Замок ледяной розы (СИ) - Снегова Анна

Я открыла было рот, но…

- Рин, хотя бы ты!.. Можешь меня просто послушать? Уходите отсюда обе. Я не смогу ничего сделать, если буду бояться за вас.

У него был такой взгляд… Почти умоляющий. Сейчас он ждёт от меня именно такой помощи. Разве я могу отказать?

Я молча кивнула, подошла к Эмбер и тронула её за рукав. Сказала как можно строже – тоном примерной ученицы, которая отчитывает непослушную соседку по парте.

- Эмбер… ты же слышала, что он сказал. Пойдём!

Кажется, именно спокойствие в моём голосе подействовало на неё отрезвляюще. Или, может, она просто удивилась, что кроме них двоих здесь ещё кто-то есть.

Она отстала, наконец, от Рона, оторвав мокрое лицо от его белой рубашки, и послушно дала себя увести за руку, всхлипывая. Я забрала своего оленёнка и была уверена, что малышка выведет нас обратно.

Уходя, я не выдержала и обернулась. Мы обменялись с Роном взглядами… Я увидела в нём благодарность. А ещё решимость и жёсткость. Он смотрел нам вслед, сжимая рукоять меча и наверняка мысленно уже продумывал план дальнейших действий.

Я же постаралась, чтобы в моём ответном взгляде он увидел только веру в него и поддержку. И чтобы ни в коем случае не прочёл, что как только я отведу Эмбер в её комнату и уложу в постель, тут же брошусь назад и пойду за ним.

(4.15)

В этот раз беготня вниз по лестнице не привела к полёту и пересчитыванию ступенек копчиком. По счастью, Шелкопряд, видимо, достаточно наелся, и я снова могу носиться сломя голову по замку, не боясь свернуть шею.

У самого входа в подвал я затормозила. Олениха всё это время послушно ждала меня там – и теперь, едва завидев, не могла сдержаться, чтобы не ринуться обратно в подземелье. Вот только я вдруг сообразила одну важную вещь.

Каким образом я собираюсь помогать своему другу? Ну какой из меня маг, если честно? Ладно, я смогла «починить» замок. Смогла растопить снег. Но в бою-то от меня какая будет польза?.. Растопленным снегом Глазастику в глаза набрызгаю? Глупо.

И рискуя потерять пару драгоценных минут, я всё же завернула по дороге в кухню. Вспомнила, с каким выражением лица Рон сжимал рукоять своего меча. Вспомнила, как он усаживал острыми стрелами мишень. Я хочу быть такой же смелой!

В кухне царил полумрак, но я и так великолепно знала, что где находится. Честно говоря, это была не первая моя вылазка сюда посреди ночи.

И конечно же, я знала где миссис Торнвуд хранит свою коллекцию ножей, некоторые из которых больше напоминали маленькие секиры.

Встала на цыпочки, потянулась через всю высокую кухонную стойку к стене, на которой аккуратно развешены были ножи. Выбрала самый большой тесак и крепко сжала рукоятку в ладонях…

Чтобы тут же уронить на кафельный пол с оглушительным грохотом. Стоило рукам коснуться металла, как мне вдруг стало очень плохо. В глазах потемнело, пальцы задрожали и разжались будто сами собой.

Так… Наверное, взяла слишком тяжёлый! Попробуем что-то полегче…

Хлебный нож постигла та же участь.

И даже самый узкий и тоненький ножик для разрезания овощей.

Да что же это такое со мной? Я ведь умею пользоваться столовыми приборами…

Разбираться с этой новой загадкой времени не было. Придётся бежать в подземелья безоружной. Надеюсь, миссис Торнвуд не сильно рассердится из-за того беспорядка, который я устроила в её идеальной кухне.

Оказалось, что моя олениха даром времени не теряла – она встала на задние копытца, передние не стесняясь водрузила прямо на кухонный стол и с увлечением тянулась к вазе с фруктами. И я собиралась было её окликнуть… Как в неверном призрачном свете моей малышки заметила то, что прозевала, залетев в кухню.

Положив голову на руки, на клетчатой скатерти спала миссис Торнвуд. Из-под съехавшего чепчика выбились седые пряди, белая шаль свесилась с одного плеча и падает на пол. Круглое доброе лицо даже во сне кажется таким милым, что хочется подойти и расцеловать её в обе щёки.

Она бы ни за что на свете не проспала, как на её любимой кухне кто-то устраивает настоящий бедлам! Значит, Глазастик и правда погрузил весь замок в сонное оцепенение… и счастье ещё, что не хуже. А значит, в эту ночь мы с Роном можем рассчитывать только друг на друга. Ни граф, ни Торнвуд и никто другой нам на помощь не придут.

Я бережно укутала миссис Торнвуд шалью поплотнее и бросила оленихе яблоко из вазы, в которое она тут же с аппетитом вцепилась зубами, не отставая, впрочем, от меня, когда я побежала вон из кухни.

Путь до зала, где мы спасали Эмбер, дался мне легко. Меня гнало вперёд беспокойство, дорога была уже знакомой, а не заблудиться в лабиринте помогал трепетный маяк моей четвероногой малышки.

И вообще, что бы ни происходило, у меня почему-то не получалось воспринимать подземелье как страшное и смертельно опасное место. Как будто это было всего лишь продолжение моего любимого замка. Просто почва, в которую он уходит корнями. Может, сказалось и то, что Глазастик, каким бы странным и жутким он ни был, всё-таки не убил ещё никого из его обитателей.

Один раз я не удержалась и на бегу провела ладонью по угольно-чёрным стенам тоннеля – он оказался не просто тёплым, а горячим. Временами по нему пробегала лёгкая дрожь.

Примерно после десятого поворота я поймала себя на мысли, что ноги сами выбирают правильное направление, не дожидаясь решения моей оленихи. То ли я так быстро запомнила путь, то ли…

Мелькнувшая было мысль тут же куда-то сбежала от меня, когда я добралась, наконец, до знакомого округлого помещения с обрывками паутины на чёрном камне.

На месте противоположной стены тоже зиял провал, и с краёв его свешивались полосы чего-то белого, лёгкого, невесомого, похожего на бороды мха на ветвях вековых деревьев. Обрывки разорванной паутины… они едва заметно колыхались под дуновением сквозняка.

Я набрала воздуху в грудь – прохладного, с привкусом ночной свежести, и медленно-медленно двинулась вперёд. Вступила во владения неизведанного – и здесь я не осмеливалась быть бесцеремонной.

Этот новый ход, который упорно вёл куда-то вверх, был намного шире предыдущих. Кажется, я начинала понимать, почему Шелкопряд не мог раньше выбраться на поверхность – видимо, тоннель из подвала в замок, по которому я попала сюда, был просто-напросто слишком узок для него. Вот только если этот, в котором спокойно мог бы проехать всадник на лошади, ему в самый раз – то у нас крупные неприятности…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А потом я услышала эхо – и оно донесло до меня сложную симфонию беспорядочных звуков, в которых я безошибочно узнала отголоски боя. Лязг железа, шумное дыхание и короткие злые возгласы, взрываемые скрежетом и стрёкотом короткие промежутки тишины…

Ноги понесли меня вперёд, и лишь однажды я чуть не споткнулась и не упала – когда посреди тоннеля увидела обломки здоровенного пустого кокона, свитого из тонкой белой паутины. Его половинки были как скорлупки яйца. Вот только таких огромных яиц просто не бывает – разве что, из яиц вздумали бы вылупляться коровы.

У Глазастика получилось! Он трансформировался. И видимо, очень спешил, раз сумел это сделать всего за одну ночь.

Дальше, дальше… только бы не опоздать!

Ближе и ближе звуки, что отражаются от стен тоннеля и валятся мне на голову, как острые камни. Только от них невозможно уклонится. Они попадают прямо в натянутые нервы, в сходящую с ума от беспокойства душу. Если что-то случится с моим другом из-за того, что я не вовремя влезла в обряд и разбудила чудовище… мне не хотелось об этом думать.

…Облегчение было так велико, что в этой здоровенной пещере, пол которой искривлялся и резко уходил вниз воронкой, я сначала увидела только Рона.

Он жив. Всё остальное не важно. С остальным мы справимся.

Рон стоял далеко внизу, на каменистых склонах, изборождённых глубокими тёмными трещинами. Опирался на меч и тяжело дышал. На противоположном крае воронки, на самой кромке, застыл его оленёнок, внимательно вглядываясь в то, что творится под ногами. Его разветвлённые рожки горели изнутри светлым огнём, словно маленькие, раскалённые добела солнца. Моя олениха тут же негромко всхрапнула и грациозно понеслась вскачь по широкой окружности, огибая провал, навстречу своему другу.