебя берегу как принцессу, а ты мне тут любовь наворачиваешь?! Кто этот чурбан?
– Случайный знакомый.
– Настолько случайный, что ты захотела с ним встретиться? – Глаза Жаннет впились в Анну.
– Я его не звала!
– Сегодня же пойдешь под любого, кто больше заплатит. Хватит прикидываться герцогиней в шестом колене.
– Вы же обещали, что только танцы… Пусть в любое время, но только танцы, – напомнила Анна. – Пока я сама, пока я не решусь…
– Рокотова, приди в себя. Будешь делать то, что я скажу. Иначе – всем покажу твои фотки, поняла?! Вылетишь из твоего долбаного института всем на посмешище. Ты ведь никому не рассказываешь о своих забавах? Они все отвернутся от тебя. Ты ведь боишься этого! Поняла?!
– Я поняла. – Слезы еще не высохли, но Анна прямо посмотрела в глаза Жаннет.
– Хорошо поняла?!!
Анна закрыла глаза и увидела цветные снимки, на которых она обнаженная позирует в самых разных ракурсах. Впечатляющие фотографии. Это была ее первая «фотосессия», за которую Анна получила большие деньги. Потом была вторая, третья. Она уже перестала бояться объектива, когда появилась эта толстушка. Жаннет добродушно улыбалась и говорила, как щедро одарила Анну природа. Потом любовалась фотографиями, которые сделал горе-фотограф. Это потом Анна поняла, что они работали вместе, а тогда она сочла его подлым предателем. По-детски обиделась, не пришла в назначенный день.
На следующий день возле входа в институт ее ждала все та же толстушка. Только теперь она была менее любезна, более категорична. Ее короткий монолог сводился к тому, что Анна должна работать на нее. В ее заведении хорошо платят, а с такими ножками – гарантированы премиальные. Анна отказалась. Повышенной стипендии ей едва хватало на жизнь, но она давно привыкла вести аскетический образ жизни. Не позволяла себе даже думать о том, что выходило за рамки ее скромного бюджета. Прибавка к бюджету в виде половинки лаборантской ставки позволяла сносно питаться. Никаких излишеств, но Анна никогда не жаловалась на судьбу. Никто не виноват, что она шесть лет назад осталась без родителей: поехали они отдохнуть на море и больше не вернулись. Серпантин крымских дорог оказался настоящим испытанием для водителя, который так и не довез их до базы отдыха.
К тому времени бабушки и дедушки со стороны отца давно не было в живых. Мамина мама, давно и необратимо состоявшая со своей дочерью в ссоре, была вынуждена принять на себя заботы о внучке. Однако горе подкосило ее и без того слабое здоровье. Анна оказалась предоставлена самой себе: бабушка все время болела, лежала в больницах. Когда находилась дома, лучше не становилось. При первой же возможности Анна получала очередную дозу нелюбви, которую единственная родственница щедро изливала на нее. Два года назад бабушки не стало. Несмотря на не самые теплые отношения, Анна скучала по ней. Теперь, оставшись одна на белом свете, девушка поняла, что ее жизнь зависит только от нее самой. Собственно, это было ясно после гибели родителей. Судьба испытывала ее на прочность, и Анна решила доказать, что выдержит.
Она успешно окончила школу, сдала экзамены в институт и готовилась стать профессионалом в гостиничном бизнесе. Шла к своей цели целеустремленно, решительно. Только вот денег на жизнь катастрофически не хватало. Задолженности за квартиру росли. Одежда совсем поизносилась. С обувью вообще была беда. Анна изощрялась, как могла, пока однажды не повстречала на улице одного довольно странного с виду мужчину. Он не сводил с нее глаз. В тот момент Анна решила, что привлекла к себе внимание потрепанным видом. Ей стало невыносимо стыдно, и она побежала по улице от этого пристального взгляда. Но мужчина словно следил за ней. Их пути стали пересекаться чаще. И однажды он заговорил с ней.
Мужчина был любезен, и Анна перестала бояться встреч с ним.
– Я не виноват. – Он так смешно выбрасывал вперед руки, махал ими, закрыв глаза. – Простите ради бога. Стоит мне их открыть, как я вижу чудо, и это чудо – вы! Я отвык от чудес! А оно есть, оно рядом!
Он был не первым, кто сказал, что Анна красива. Она знала это. Однако уличный ценитель ее красоты предложил нечто совершенно невообразимое: он сказал, что может предложить ей хорошую работу и большие деньги. Анна испугалась, но Валентин поспешил ее успокоить:
– Это не то, о чем вы подумали, Анна. – К тому времени, они уже обращались друг к другу по имени, на «вы». – Я все объясню.
Анна не сразу приняла предложение. Но, поразмыслив, решила, что должна согласиться. Никто не узнает. Фотографии Валентин обещал никому не показывать и использовать лишь как для вдохновения перед работой. Мастерская, в которую попала Анна, доказывала правоту слов Валентина: он не лгал, когда говорил, что скульптура – его страсть и крест. Анна рассматривала его работы, боясь признаться, что они ей не нравятся. Валентин все понял сам. Он сказал, что уже несколько лет, как потерял чувство материала. Ничто не могло привести его в состояние творчества. Признался, что, увидев Анну на улице, сразу почувствовал, что оно вернулось. Он сможет работать. Она вернула его к жизни! Только ему нужно всегда знать, что он может видеть свою спасительницу. Пусть даже только на фотографиях.
