Отдана чудовищу (СИ) - Лоренц Катя

Это была последняя капля моего терпения. Кто эта фурия и стерва? Верните мне мою скромную девочку.

— Клянусь, ты пожалеешь!

— Я уже жалею, что вышла за тебя! Думаешь подарил мне цацки и я забуду как ты спал с моей подругой? До свадьбы, после. На вот! — сорвала с шеи кулон и кинула в меня. — Подари его этой сучке. Машка усытся от радости! Ещё раз тебе отсосет.

— Блять! Достала! Я же объяснял!

— Ты довел до этого. Ты мог предположить что так будет! Зачем ты тогда брал её с нами? Я об этом не просила. Просто спросила из вежливости к Маше. Ты мог сказать отцу нет, или выгнать её. Ты опытный. Ты знал, что эта сучка течет при одном твоём виде. Но ничего не сделал! А все почему? Потому что хотел, чтобы у тебя под боком была знакомая дырка!

— Ты права. Мы всегда знаем, когда нас хотят. И вот сейчас, — наклонился к ней, провел носом по нежной коже, — я чувствую твой запах. Твои маленькие трусики такие мокрые. Ты так хочешь, чтобы я тебя взял, но не позволяет гордость. А знаешь что? Я вытрахаю из тебя всю дурь. Я хотел, горячей ночи, но очевидно, что ты ко мне не поедешь. Так что извини, — завернул её руки назад. Пальчики подцепили тонкие бретельки.

— Что ты делаешь? — хрипло прошептала она. Олеся вся трясётся, но не от страха. А от того, что ей завладело то же возбуждение что и мной.

— А разве не ясно? Я хочу тебя трахнуть. Прямо здесь. А ты будешь так громко кончать, что тебя услышат даже на той стороне клуба.

— Хрен тебе!

— Да? Посмотрим, — платье слетает до локтей, дальше не позволяют завёрнутые назад руки. Я медленно обвожу остро торчащий сосок, смотрю в фиолетовые омуты. Зрачок Олеси расширяется.

— Не смей! Я тебя… — прикусываю сосок, продолжая смотреть на не. — Ах! Скотина не смей! — она прогибается в спине, сжимая бедра сильнее. Её возбуждения так много, что если я засуну палец. То утону. Спускаю трусики до щиколоток. — Глеб, пожалуйста, — шепчет она как в бреду. — Не надо.

— Не убедила. Твое «нет» звучит как «да», — обвожу клитор, пальцами, она разводит ноги шире, я посасываю сосок, а внутри все клокочет от желания. Как я долго этого ждал, как хотел. Как соскучился по груди моей девочки.

— Я не кончу. Ты меня не заставишь! Как я могу после того, что было у вас…. Дьявол тебя побери! — кричит она, когда мой средний палец врывается в горячее узкое лоно. Я сам на грани безумия. Я так скучал по моей девочке. Так хочу оказаться внутри. Член стоит в постойке смирно, вылез из трусов и теперь резинка боксеров давит на головку, сдвигаю его в сторону, чтобы не было так больно. Трахаю её пальцами, глотаю её стоны, покусываю сладкие губы.

— Не кончишь говоришь? — по пальцам течет её желание, и я до жути хочу ее попробовать. — Похрен. Я отрахаю твою скучающую по мне девочку языком.

— Нет Глеб! — она пытается оттолкнуть меня, освободившимися руками. Но я уже у ее ног, крепко держу за бедра, провожу языком вдоль горячей плоти, смотрю на нее.

— Кричи для меня! — всасываю пульсирующий клитор.

— Ах ты черт! — она закусывает тыльную сторону ладони. Но ее стон все равно вырывается. Бедра движутся вперёд, фиксирую их. Тут главный я. И мне решать как заставить ее кончить. Помощь в этом не нужна.

Язык порхает вокруг узкого входа, не позволяя нырнуть внутрь. Хочу, чтобы она навсегда запомнила. И когда она уже не скрываясь кричит, сжимая мою голову. Врываясь в желанную дырочку. Готовлю её к своему размеру, представляя как уже через несколько минут тут будет мой член. Её ноги сотрясаются, а мышцы лона сжимают мой язык. Олеся бьётся в оргазме крича:

— Ах ты ж, мерзавец.

Не кончит она. Как же! Но на этом я заканчивать не собираюсь. Мне тоже нужна разрядка. Я устал чувствовать постоянное возбуждение и дрочить в душе отеля на воспоминания о нас.

Стаскиваю её со столешнице, поворачиваю к себе задом, освобождаю член. Олеся пытается вырваться, прижимаю головой к зеркалу одной рукой, другой вхожу в горячую плоть медленно. Узко, сладко, горячо. Она все ещё сжимает меня, переживая оргазм. Хватаю за бедра и начинаю методично трахать её. Стоны, грязные словечки в мой адрес, поднимают мое либидо на новый, космический уровень. Наматываю белые локоны на кулак, заставляю её смотреть на нас.

— Ты видишь? Как твои глаза порочны, как соски торчат. Ты видишь эту распутницу в зеркале? Как ей хорошо от моего члена? Ну и что ты теперь скажешь? Продолжишь сопротивляться?

— Скажу… — Олеся облизывает губы. — Это все на что ты способен?

— Ах так? — с ухмылкой замечаю я. — Ну держись, малышка. Мы разнесет это здание к хуям.

Закидываю её ногу на столешницу, хватаю за бедра и начинаю резко насаживать на себя.

— Да, вот так. Ещё! — шепчет она как в бреду, упираясь ладонями в зеркало и прогибаясь в спине сильнее. Я мну её попку и просовываю палец в другую дырочку. Леся замирает. Наши глаза встречаются в зеркале.

— Хочу тебя сюда, — продолжаю двигаться. Глаза Олеси закатываются, она кричит в очередном оргазме. А я не выдерживаю, кончаю внутрь нее с утробным рычанием. С минуту мы смотрим друг на друга, выравнивая дыхание. Леся повернулась, поправляя одежду. Я взял ее лицо, провел подушечками пальцев.

— Люблю тебя, Лесь.

— И я тебя, — наш нежный после бурного секса поцелуй прервал настойчивый стук в дверь и крики:

— Может хватит уже трахаться? Мы половиной клуба заценили. И обзавидовались. И с удовольствием ещё бы послушали эту арию, но как бы писать хочется.

— Ох, Глеб! — Олеся возмущённо шлепнула меня по плечу. — Не мог до дома потерпеть?

— А ты бы дала? Или позволила поцеловать себя на прощание в щёчку?

— Второе. Ну что за безответственность, — Леся вытирала бумажным полотенцем внутреннюю сторону бедра, по которому бежит моя сперма. — Как мы сейчас выйдем?

— Может в окно?

— А что? — она посмотрела на окна туалета. — Отличная идея.

— Да брось! — закатил глаза, обнял ее за талию и вывел из туалета.

Нас приветствовали аплодисментами и громким улюлюканьем с полдюжины девушек. На улицу мы вывалились с хохотом. Олеся даже слёзы стирала.

— Я не переживу такого позора.

— Да перестань. Они же сказали, что завидуют, — Леся обняла меня за талию, запрокинув голову с нежностью посмотрела на меня.

— Я сама себе завидую.

Я поцеловал ее, зарываясь в волосы пятерней. Наконец-то. Мне так её не хватало.

— Ну что? Поедем?

— Ой, Глеб! — она затормозила меня, придерживая за руку. — Я же сумочку забыла. Что сейчас делать? А там ключи от дома и телефон. Я не смогу вернуться! Я сгорю со стыда!

— Не парься. Подожди меня в машине, — передал ей ключи.

— Я схожу. Мне не стыдно.

— Я за сумкой! — ударил по барной стойке. — Это вы с подружкой отожгли в туалете? Где ты такую нашел?

— Там таких больше нет.

— А её номерок не дашь?

— Нет. У нее муж ревнивый. Шею свернуть может.

— Ааа, — разочарованно проговорил он. — А кто муж? Хлюпик какой-нибудь? Так ничего. Я справлюсь.

— Я муж. Так что. Отвали. — Положил на стойку купюру. — Это за неудобства.

За моей спиной что-то происходило. Люди взволнованно перешептывались, куда-то торопились. Разобрал разговор одной пары.

— Бежим! — тянул парень девчонку.

— Куда?

— Ты не поверишь! Там оборотни!

— Дим! — возмутилась девушка. — Ты опять что-то принял.

— Да я клянусь тебе! Сначала две девчонки затеяли драку, а потом они засветились лунным светом и превратились в оборотней! В вочиц! Одна такая красивая, белоснежная. Они такие огромные! С теленка! Половину улицы разгромили. Надо бы машину отогнать. А то чья-то то ламба в лепешку превратилась.

— Черт! — поспешил на выход, пытаясь пробиться через толпу. Кажется, эта новость облетела весь клуб. Даже бармен, перескочив через стойку и бросив дорогой алкоголь, спешил на выход. Много ли оборотней в этом клубе? Не думаю.

Это точно Леся! Но с кем она дерется? Сейчас это все, кому не лень заснимут на телефоны!

Глава 15. Олеся