Под тенью мира. Книга первая - Алекс Зетт
Тьфу! Ну, я и дура. Это всё мои комплексы. Честно говоря, они меня совсем не удивляли. После отсутствия личной жизни-то в Убежище. Вернее, отсутствия личной жизни в моей жизни вообще.
Рэй посмотрел на меня, и я отвела взгляд, ощущая, как горят мои щёки. Наёмник не сдержал кривой улыбочки, и я признаться тоже.
- Всё любуешься, а, Смит? - спросил наёмник, усмехнувшись.
- Как ты себя любишь, - пробурчала я, покачав головой.
- Да и не только я, - заметил Рэй, затем дотянулся до фляжки, что лежала на столике рядом.
Он открыл её и сделал несколько глотков. Это было ужасное пойло. Я знала это, потому что Рэй успел его нахлобучить и мне в мою жестяную кружку. На вкус пойло было похоже на компот со спиртом, но из чего оно на самом деле состояло, я даже спрашивать не хотела.
- А почему ты здесь будешь спать, а не я? - спросила я, слезая с дивана и доставая из сумки наёмника чайник и бутылку с чистой водой.
Догмит, увидев, что я переместилась к камину, с удовольствием подполз поближе к огню и улегся в ворох шуршащих газет неподалеку. Я посмотрела на гнилые доски в камине, объятые язычками рыже-красного пламени, затем перевела взгляд на Рэя.
Свет от огня падал на его узкое загорелое лицо, делая его черты тоньше и острее. Его губы были напряжены, а брови чуть нахмурены в усталой задумчивости. Синюю бандану Рэй так и не снял, хотя мне было бы любопытно посмотреть на него без неё.
- Ты разве отказываешься от шикарной кровати в дальней комнате? - спросил он, приподняв бровь.
Я почувствовала, как начинаю тонуть в его светло-серых глазах. Во взгляде наёмника был лёд - слишком холодный и слишком колючий, но меня так и тянуло смотреть в этот жуткий холод его глаз.
Смутившись, я опустила взгляд.
- Что-то я сомневаюсь, что ты это делаешь из-за уступчивости мне, - пробормотала я, протянув Рэю чайник, заполненный водой.
Рэй водрузил чайник на огонь, затем отряхнул руки и сел на пропыленную подушку, которую он кинул возле камина.
Я тоже так сделала, дотянулась до подушки и кинула её рядом с каином. До дивана тепло доходило слишком плохо.
- Если ночью сюда проберутся рейдеры или что-нибудь ещё в этом роде, ты окажешься под нехреновым ударом, - сказал Рэй. - Хочешь рискнуть? Ощущения, конечно, те ещё, но можно остаться без ж…, без головы, например.
- Нет, - ответила я. - Не хочу.
Я понуро пронаблюдала за тем, как Рэй достал из кармана свою потертую зажигалку с золотистыми узорами на ней. Эта дурацкая зажигалка почти никогда не работала, но Рэй упорно хранил её, не желая менять на другие. А я ведь уже два раза находила и предлагала ему работающие зажигалки, но нет, наёмник до сих пор продолжал пользоваться своим огнивом.
Чиркнув три раза подряд, Рэй выругался и поджёг кусок газеты от огня. Рэй поднёс горящий лист к сигарете и с удовольствием затянулся.
Я скривила лицо. Ну, не понимала я этого удовольствия - курить. Отец всю жизнь рассказывал мне о том, какие жуткие последствия может нанести курение организму, и так находящемуся в зоне почти постоянного облучения. Тем более от курения люди умирали и в более лучшие времена.
Я зевнула, поднялась с пола и подошла к окну. Сквозь маленькую щёлку между досками я увидела ночную пустошь. Завалы камней, сухая трава, земляные просторы. Какая-то полуразрушенная постройка чернеет вдали. Я посмотрела на звёздное небо с тонким серпом луны, и внезапно мне вспомнилась первая ночь под небом, те ужасы, что я пережила тогда, когда вышла из Убежища…
Я прикрыла глаза, содрогаясь от внезапной волны холодного страха. Я отвернулась от окна, подошла к столу и взяла свою кружку. Я залпом допила пойло, которое мне так нахваливал Рэй, и вернула кружку на место. Глаза слезились от дыма и пыли.
Я подошла к дивану и легла на него, озадаченно глядя в огонь. Рэй, видимо, заметивший перемену в моём настроении, окликнул меня. Он развалился в кресле возле камина, держа в одной руке флягу, а в другой дымящуюся сигарету.
- В чём дело, ромашка? Всё ворошишь жуткое прошлое?
Я перевела взгляд на наёмника. Рэй смотрел на меня с цинизмом человека, побывавшего в крупных передрягах. Человека с недюжинным опытом внезапно встретившего того, кто всю жизнь жил под камнем и вдруг вылез на свет. Так на меня смотрели все, кого я встречала на пустошах.
Что-то кольнуло меня в самое сердце. Это была тонкая иголочка доверия. Мне вдруг захотелось рассказать Рэю о себе всё-всё: о том, как я жила в Убежище и о том, с чем успела столкнуться на пустошах, о том, что я видела и том, что за страхи меня мучали.
Я говорила добрые полчаса. Наёмник почти не смотрел на меня, но внимательно слушал. Он не задавал вопросов и ничего не говорил до тех пор, пока я не сказала всё, что хотела сказать.
- Ты, наверное, думаешь, зачем я…
- Нет, - резко прервал меня Рэй, подняв холодный взгляд на меня. - Нет. Я так не думаю.
Я помолчала, смущенно кусая губы. Может, зря я разболтала всё о себе?
Рэй изучал меня испытующим взглядом.
- Я так не думаю, потому что я знаю, что такое груз пережитого, и я рад, если тебе легче после того, как ты мне всё рассказала.
Он помолчал, склонив голову.
Я даже была польщена, услышав эти слова. Наслаждаясь долгожданным отдыхом, я поудобнее устроилась на диване.
В голове шумело. Я зевнула. Спать хотелось до боли в глазах.
- Теперь твоя очередь рассказать мне что-нибудь о себе…
***
Время будто бы остановилось, превратилось в густой мармелад. Опалённые доски потрескивали в красных языках пламени. Причудливые тени отражались на стенах, блёклыми пятнами расплывались на старой мебели и разбитом стекле.
Рэй молчал, прикрывая воспалённые от пыли и усталости глаза.
- Я не буду ничего…- он замолк, скользнув взглядом по дивану.
Кайли спала, уложив голову на подлокотник дивана. Она дышала, чуть приоткрыв губы. Её короткие русые волосы растрепались, и теперь тонкими прядками падали на лоб, острые скулы и шею.
Рэй осознал, что ему достались минуты для размышления. Для размышления и для того, чтобы снова почувствовать тупую ноющую боль от старых ран.
Ему сегодня сказочно повезло: он наткнулся на девчонку, с ужасом осознающую, в каком мире она живет, с упорством идущую к своей цели и с милосердием, свойственным её нежной натуре, стремящуюся помочь тем, кому на неё откровенно наплевать.
Ромашка, вылезшая из укромного гнёздышка, измученная цинизмом людей и вечной борьбой…
Рэй вздохнул, внимательно приглядываясь к напарнице. Ну и что в ней особенного?
Кайли Смит - самая обычная девушка. Довольно симпатичная на личико, невысокая, худенькая, хотя и приятных женских форм не лишена. В общем, почти ничего интересного.
Рэй видел красавиц. Да, даже в этом жутком, вымершем мире, он видел тех женщин, которые были по-настоящему красивы. Он видел их среди некой элиты, среди обычных жителей пустошных деревень, среди бродяг и среди мародеров и рейдеров. Кайли к красавицам никакого отношения не имела, впрочем, эта красота ей и не была нужна. Она была миловидна и нежна.
Такие как она влюблялись в него через две минуты после начала общения. Кайли - не исключение. Пусть, конечно, не через две минуты, но через пару дней от неё уже будет сложно отделаться.
Рэй кинул быстрый взгляд на девушку. Нет, не совсем так. Вернее, совсем не так. Она немного из другого теста: будет молча плакать в подушку ночами, страдая от безответной любви, но сама либо никогда не признается, либо признается с горем пополам и сгорая от стыда. Бегать с признаниями в любви она за ним, Рэем, не будет, скорее, будет избегать после того, как озвучит их.
И вряд ли она даже будет сильно страдать после того, как получит отворот-поворот от него, её и так всю жизнь все шпыняли.
Что ж, тем лучше. Рэй устало вздохнул. Как надоело. Всё время одно и то же.
Рэй не был глупцом и ещё лет десять назад прекрасно понимал, что женщины никогда не будут обделять его вниманием. И особенно красавицы. Так оно и всегда и было, чего скрывать. Все красотки всегда выбирали его. Это, конечно, вызывало гордость, но только до тех пор, пока они не влюблялись в него и не начинали страдать по нему, мешая жить.
