Карен Монинг - Заклятие Горца
— Нет, я не думаю, что ты мог увидеть, — согласилась она. — Все было немного мрачно.
Минуту они сидели, объединенные тишиной за столом в «Chick-fil-A».
— Так это действительно цыплята, которые были замечательными?
Кейон помотал головой.
— Нет, девушка.
Она нахмурилась.
— Тогда, что? Поделись со мной, раз уж затронул эту тему.
Он одарил ее дьявольской усмешкой.
— Не было никакой девушки в конюшнях, Джессика. Но я задавался вопросом, как ты к этому отнесешься.
Она дважды проявила к этому интерес, думала она сердито немного позже, когда они спешили по сырым, скользким осенним листьям вдоль стоянки автомобилей к ее машине. Октябрьский бриз, ерошащий ее короткие темные волосы, обещал долгую холодную, характерную для Среднего Запада зиму. Холодный дождь, не прекращавшийся с тех пор, как они покинули Чикаго, создавал туманную завесу. Небо по-прежнему было свинцовым от грозовых туч, предвещая в скором будущем еще более сильный дождь. Она смахнула свои короткие завитки с лица и поплотнее закуталась в жакет. По сравнению с холодной погодой, она была разгорячена, она кипятилась и чувствовала себя униженной, от того, что он получил преимущество над ней. Она едва была знакома с мужчиной, но ревновала его.
Дважды. В течение часа. Это вообще не было похоже на нее. И тот факт, что она едва была знакома с мужчиной, действительно начинал беспокоить ее. Она признавала, что оказывалась перед необходимостью довериться ему, чтобы выжить, но, ей Богу, она хотела знать больше о мужчине, которому доверила себя.
Кем или чем был Кейон МакКелтар? И кем или чем был этот Лука Тревейн, который хотел ее смерти только потому, что она видела его украденный артефакт? Ясно, что они оба были больше чем просто мужчинами.
Так как они подошли к автомобилю, Джесси остановилась около водительской двери и хмуро поверх крыши посмотрела на него.
Он вопрошающе выгнул бровь.
— Я не двинусь с места, пока ты не ответишь на некоторые из моих вопросов.
— Джессика…
— Никакой «Джессики», — сказала она зло. — Пять минут — все, о чем я прошу. Безусловно, пять минут не убьют нас. Что ты собой представляешь, Кейон?
Он долго оценивающе смотрел на нее, затем пожал мощным плечом.
— Я — Друид, девушка.
— «Друид»? — Она моргнула. — Ты имеешь в виду тех парней в белых балахонах, любящих омелу и думающих, что они могут общаться с миром сверхъестественного, принося человеческие жертвы? — По профилю своей специализации, она постоянно сталкивалась со ссылками на таинственную, очень порочную секту. Известная находка — Человек из Линдоу, тело которого было найдено в отличном состоянии в торфяных болотах графства Чешир в 1984 г. и датировалось железным веком. При его исследовании были обнаружены признаки ритуального убийства, в частности пыльца омелы в его животе, в связи с этим было выдвинуто предположение о возможной связи его с Друидами.
Он вздрогнул.
— Ох, это действительно то, что сейчас думает мир о нас?
— В большинстве своем. Ты хочешь сказать мне, что Друиды фактически были в какой-то степени волшебниками? Как Мерлин или кто-то подобный?
Он сдержано осматривал вокруг автомобильную стоянку.
— Джессика, волшебство везде вокруг тебя. Люди не знают этого, потому что те, кто обладает этими способностями, постоянно принимают меры, чтобы скрывать это. Волшебство всегда было, и всегда будет.
Ее глаза сузились.
— Таким образом, этот Лука — тоже Друид?
— Он был Друидом. Сейчас он стал Темным магом.
Неделю назад, она сама глупо смеялась бы над любым, кто утверждал, что такие вещи существуют. Она спросила бы их о львах, тиграх, и медведях, и рубиновых шлепанцах со встроенным устройством телепортации. Теперь же, опираясь локтями на влажную крышу своего автомобиля, подперев подбородок руками, она только со вздохом сказала:
— Ладно, так в чем отличие?
— Друид рождается с волшебством в крови. Магия темного волшебника приобретается через тщательное изучение и обучение черной магии, повышая знания ритуалов и заклинаний. Друид уважает врожденную природу вещей и действует в согласии с мирозданием. Темный маг извращает природу вещей, исходя из собственных целей, изменяя основу мироздания без мысли о последствиях. Друид проводит исследования с целью исцелять и обучать. Маг проводит опасные алхимические исследования, чтобы изменять и управлять. Друид, ставший Темным магом, намного более мощен, чем просто маг или просто Друид.
— Допустим! Если он — Друид, ставший Темным магом, а ты — только Друид, и «друид, ставший Темным магом» настолько более мощен, то как ты планируешь победить его? Проклятие! Дерьмо!
Понимание ситуации запоздало озарило ее, она пошла в противоположную от него сторону, обтирая намоченный дождем бок автомобиля, припаркованного параллельно ее машине.
— Я иногда могу быть настолько тупой, — выдохнула она. — Ты ведь тоже один из плохих парней, не так ли? Ты тоже стал Темным магом, не так ли? Только при таком раскладе это имеет смысл.
Его глаза цвета виски сузились.
— Иди в машину, Джессика, — сказал он мягко.
Она отрицательно замотала головой.
— Ммм… Не пойду. Я еще не все выяснила. Ты еще не рассказал мне о тех командах, что ты даешь. Когда ты говоришь людям что-то сделать, и они делают только это — что это, что бы то ни было?
Его желваки заиграли, и он долго в тишине оценивал ее. Затем произнес:
— Это способность Друида управлять Гласом. Некая интонация, иначе — Голос Власти. — Он не видел необходимости рассказывать ей, что другие назвали это Голосом Смерти, если Друид был достаточно сильный. А он был. Хотя он не знал, что мог убить своими словами, так как пока не было слишком поздно, и он не убил им. — Это чары принуждения, девушка. Теперь иди в машину. Шторм усиливается.
Как будто в подтверждение его слов в тоже мгновенье дождь превратился в устойчивый ливень, и в небе раздался гром.
Но Джесси не собиралась такому неудобству как шторм позволить прервать ее теперь. В ней бушевал собственный маленький грозовой торнадо. Его непреодолимая сила беспокоила ее. Сильно.
— Ты можешь заставить людей совершать поступки, которые они не желают делать? Даже плохие, которые серьезно противоречат их желаниям? Они сознают это, когда ты применяешь это к ним? Они что-нибудь помнят, когда это проходит? — настойчиво спрашивала она.
Его желваки заиграли снова.
— Сядь в машину, Джессика. Я попробую объяснить тебе, — сказал он прохладно.
— А что, если я откажусь? — ответила она с тем же льдом в голосе. — Ты заставишь меня сесть в машину? Заставишь меня Гласом? Теперь, когда я думаю об этом, я удивлена, почему ты еще не испробовал этот твой Глас на мне. Почему потрудился добиваться своего по-хорошему, когда мог бы просто скомандовать что-нибудь, чего ты хочешь? Тебе даже не нужно совращать женщину, ты можешь просто приказать ей… — Она резко оборвала свою речь, вытаращив глаза.
