Избранные Луной (СИ) - "Чинара"

— Я обещаю, что не причиню тебе вреда. — мокрый язык скользит по моей шее. — Ты мне доверяешь?

— Да-а… — глухо шепчу и еле сдерживаюсь, чтобы не сказать: «только не останавливайся».

— Но, Дженни, обещай, что оттолкнёшь меня, если я попытаюсь… войти в тебя. — глухо произносит оборотень, несмотря на то, что наши тела уже трутся друг о друга в отчётливом желании слиться воедино.

— Ты не хочешь меня? — голос дрожит обидой.

— Хочу слишком сильно. — с внутренней мукой проговаривает Оуэн, продолжая сладко терзать шею, покусывая и тут же вылизывая места укусов языком. — Я боюсь сорваться. Я никогда себе не прощу. Просто скажи, что не хочешь, и я смогу остановиться. Обоюдное желание уменьшится.

— Не понимаю, — отвечаю, а затем вбираю в рот кончик мужского уха и наслаждаюсь глухим стоном альфы.

— Когда один из пары отталкивает партнёра, то тяга к сексу у обоих на время спадает.

— Тогда сам и отталкивай, — проворно расстёгиваю рубашку оборотня, а он разом стягивает мою футболку.

— Партнёр, которого оттолкнули, испытывает боль, Дженни. — рычит Оуэн, стаскивает с меня лифчик и всасывает в рот тугую горошинку.

Стон вырывается из горла, а пальцы вцепляются в мужские волосы.

Неужели он думает, что я захочу остановить те волны блаженства, что перекатываются по телу?

Второй сосок не остается без ласки, и я выгибаюсь, теряясь в новых ощущениях.

— Да-а...пожалуйста… Оуэн...

Мужские руки проворно стаскивают с меня шорты и трусики.

Грудь выпускают из сладкого плена, вынуждая испытать вспышку разочарования, но я не успеваю прийти в себя.

Оборотень сильнее раздвигает мои ноги.

Я полностью обнажена и раскрыта перед его взором, и это заставляет смутиться. Хочется зажмуриться. Предпринимаю попытку закрыться, но он не позволяет, рычит, как голодный зверь и вдруг жадно припадает ртом к моему лону.

Слишком много эмоций разом сталкиваются внутри. Желание отползти, отстраниться, мне неловко и стыдно… Но вместе с тем нестерпимо приятно. Чрезмерно хорошо. Прикосновения мягких губ и горячего влажного языка задевают особые рецепторы, и очень скоро я забываю о всяких сдерживающих себя правилах. Не сопротивляюсь, когда он еще чуть шире раздвигает ноги, разгораюсь до неизведанных пределов с каждым касанием мокрого языка. Оуэн находит чувствительную точку, присасывается к ней, и усиливает давление рта, сводя меня с ума.

Я извиваюсь, пытаюсь вырваться, боюсь, что не справлюсь с ощущениями…вокруг все плывет и кружиться…но альфа держит меня крепко.

— Я потеряю сознание…— шепчу или же стону, невозможно понять, а затем сама толкаю к нему бедра и противореча себе, кричу, — Да, да-аа…ещё…

В животе закручивается бешенный спазм, выгибаюсь в пояснице, откидывая голову, а альфа продолжает жадно облизывать клитор, пока я не взрываюсь. Содрогаюсь всем телом, иступлено кричу.

Меня разрушает на крохотные частицы и собирает вновь, перед глазами пелена. Не способна пошевелиться.

Мужская рука бережно убирает с лица прядь волос. Альфа наклоняется надо мной, и если перед моим взором мир растекается на атомы, то в его темной зелени все еще сверкает молния.

— Потрясающе… — еле выговариваю я, а он лишь ухмыляется и наклонившись нежно касается виска губами.

Сознание немного проясняется.

Опускаю взгляд, наблюдая, как Оуэн берет свой член в руки и не переставая изучать мое лицо, начинает яростно мастурбировать.

Протягиваю руку, желая дотронуться до его плоти и тоже быть частью этого завораживающего процесса. Он останавливается, сглатывает, помогает обхватить его, а затем накрывает мою ладонь своей и свирепо продолжает начатое. Глухо порыкивает, дышит все тяжелее, а затем струя горячего семени выстреливает мне на живот, и альфа кончает, простонав мое имя.

Смотрим друг на друга, улыбаемся. И эта минута важна для моего сердца ничуть не меньше тех мгновений, которые были до нее, потому что в его глазах я вижу то, о чем мечтала. Мечтала в тайне от себя, даже когда он был невыносим, потому что подсознательно всегда тянулась именно к этому мужчине.

Если завтра он снова станет злым идиотом – это навсегда разобьет мое сердце, но я не хочу думать об этом. Не хочу омрачать этот миг.

Он ложится рядом, притягивает к себе, и прижимаясь к телу мужчины, я ощущаю себя самой счастливой.

Немедленно проваливаюсь в сон, слыша тихое:

— Спи, любимая.

Глава 31

— Запрыгивай, — говорит Оуэн, раскрывая передо мной руки, будто приглашает обнять.

— Я не очень понимаю. — удивленно произношу, но все же делаю шаг вперед и обхватываю альфу за шею.

— Почти верно. — смеясь, целует меня в щеку, а следом я ощущаю мужские ладони на своих ягодицах. — Подними ножки и обхвати меня. Твоя рана зажила, но я не могу рисковать. Верхом на мне мы доберемся быстрее.

— Ты будешь лошадкой? — не удерживаюсь от подколки и получаю легкий шлепок по попе. — Не лучше мне забраться на тебя со спины?

— Нет, иначе я не смогу следить, чтобы ты крепко держалась. — зарывается носом в мои волосы. — А еще у нас точно найдется пару минут, чтобы хорошенько объяснить одной маленькой волчице, кем я являюсь. — шутливое предупреждение моментально затягивает узел желания между ног, а в следующую секунду меня прижимают к широкому стволу дерева.

Этой ночью во сне я видела свою волчицу, мы бежали с ней по лесу вместе с Оуэном и его зверем, но сон часто обрывался.

И я, и альфа не раз просыпались и не могли успокоиться, пока не доводили друг друга до разгорающихся перед глазами искр удовольствия. Разными способами, всегда невообразимо приятными, но оборотень так до сих пор не сделал меня своей в классическом смысле. Я все порываюсь спросить почему, да и другие сотни тем вертятся в голове, но в последнюю секунду пугаюсь возможных ответов и нерешительно прикусываю губу.

А сейчас вопросы плавятся в окутывающем наслаждении, стираемые уверенными пальцами Оуэна, проворно забравшимися в мои шорты.

— Мэйс почувствует твой запах на мне и все поймет, — покрываясь краской стыда, шепчу альфе во время остановки, когда Оуэн интересуется не кружится ли голова.

Оказывается, под быстрой ходьбой, он подразумевал бег с неведомым обычным людям ускорением, от которого мир вокруг превращается в размазанную кляксу. Но после того, как я намертво вцепилась в его плечи липучкой, оборотень пытается подобрать более приемлемую для моей нервной системы скорость.

— Ну и что. — пожимает плечами, словно ничего страшного в том не видит. — Они все равно о нас узнают, Дженни.

Узнают? Они? О нас? Он же сказал «о нас»?

Значит раздумал отталкивать меня?

Похороненная где-то под испытанными оргазмами гордость, говорит, что надо бы встать в позу и припомнить альфе его мерзкие поступки. Ведь он ведет себя совершенно иначе. Кардинально. Но истинность сбивает меня с гордых рельсов и заставляет прижаться к сладко пахнущему избранному и несмело признаться:

— Мне бы не хотелось так… я немого стесняюсь и…

— Хочешь сама им рассказать? — гладит по голове, а я сильнее утыкаюсь ему в шею.

— Наверное.

— Не переживай, я сделаю так, что никто ничего не почувствует.

Удивленно отодвигаюсь от мужчины.

— Истинные могут подстраивать свой запах под запах своей пары. Удивлена? И это далеко не все особенности, которые появляются у отмеченных даром Сиэлин. — широко улыбается Оуэн.

— Но…

— Малышка, я знаю, что у тебя много ко мне вопросов. И обещаю, мы все обсудим, но давай сначала выберемся из Тэрры, хорошо?

— Хорошо. — согласно киваю в ответ.

— Отлично, тогда запрыгивай. Думаю, новая скорость должна тебе понравится.

Как только мы выходим из леса на дорогу, на нас кидаются Алекс с Мэйсом, которые стоят возле припаркованной машины брата. Судя по их взволнованным лицам и темным кругам под глазами, спали они прошлой ночью плохо и ждут нас уже довольно давно.