43 дня до конца (СИ) - Валарис Эмбер

— Понадобится для чего? — видимо, моё удивление было весьма комичным, учитывая, что на серьёзном лице Оуэна показалась добродушная усмешка.

Неожиданно для себя я отметила, что он был весьма красив. Высокий, широкоплечий, с очаровательными ямочками на щеках, которые смотрелись так необычно вкупе с россыпью татуировок по всему телу. А его зелёные глаза вселяли в душу какую-то уверенность и спокойствие. Возможно, я бы даже могла влюбиться в такого, если бы не брюнет Темпор на горизонте.

«Так, Росс, стоп! С каких пор ты думаешь о Эрике по утрам?»

От одной мысли о нём по коже побежали фантомные мурашки, а губы загорелись огнём, будто всё ещё чувствуя тот поцелуй.

— Для тренировки, — ответил Оуэн, а смесь шока и недоумения озарила моё лицо ярче.

— Правда? — прошептала я, всем телом ощущая обуревающую меня радость.

Удивительно, но я даже не предполагала, что буду настолько счастлива от такой мелочи, как тренировка. Внутри словно запорхали бабочки, заставившие меня подскочить с кровати и броситься в ванную, приводить себя в порядок, не дожидаясь ответа Оуэна.

— Я подожду за дверью, — донёсся его голос, когда я уже открыла кран с еле тёплой водой.

Энтузиазм захватил меня с головой, и когда я подняла глаза на зеркало, сама удивилась глупой улыбке, застывшей на лице.

По всей видимости, новая эмоция, которая до этого так долго не проявлялась в полной мере, была радостью. Я буквально чувствовала каждую частичку своего тела, которая готова была взлететь выше неба. Даже выходя, уловила яркие рассветные лучи солнца, которые озаряли всю комнату мягким светом. Удивительно, почему я не замечала этих красок ранее?

Уже менее чем через полчаса мои мышцы приятно болели, вспоминая заученные упражнения. Оуэн удерживал боксёрскую грушу двумя руками, пока я следовала его командам и била в каждый такт.

— Хорошо, но держи руку крепче, — продолжал он.

Ещё один удар, и ещё. Мы были одни, а нежный свет солнца, которое всё выше поднималось на небосклоне, отражался от металлических стен, погружая весь зал в золотистое море.

С каждым движением руки, с каждым прыжком я ощущала, как приятно напрягаются мышцы. Словно тугие узлы, стягивающие каждую из них, медленно развязываются, вселяя в тело лёгкость и жизнь.

— Ты раньше боксировала? — поинтересовался он после очередного захода, давая мне наконец перевести дух.

— Очень редко, — запыхаясь, ответила я, чувствуя накатившую на тело приятную усталость. — В основном мне нравилось заниматься капоэйрой и ушу.

Оуэн удивлённо вздёрнул брови, вполоборота посмотрев на меня.

— Интересно, — хмыкнул он и, замечая мой вопросительный взгляд, пояснил: — твоя сестра, кроме бокса, практиковала почему-то именно ушу.

Я остановилась и отвела взгляд в сторону, пытаясь отдышаться. В целом, в новости этой не было чего-то сверх странного: ещё будучи маленькими девчонками мы с Ханной любили дубасить палками соседских мальчишек. Да и с самого детства родители развивали интерес к единоборствам. Ещё до войны это было достаточно распространено, а уж после подобная практика вводилась для всех детей в обязательном порядке. Во всяком случае, каждый ребёнок во фракциях в возрасте десяти лет уже мог самостоятельно выбрать наиболее понравившуюся дисциплину.

— Почему именно ты остался со мной на тренировке? Я же могла справиться и сама.

— По просьбе Эрика, — пожал Оуэн плечами. — Он сказал привести и не спускать с тебя глаз.

— Так это была просьба или приказ? — усмехнулась я, уже не удивляясь тотальному контролю моего анкона.

Он приподнял брови, только намереваясь ответить, как двери с шумом распахнулись, и возмущённый возглас разорвал гармоничный покой:

— Что она здесь забыла?

Я резко обернулась на вошедших Ханну и Зака, вмиг поймав на себе её негодующий взгляд. И это уже начинало порядком подбешивать.

— Тренируюсь, — нарочито равнодушно пожала плечами я. — Если тебя это напрягает, можешь выйти.

От сказанных слов лицо Ханны заметно покраснело. Она явно выходила из себя от одного лишь моего присутствия, но только вот мне уже надоело не понимать своей вины и подстраиваться под капризный нрав сестры.

— Отлично, — буркнула она, отбрасывая полотенце в сторону. — Если не хочешь свалить отсюда сама, значит придётся указать на твоё место, Нея Росс.

— Ох, правда?! — от её наглого тона кровь в моих жилах вмиг начала закипать, а от былой радости не осталось и следа. — И какое же моё место, позволь спросить, Ханна Росс?

Она заметно вздрогнула от моих слов, но всё же приблизилась.

— Сидеть тихо во фракции, как принцесса, с нашей истеричной мамашей.

Ханна подошла к стене, где был расположен основной спортивный инвентарь, попутно разминая шею.

Всё моё тело снова напряглось, пока глаза неотрывно следили за её движениями. Я уже понимала, к чему всё ведёт, и отступать точно не собиралась.

— Не стоит… — начал было Оуэн, но я резко его перебила.

— Отчего же? Если Ханна забыла о том, кто надирал ей зад в детстве, почему бы вместе не вспомнить былые времена, правда? — мои губы растянулись в очаровательной улыбке, а сестра в ответ резко вырвала одно из тренировочных копий с крепления на стене.

— О, чую, будет жаришка. Порадуйте меня, девочки, — торжественно произнёс Зак, устраиваясь поудобнее на самом краю высокого ринга. — Я ставлю на тебя, мой персик.

Он подмигнул Ханне, а мы обе синхронно бросили на него прожигающие взгляды.

Уже через секунду я уловила первый шаг сестры, которая с яростью в лице пошла на меня.

Удар сердца. Я пригнулась, прокатившись в сторону и мигом подскочила на ноги, готовая отразить следующую атаку.

Перед глазами в тот же момент промелькнули воспоминания из детства: её каштановые прядки, смешно выбивающиеся из двух косичек, и прикосновения солнца в виде рыжеватых веснушек, оставшиеся на милом лице. Ханна улыбалась, сверкая дырками от выпавших молочных зубов, и кинулась ко мне в объятия с деревянной палкой наперевес:

— Мы их победили, Нея!

Новый удар. Выдох. И я быстро увернулась от очередного выпада. Моё тело динамично танцевало. Движения Ханны же были порывистыми, резкими и становились ещё более стремительными. Теперь она, не останавливаясь, повторяла удары один за одним. Я ловко маневрировала, прогибалась и в очередной раз увернулась, встав на носочки и сделав сальто назад.

Моё тело, истосковавшееся по движению и тренировкам, кажется, ликовало, ни на секунду не подводя. Я реагировала мгновенно, считывая наперёд каждый выпад сестры.

Моя спина выгнулась в мостике, уклоняясь в очередной раз, но в возникшей тишине так отчётливо послышался громкий стук двери. Я отвлеклась лишь на долю секунды, краем глаза замечая высокую фигуру вошедшего Эрика. А Ханна мгновенно ударила меня ногой в бок, откидывая к рингу на несколько метров назад.

Из лёгких словно выбили весь кислород, и губы нервно дёргались в попытках поймать глоток воздуха. Я тяжело приподнялась на локтях, жадно делая вдох. Перед глазами мелькали белые огоньки, полностью дезориентирующие в пространстве.

В памяти вновь вспыхнуло лицо младшей сестры, по щекам которой бежали ручейки горьких слёз от падения с велосипеда. Я успокаивала её, дуя на ранку на щеке, нежно проводила по волосам, а она всё крепче прижималась к моей груди, стараясь заглушить всхлипы…

— Ты уверен, что ставишь на Нею? — донёсся до ушей голос Зака.

— Да, — послышался короткий и уверенный ответ Эрика, отчего-то приободряющий меня, как новый заряд энергии, запущенный в организм.

Ханна вновь кинулась ко мне, и в ту же секунду я села ровно, перехватывая руками копьё за самое острие в нескольких сантиметрах от собственного лица. Её голубые глаза блестели от адреналина и злости, но в них промелькнул и испуг.

Я вновь видела в ней свою маленькую сестрёнку. Ту Ханну, которая боялась обидеть другого, гладила потерявшегося котёнка на пороге дома, носила ему молоко среди ночи. В её взгляде будто бы пронеслось всё наше детство. Со слезами, радостью, смехом.