Целительница. Тайна Забытого факультета - Полина Корн
Мне показалось, что даже сквозь густые заросли плотного волосяного покрова, он холодный. И было что-то еще. Неуловимое узнавание. Будто бы медведь этот мне знаком давно. Снова это чувство, впервые посетившее меня на Изнанке.
Чувствительные подушечки глубже зарылись в мех, до самой кожи, сквозь подшерсток. Окружающий мир растворился. А золотистый свет сорвался с кончиков новым оглушительным потоком, проникая в организм медведя. По тонким сосудам, в кости и лимфу. В брюшину и ниже. К мочевому пузырю, сейчас пустому, к кишечнику и кончику хвоста. Он пробежался везде, куда смог дотянуться, взорвав исцеляющими потоками все тело медведя. Зверь выгнулся.
Я смогла увидеть, как густеет его кровь, все медленнее бьется сердце, не чаще десяти раз в минуту. Он смог дожить до этого момента исключительно благодаря нашим силам, и никак иначе. Дару, данному с рождения, чтоб спасать чужие жизни. Эта сила, все время глупо отрицаемая мной, уже не раз доказала, насколько я в ней нуждаюсь. Иначе… я бы не смогла сейчас делать то, что делаю.
Но среди прочего, в переплетении вен и реберный костей, я видела сгусток белой энергии, который цеплялся за возможность находится в этом теле. Нечто, делающее его живым.
- Дыши! – прошептала я, отчаянно желая выполнить свой долг.
Душа Проводника откликнулась. Она будто только и ждала, что моего зова. Отчаянного крика озарения. Ведь я узнала…
Глупая. Как можно быть такой слепой. Он всегда был здесь, рядом…
Папа…
- Дыши! – уже сквозь брызнувшие слезы с отчаянным, неистовым приказом, обращенным к душе. – Как ты мог оставить меня? Как ты мог?
Шрам на шее обожгло яркой режущей болью.
Кто-то тряс меня за плечи. Я мотала головой, продолжая причитать:
- Как он мог? – срывалось из мигом пересохшего горла. Все трудности, которые я пережила, все, ради чего держалась, сейчас свалилось на мои плечи вместе со счастливым и неожиданным узнаванием. – Как ты мог? – я смотрела на медведя, в его мутные глаза и не чувствовала ничего вокруг. Только как потоки солёной воды катятся и катятся по щекам.
- Она что, знакома с ним? – звучит вопрос от леди Риэль.
- Соседка? – взволнованно вопрошает Савви, не спеша отрывать руки от пациента.
- Вита, дорогая? – сквозь пелену из слез выплыло лицо Кантора. Как якорь посреди океана. Мои мужчины, части моей неизбежной судьбы. Если бы не они, я бы давно пропала бесхозной лодкой посреди большой воды. – Ты его знаешь? Кто он?
Череда неслучайных случайностей. Ведь все началось с него. С Белого Волка.
Беловолосый лорд сильно обнимает меня, укрывая от чужих глаз. Слезы впитываются в его одежду, пропахшую самим мужчиной. Свежесть леса. Хвоя. Шишки и хрустящие под ногами старые, засохшие иголки лиственницы. Смола… Родные ароматы. Мне немного страшно, ведь только что… жизнь в очередной раз сделала непредсказуемых кульбит.
- Он… мой отец, - признаюсь я.
- Подожди, - рассудительный лорд не сразу понимает суть слов маленькой дрожащей девушки.
- Кажется, идея с растениями сработала, - в то же время вставляет лекарка, она больше всего озабочена самим медведем, чем моими эмоциями, что вполне понятно. Сквозь повязку ее голос звучит приглушенно.
- Ты сказала… отец? – Кантор смотрит на медведя долгим взглядом, попутно успокаивающе поглаживая меня. – Не знал, что он Проводник.
- Я тоже не знала, - ошарашено наблюдаю за пациентом. Зверь уже выглядит лучше. Вдыхая пыль, его легкие наконец наполняются спасительным воздухом, и вскоре леди Риэль и Савви устало отходят от него, обессиленно падая на стулья рядом.
- Теперь он просто спит, - резюмирует лекарка. Кажется, она не слышала нашего разговора. – В чем дело, Вита? На тебе лица нет.
Но я могу только прижиматься к Кантору и прятать слеза на его груди. Мой отец. Папочка. Он жив! А ведь я… Забвение! Я уже похоронила его мысленно, потому что на письма никто не ответил, и мне пришлось сбежать из деревни. За отсутствием защитника, местные едва не растерзали «ведьму». Столько злости было в них. И сколько негативных эмоций скрывалось во мне?
- Давайте организуем для Виталины место неподалеку от медведя, - сказал Кантор, продолжая нежно обнимать меня. – У вас есть переносные койки?
Леди Риэль устало выдохнула и махнула рукой в сторону выходу.
- Да есть, там… в приемном отделении. Вы уж как-нибудь сам.
- Конечно. Вы же не думаете, что я буду заставлять Нейтральных двигать мебель, когда в моем распоряжении почти целый факультет молодых мужчин, жаждущих какого угодно движения. Особенно если оно происходит неподалеку от милых дам.
Беловолосый мужчина нагнулся, сдвинул мою повязку, поцеловал и снова надвинул ее на нос.
- Попробуем постепенно убирать цветы. Таким образом он сможет привыкнуть к атмосфере вне Изнанки, пока мы не спрячем последнее растение, - выдвинул идею Кантор.
- Точно. Именно так и нужно бороться с зависимостями. Будь это просто любовь к сладкому, или крепкому, мои силы бы могли помочь, но не в этом случае, - вздохнула леди Ани Риэль, приподнимаясь. – Идем, Савви, нужно привести себя в порядок. И ты, Вита, не грусти. Если тебе нужно побыть с ним чуть дольше – ничего страшного. Не все лекари готовы отпустить подопечного так быстро. Со временем и ты научишься. Все же частичка твоей силы сейчас циркулирует по крови медведя.
Савви посмотрела на меня долгим взглядом. Скосила глаза на Кантора и украдкой показала палец вверх. Она просто неисправима…
- Удачи, Вита, - попрощалась и вышла вместе с лекаркой.
Скоро рядом с огромным столом, где мирно посапывал отец в форме медведя, появилась кушетка, теплое одеяло, простыня и подушка. А еще… Белый волк.
Он покрутился у моих ног и пристроился на полу, вознамерившись охранять мой сон.
- А как же повязка, Кантор? – я потянулась с платком к черному носу, но волкодлак только покачал внушительной мордой.
Что ж… я достаточно доверяю своему мужчине, чтоб позволить действовать по его разумению. Поэтому, подогнула колени к подбородку, закуталась в одеяло и стала просто смотреть на коричневый бок папы. Отойти от него сейчас действительно было чем-то сродни пытки. Оставить того, кого так долго искала. Но вместе с радостью от обретения, приходило и волнение.
Он никогда не хотел, чтоб
