Институт неблагородных. Тёмные крылья (СИ) - Иванова Инесса
Соль стала поглаживать длинные волосы Ады:
— Давай я тебя расчешу. Такие красивые волосы и спутанные! Каждая девушка и женщина должны следить за собой. Если они, конечно, хотят быть желанными.
Куратор грациозно прошла в соседнюю комнату и ввернулась с длинным костяным гребнем. Он выглядел настолько древним, что должно быть им расчёсывались ещё тысячу лет назад. Ада покосилась на него, но смолчала, не желая прерывать излияния Соль. Та начала аккуратно расчёсывать рыжие пряди.
Прикосновения гребня оказались приятными и успокаивающими. Ада расслабилась:
— Это для того, чтобы я не нервничала, — скорее подтвердила, чем спросила она.
— Да, и волосы делает блестящими. Будут, сиять как огонь!
— Продолжайте рассказывать, пожалуйста!
— Нравятся предания старины? А я всё это застала, подумать только.
— Сколько же вам лет? — спросила Ада, ожидая, что ответа не последует. Но она ошиблась.
— Много, давно перестала считать. Важно то, насколько выглядишь. И не смотри так! Я обычная, хотя в некоторых мирах меня считают Богиней, — горделиво улыбнулась Жилка.
— Вы из Древних?
— Мы с Эммой из тех, кто был здесь до того, как Древние завоевали эти земли. Я видела падение своего народа, потом пришёл черёд и империи Древних. Когда-то и от Истинных останутся лишь смутные воспоминания, — размышляла Жидка, но спохватившись, продолжила: — Ну, так вот. Вернёмся к ранним временам. Маги обнаружили, что полукровки более сильные и умные, не говоря уж о том, что более здоровые, чем дети, родившиеся от союза Истинных. К сожалению, большинство Древних знатного рода были к тому времени просто истреблены. Не приняли новую власть, не смирились.
* * *— И тогда додумались брать иномирянок?
— Здесь немного иное, — голос Соль журчал, как ручей. — Старые обычаи были кровавыми и жестокими, подобно самой природе. Впрочем, мы в них нуждались. Например, принести в жертву девственницу. Зачем они ещё нужны? Раз в три месяца, на кровавую Луну текла кровь иномирянки, как дань земле, что нас взрастила. За этим следовала оргия, в которой мог участвовать каждый, не состоящий в браке.
— И девушки из знатных семей?
— Что ты?! Те же иномирянки и шли в расход. Хотя по мне, было бы лучше брать своих. Глядишь, никто бы Древних не покорил, но мы пошли на поводу у материнских слёз и отцовских понятий о чести рода. Славные были времена. Тогда ещё никто за красивыми словами и долгими речами не прятался. Симпатии и нелюбовь доказывали делом…
Жилка замолчала, но продолжала расчёсывать волосы Ады. Девушку клонило в сон, ей грезились запахи лилий и моря.
Чтобы прогнать дрёму, она спросила:
— Расскажите, откуда вы брали иномирянок? Силой приводили в Дольний мир?
— Ни в коем случае! Такую жертву земля не примет. В основном, из твоего мира. Люди часто приносили нам жертвы, и так было везде. С кожей, как ночь и как снег. Всяких хватало.
— Бедняги! — Ада поёжилась, представив себя на их месте. Попасть в странное место, где тебя, ничего не объяснив, отдадут толпе обезумевших от запаха доступной девы мужчин. А потом, понять, что ты беременна и всю жизнь не знать отца ребёнка?
— Всё не так плохо, — ответила на её рассуждения Соль, отложив наконец гребень. — Совсем наоборот. Им повезло. Что их ждало в твоём мире? Смерть от голода, болезней, родов. И не факт, что честь была бы в сохранности даже в родной семье! А у нас, те, кто не пролили кровь на жертвенном камне, жили долго и были счастливы носить семя бога. Служить прислугой здесь и у себя дома — разница огромная, не в пользу последнего.
— Но, тем не менее, Древние проиграли, — со злорадством произнесла Ада. Её симпатии переметнулись к Истинным.
— Да, времена стали меняться, империи рушиться. Так всегда бывает: появилась новая сила, пришедшая из ниоткуда. С другой моралью и обычаями. Они считали нас отсталыми, впрочем, так и было. Истинные победили. Количество жертвенных дев сократилось, а потом их поток совсем иссяк. Твои соотечественники повернулись к другой Богине, стали приносить ей свои обильные жертвы, а та была куда более ненасытной, чем мы.
— О чём вы?
Жилка вздохнула, на её холёном лице аристократки появилась гримаса отвращения и страха:
— О Науке. О ком же ещё? В мире, где правит Наука, нет места магии. Пути оказались закрыты.
Ада чуть не рассмеялась. Правильно, люди стали умнее.
— Почему же Истинные до сих пор женятся между собой, если потомство будет слабым? — спросила она с затаённой надеждой.
— Не всегда. Опять про Дракона думаешь? Забудь о Марке и его расе. У них незыблемый принцип — девушка должна быть чиста.
— До свадьбы, — продолжила Ада, вспоминая, как Марк говорил о благочестивости Лилиан. Подлец!
— Нет, конечно. Кто будет ждать свадьбы? Она нужна, чтобы получить от меня благословение на продолжение рода. В скрижалях Драконов написано: “Избранница не должна знать иного, кроме Дракона”. А впрочем, это глупо, полностью согласна.
Жилка встала:
— Ложись, отдохни. Не бойся, тебя никто не потревожит. А у меня ещё много дел.
Ада хотела возразить, но не успела. Девушка провалилась в сон.
* * *Ада проснулась, когда за окном и в комнате было темно. Её будто кто-то легонько толкнул в плечо, девушка обнаружила, что спит в своей постели. С соседней кровати слышалось мерное сопение. Ада решила не включать свет, и рассказать Далиде обо всём, что узнала, утром.
Она чувствовала себя бодрой и отдохнувшей, вглядывалась в белеющий в темноте потолок и пыталась дословно вспомнить разговор в кабинете ректорессы, но никак не выходило. Обрывочные фразы Тагира и общий смысл сказанного — вот и всё, что осталось, будто взяли ластик и стёрли неприятный разговор с четвёртым Драком.
Сердце, глухо стучавшее в его присутствии, успокоилось, на лбу перестали выступать холодные капли пота, и пальцы больше не выбивали хаотичную дробь. Мысли, как лошадь на детской карусели, сделав круг, снова вернулись к Марку. Глаза защипало, и в который раз, девушка пообещала себе, что белогривый Дракон для неё больше не существует. Забыть! Перестать ждать — самая сложная вещь на свете. Тут никакой гребень, наделённый волшебными чарами, не справится!
Промаявшись до утра и облив слезами подушку, Ада была рада раннему пробуждению соседки. Та засыпала девушку вопросами, но заметив её покрасневшие глаза, отстала:
— Потом расскажешь! Понятно, что ничего хорошего, — мрачно заключила она.
На занятиях Ада была рассеяна и часто ловила себя на мысли, что давно не слушает преподавательницу Флоринду и вместо того, чтобы записывать свойства омелы чертит в тетради круги. Думать не хотелось совсем, и Ада была бы счастлива перемотать время вперёд, чтобы сразу очутиться в счастливом завтра, где она совсем не помнит о Марке, Лилиан и прочих, связанных с ними. Возможно, девушка будет посмеиваться над сегодняшней собой и с улыбкой вспоминать влюблённость в Дракона.
Ада вздохнула и сделала попытку сосредоточиться на словах гранды Синкс, прохаживающей между скамьями, на которых сидели ученицы. “Как ей удаётся не потеть?” — подумала девушка, вытирая лоб салфеткой. В теплице было влажно и душно до тошноты.
Ада бросила взгляд на сидящую рядом Далиду, которая быстро записывала в тетради, время от времени облизывая кончиком языка сухие губы. Подруга никогда не выглядела столь увлечённой на занятиях по растениеводству: склонив голову, она прерывалась лишь для того, чтобы перевернуть страницу.
Ада записывала лекцию, чтобы хоть как-то подготовиться к следующему занятию и иметь материал для экзамена, назначенного на май будущего года. Но свойства омелы, сорванной на новой Луне в низинах, куда редко заглядывало солнце, были и впрямь удивительными. Рецепт, который Ада по рассеянности прослушала, снимал боль, до того, как она появится. То есть можно было заранее подготовиться, часов за пять, не более. Средство было ещё и абсолютно безвредным, не вызывало опьянения, поэтому использовалось при родах.
