Наследница клана ледяных гор - Юлианна Лунная
— Саргас, видимо ты очень любишь своих созданий, если приволок меня сюда… — озвучила я свои мысли вслух. — Даже и не знаю: кто в твоем мире больше ахренел… Немагические расы, притесняющие других, или те, кто не приходит на помощь. Как же зажрались твои миал и миель в своей власти над магическими существами этого мира… Я помогу всем: кто будет нуждаться. И драконам, и оборотням, и магам, всем — кто оказался никому не нужным балластом, только дай сил…
Сколько я так простояла: понятия не имею. В какой-то момент корраны просто перестали прилетать к морю, а я скинула куртку и присела на диван, забравшись на него с ногами. Когда я умудрилась отключиться — не знаю, но очнулась на руках мужа. Я так и не проснулась до конца, Дилану пришлось самому раздеть меня, и я снова провалилась в сон в надежных и крепких объятиях.
Утро я встретила в плену, состоящим из перины и навалившегося сверху Дилана. «Так и задохнуться не долго!» — рычала мысленно я, пытаясь растолкать мужчину и выбраться из-под него. Как вдруг его рука поднырнула под мой живот, теснее прижимая к мужскому телу:
— Куда собралась? — провел он губами по моей шее, а затем до самого края ночнушки опустился дорожкой легких поцелуев вдоль позвоночника.
— Что там с пожаром? — хмыкнула я, выгибаясь кошкой в ответ на ласку.
— Все потушили, последствия не такие масштабные, какими бы могли быть без тебя… — шепнул он, а его рука с моего живота скользнула под мое нижнее белье.
— Дилан! Дай мне хотя бы умыться! — возмутилась я, и, стараясь отстраниться от его пальцев, попой уперлась в утренний стояк.
«Обложил со всех сторон…» — как вдруг мужчина откатился с меня, увлекая за собой и опрокидывая меня на спину. А уже в следующую секунду я ощутила бесцеремонное вторжение его языка в свой рот и не менее наглое проникновение его пальцев. По телу моментально прокатилась жаркая волна, а низ живота прошило стремительным возбуждением. Я запустила пальцы в мужские волосы, притискивая ближе желанное тело. Треск ткани, а потом горячее скольжение по влажным складочкам, и Дилан вошел в меня резким толчком.
— Ааааах… — выгнулась я, прерывая поцелуй и запрокидывая голову.
«Что я могу сказать: он просто дорвался…» Не менее часа мое тело гладили, целовали, сжимали, покусывали, выплескивая накопившуюся страсть. Уже после второго яркого оргазма горло пересохло, и дальше я только слабо постанывала, уже не понимая: когда этой сладкой пытке придет конец. Дилан лишь первый раз кончил быстро, а потом: как будто издевался надо мной. Он как исследователь изучал эмоциональный отклик на каждую ласку, на каждую позу, задавая то медленный темп, то быстрый и жесткий до звездочек в глазах.
— Ты — маньяк… — прохрипела я, отодвигаясь от мужчины после его второго финала, так долгожданного мной.
— Ты долго спала, — прокомментировал он, поднимаясь с кровати. — Я лишь изучал: что нам обоим нравится, — хмыкнул он и вышел в гостиную.
«Нашел время для экспериментов…». Я даже попыток встать не делала — ибо все тело было мягким: как пластелин, ноги дрожали, а между ног уже неприятно слегка побаливало. Жених вернулся с гостиной с бокальчиком сока и протянул его мне. Я приподнялась на постели и поморщилась, присаживаясь. Я опрокинула напиток в себя, а потом призвала свою живительную магию. Именно сейчас как никогда я поняла значение слов: «затр…ал вдоль и поперек». Откинувшись на подушки, я восстанавливала дыхание и сделала для себя пометку на будущее: нельзя Дилана долго держать на сухом пайке — чревато последствиями.
— Кто такой: маньяк? — прилег он рядом на живот и, облокотившись о перину, уставился на меня.
— Человек, одержимый какой-нибудь манией. В данном случае: ты — сексуальный маньяк.
— А что такое: «абалдеть»?
— Это когда эмоции удивления или изумления переполняют настолько: что трудно их выразить нормальными словами. Дилан, ты решил словарь моего жаргона составить?
— Я хочу лучше тебя понимать.
— О, в таком случае: тебе нужна такая же записная книжка: как у того служителя в храме Дионии — ибо передать всю мощь русского языка просто невозможно.
— А это тоже из этого русского языка? — задрал он руку и продемонстрировал мне тыльную сторону ладони с моей меткой. — Пока ты спала — я ни в каких, даже древних письменах не нашел таких символов.
— Это не символ, а слово, — хмыкнула я, поднимаясь с постели.
— И какое же? — прищурился он.
— Ну, помнишь: что я сказала тебе после помолвки? Что принадлежит мне — должно быть только моим…
— Лили, на моей руке знак собственности? — притворно нахмурился он, тоже вставая с кровати.
— Нууу… да, — хмыкнула я, стремглав пролетев через гостиную в купальню: где влетела прямо в мужскую грудь.
Хмыкнув, он накрыл мои губы поцелуем, и утянул меня под струи теплого душа. Вскоре мы закончили все утренние гигиенические процедуры, и отправились в гардеробную. Как оказалось: здесь в чехлах висели уже наши готовые наряды к балу и к свадьбе. Учитывая: что мы уже поженились, и свадебное платье теперь было ненужным, то я решила надеть именно его. Какая разница: буду я на балу в голубом или белом? По крайней мере: хоть раз его надену — а примерить этот шедевр очень хотелось…
Тканевый корсет платья был сложен из тысячи складок, словно два веера салфеток приложили друг к другу, а их острые уголки-концы доходили мне аж до ключиц и венчались серебристой вышивкой. Юбка была сделана гармошкой — за счет такого сложения складок оно получалось пышным, под местную моду, вот только без подьюбника с кольцами. Супруг помог мне со шнуровкой, а потом и застегнул колье с белоснежным кружевным пуарэо до самого пола. Затем он и сам оделся в черный костюм, блестящую серебристую рубашку и повязал белоснежный шейный платок. Я окинула свои голые руки скептическим взглядом, и вдруг вспомнила о важном моменте, который так и не уточнила:
— Дилан, я слышала на совещании: наездники подстраиваются под любые погодные условия, а почему не мерзнешь ты?
— Потому что не перестаю пользоваться магией ни на секунду, разгоняя по телу легкие волны примерно раз в полчаса. Это не затратно: примерно десять-пятнадцать процентов от общего резерва силы в сутки.
