Космическая шкатулка Ирис - Лариса Кольцова
– Могу и в воду их кинуть. Пирожки мои. Рыбкам на закуску праздничную после того, как наливки моей отведают. – Она с нарочитой серьёзностью достала бутыль и сделала вид, что хочет её открыть.
– Не порть окружающую среду, – властно сказал Капа, – без дара в Храм тебя не пущу. Ты не местная. Иди в свой Храм на той стороне реки.
– Заброшенный он стоит, – опять вздохнула Старая Верба. – Как погиб старый наш маг, так всё и запустело. Не приготовил он себе сменщика, а без него кто-то пожар в Храме устроил. Так и стоит теперь без использования и починки. Кому чинить?
– Злодеи и подожгли, – сказала Ива, – отец говорил, что они искали клад старого мага, а потом следы своего преступления сокрыли огнём.
– Зачем же огнём? – спросил Капа, – если ничего не нашли.
– А ты как знаешь? – встрепенулась Старая Верба, – нашли, не нашли. Откуда?
– Его сокровища нам передали после его смерти, – ответил Капа, – до времени, понятно. Как Храм открыли бы, так мы бы всё вернули новому магу. Но не пришлось. Теперь «Город Создателя» там опоры для скоростной дороги прокладывать будет. До самой столицы. Всё и поломают окончательно.
– Ты вот что, – нагнулась к нему Старая Верба, – ты в мыслях своих не держи веточку цветущую и чистую надломить. Я в мыслях чужих чтец, хотя книжные буквы плохо читаю.
– Да ты о чём? – закричал он так, что эхо отразилось от речного, тёмного и подвижного зеркала вод, от приближающегося пустынного крутого берега.
– Она стоит в самом начале нездешнего пути, уводящего туда, куда ты и заглянуть не в состоянии.
– Молчи уж, магиня нашлась.
– Мы, женщины, круче вас, мужиков грубых, в прозрении чужих судеб. Вот поживи в одиночестве, да телесной скудости, пусть и невольной, не выбранной по доброй воле, наедине с духами природы, прислушайся к их голосам, много чего в жизни поймёшь.
– Оно и видно, как ты с ними общаешься. С ума ты сходишь от заброшенности своей, Старая Верба, – Капа впервые назвал её по имени.
– Знал бы, кто перед тобой сидит, по-другому бы себя вёл.
– А чтобы я сделал? Намекни хоть, кто ты такая.
– Сбросил бы в реку на самой глубине и веслом бы оглушил в придачу. – Она сняла вдруг платок с седых волос, пригладила их рукой и опять его нахлобучила до самых уже бровей. – А я бы и рада была такой вот кончине.
– Не понял.
– Потому что ты груб чувствами, холоден умом и лишён наития начисто.
– Безумная, – тихо вздохнул Капа, устав от старухи. Всю остальную дорогу молчали. Лодка плыла вдоль заиленного берега, где тем ни менее была большая глубина. Белые лотосы, словно подсвеченные фосфором, слабо и таинственно мерцали на водной чёрной глади. Вёсла поднимали из глубины длинные водоросли, похожие на волосы чудовища. Вот уже и Храм Ночной Звезды навис над берегом, сбрасывая в светящуюся воду своё отражение. Белый купол подсветило по бокам атмосферное электричество, получаемое благодаря установке, состоящей из высоких шпилей вокруг здания.
– Как красиво! – почти дружно произнесли Ива и Старая Верба. Издали улавливался ровный и негромкий гул многочисленных голосов, собравшихся у Храма людей. Лодка причалила к маленькой храмовой пристани, выложенной белым известняковым камнем. Он тепло и маняще светился в окончательно сгустившемся мраке вокруг, и освещённый Храм с прилегающим садом казался заключённым в волшебный купол. Капа замкнул цепь, припаянную к металлическому столбу, с кольцом на корме лодки. Помог выбраться Иве и начисто забыл о старухе, копошащейся в темноте со своей корзинкой.
– Да помоги хоть кто мне отсюда выбраться! – кричала старуха, скользя по наклонной скользкой набережной, поскольку ступени находились чуть поодаль того места, где они причалили. Кто-то из смеющихся людей подал ей руку, взял корзину, на что Старая Верба сыпала ругательствами, относящимися к ушедшему Капе. – Нечисть! Подкидыш! Сын блудной глупой матери и недостойного обманщика отца!
Народ смеялся, принимая её за охмелевшую раньше времени разудалую бабку, не понимая, кому она шлёт свои оскорбления. Капа шествовал в Храм Ночной Звезды с достоинством уже состоявшегося нового мага.
Праздник с привкусом печали
Ива сразу встретила прежних подружек. На ней повисла милая Рябинка, подошла нарядная Верба в красном шёлковом платье, алых туфельках. Даже девушка Берёзка, обычно сторонившаяся и несколько завистливая к нарядам Ивы, подошла радостно-оживлённая. Она была в нежном голубом платье без рукавов, надетом на тонкое нижнее платье с белоснежными длинными рукавами. На её пальцах сияли перстни с синими и зелёными камнями. Берёзка поражала своим заметным изменением в сторону яркости. – Ива! Как же мы все скучали без тебя! Завтра будет уже наш праздник на окраине леса. Ты не уедешь?
– Нет, нет. Я у Рябинки заночую.
Подошёл вечно-хмурый отец Берёзки и гаркнул на оживлённо-голосящих девушек. – Забыли, где находитесь! Тут все молчат!
И девушки стихли, но продолжали теребить Иву. Рябинка схватила её за руку, счастливая обретением подруги. Без Ивы она была совсем одна. Кто-то легонько тронул Иву за плечо. Она обернулась. Ручеёк! Заметно подросший за время разлуки. Тёмные волосы вились ниже ушей, над губой уже пушок! Вот это рост, вот это скорость, с какой он повзрослел. Или же? Больше двух лет не была Ива в родных местах. Позапрошлой весной они прибыли на тот берег в «Город Создателя». Отчего же так быстро, так незаметно промчалось это время? Когда один день не отличим от другого, то время, хотя и тянется долго, проходит незаметно. С внезапной печалью Ива отметила, что каждый такой день есть очередной и упавший лепесток её цветущей юности, невозвратной и быстро исчезающей. Флегматичная Рябинка заметно потолстела, вертлявая Верба ощутимо озлилась на всех и как бы усохла, казалась уже не гибкой, а худой. Берёзка собиралась замуж буквально на днях. Она одна пышно и броско цвела среди прочих неудачниц. Ручеёк отвёл Иву в сторону. – Я уже не Ручеёк. Я теперь ношу взрослое имя, – сказал он, преисполняясь тайной важности за себя.
– А какое у тебя взрослое имя? – удивилась Ива, всё ещё не веря, что высокий юноша рядом с нею и есть прежний вёрткий Ручеёк.
– Я Светлый Поток.
– Слушай, Поток, надо чтобы ты утёк! – сказал внезапно проявившийся Капа. Он по-хозяйски взял Иву за руку. Она вырвала руку.
– Не распоряжайся мною! Довёз на лодке и уже хозяин? – Ива взяла за руку бывшего Ручейка – нынешнего Светлого Потока. Они вместе пошли в Храм Ночной Звезды. Капа где-то отстал позади. Ясно было, что он отомстит за унижение на глазах у девчонок. Но Иве было
