Каталина Леон - Портрет одинокого волка
Но кроме этого кое-что еще застало его врасплох. Ее запах. Одно дуновение ее тонкого, женственного аромата заставило его кровь закипеть.
Ну и дела, во что он вляпался? По тону ее электронного письма с просьбой арендовать дом он пришел к ложному выводу, что мисс Лопез была сухарем – академическим сотрудником, собиравшем данные о популяции волков Лос Лобос. Вместо этого появилась соблазнительная латиноамериканка с задом, от которого хотелось укусить кулак и заскулить.
Это была деликатная ситуация. Без сомнений мисс Лопез нужно было незаметно отговорить от выполнения ее задачи. Он должен как можно скорее направить ее так, чтобы она что-то делала, не думая о других возможностях. Статистика и графики – это одно, а полномасштабный, высокого качества документальный фильм в сочетании с возможностью разоблачения «семейного секрета», совсем другое. И общение с Сэлой не будет легким делом. Так что скорее всего, он уже облажался.
Он укусил картошку. Внутренняя температура была вулканической. Мгновенно на нежной коже внутри губы появился ожог.
– Горячо, горячо, горячо! – Он наклонился вперед, позволяя картошке выскользнуть изо рта на тарелку. Таким же образом ребенок с отвращением выплюнет вареную брюссельскую капусту.
Когда он поднял голову, то к своему ужасу увидел, что она смеется.
Она приложила бумажную салфетку ко рту.
– Простите. – Она снова захихикала. – Вы скорчили самую лучшую рожицу! – Сжав губы, она казалось пыталась задержать дыхание, чтобы сдержать свое веселье, но снова взорвалась смехом. – Я пыталась быть любезной, поделившись своей картошкой. Но похоже убиваю вас своей добротой.
Он смотрел на нее, как зачарованный. Сэла была такой хорошенькой с ослепительной улыбкой и крошечными ямочками на щеках. Ее темные глаза сверкнули.
– Я могла бы вас простить.
Она провела ладонью по его руке и остановилась, продлевая прикосновение.
– Давайте начнем все с начала, хорошо? Я хочу быть вашим другом. И в следующий раз сначала дуйте на жаренную картошку.
Он замер. Ее неожиданный жест был таким невинным и в то же самое время так сильно на него повлиял. Безошибочная сила притяжения в сочетании с желанием убежать переполнили его. Воцарился момент замешательства, от которого, казалось, сердце остановилось.
Она заметила, что он смотрит на ее пальцы и отдернула руку. С нескрываемым удовольствием она взяла свой гамбургер и укусила.
- О! – пробормотала она. – Как хорошо. – На ее лице появилось восторженное выражение, и она облизнула верхнюю губу. На мгновение он позавидовал гамбургеру. – Как далеко находится дом? – Из-за заполнившей рот еды, слова прозвучали невнятно.
- Около десяти миль, но дорога – разбитая грунтовка. И нам придется пересечь несколько промоин.
- Простите, что так поздно добралась до города и испортила ваш вечер. Если бы я поняла, что заставила вас ждать так долго, я бы сняла комнату в отеле и позвонила вам утром.
Картинка, как Сэла открывает дверь комнаты отеля или, да помогут ему небеса, приглашает его внутрь, поразила его воображение. Он умирал от желания обнять ее за талию и притянуть к себе поближе. В целом идея была возбуждающей и слегка запретной, потому что Сэла была чужаком. Здравый смысл диктовал, что чужаком она и должна была оставаться. Жаль. Потому что ему понравился ее запах, и он нашел ее чертовски привлекательной.
- Похоже, ехать довольно далеко. Но утром мне все же придется вернуться в город за продуктами.
Он покачал головой.
– Я оставил в доме некоторые необходимые вещи, кофе, бумажные изделия, овсянку… В морозильнике полно оленины и дичи, все упаковано и отмечено. Можете всем пользоваться.
- Спасибо. – Она посмотрела на его нетронутую еду. – Вы не собираетесь есть?
Он боялся признаться, что его желудок танцевал нервное танго от того, что он был вынужден так близко сидеть с красивой женщиной. Он целую вечность не испытывал возбуждения по отношению к кому-то. И еще дольше, с тех пор как угощал себя любовницей. Определенно, ему была нужна какая-нибудь женщина. Чем скорее он будет подальше от Сэлы, тем лучше для него. – Я не голоден. Возьму ее в одноразовом контейнере.
Джи неуклюже двигался за прилавком. Взгляд исподтишка сделал очевидным, что он слушал.
– Что такое с тобой, Рио? Ты пришел сюда злой и голодный. А сейчас не хочешь мой новый, значительно улучшенный гамбургер? – В его груди прогрохотало низкое рычание. – Думаю, что некоторых людей это не обрадует.
Сэла положила недоеденный гамбургер на тарелку.
– Я действительно разрушила ваш вечер, да? Чувствую себя ужасно. Пожалуй, я тоже возьму одноразовый контейнер. – Она помахала Джи и встала. – Счет пожалуйста, мой и его.
Теперь он почувствовал себя ужасно из-за того, что заставил ее спешить.
– Нам не нужно уходить прямо сейчас. Сядьте, - приказал он.
- Нет. Я и так потратила ваше время.
Без всякой задней мысли он осторожно потянул ее за рукав.
– Не торопитесь из-за меня.
Она освободилась из его легчайшей хватки.
– Я устала, и вероятно нам лучше уйти. Давайте с этим покончим.
Он хотел выпить пива, но торчать в баре означало лезть на рожон, потому что он мог сказать или сделать что-то неправильное перед Сэлой. Проклятье, ну почему это должно было быть именно так? Сэла была тем типом женщины, который ему очень нравился. Ему не нужно было превращаться у нее на глазах или объяснять истинное положение дел. Он знал, что можно, а что нельзя, так как потратил целую жизнь, защищая секрет своей стаи. Поэтому он всегда что-то рассказывал любовницам из внешнего мира, но не слишком много. И никогда не мог позволить себе глубокой близости. Разоблачение не было его другом.
Из-за службы в армии в спецподразделении Рейнджеров ему пришлось постоянно ездить по командировкам. Плюс к этому он был оборотнем, так что осесть где-то с понимающей его женщиной было практически невозможно. Ему было тридцать четыре, и он уже давно пропустил тот возраст, когда мужчины в стае брали себе пару.
Он потянулся к своей кожаной куртке и сунул руки в рукава.
– Поехали.
Сэла рассмотрела эмблему Рэйнджер Лос Лобос на рукаве Рио и вспомнила, что поцарапала его грузовик. Сейчас было самое подходящее время что-нибудь сказать, но вместо этого она молча смотрела. Черт, он очень хорошо выглядел в коже. Широкоплечий и крепкий, как кирпичный дом. И к тому же у него было интересное лицо. В глубине его глаз было много чего. Она быстро напомнила себе, что лето в Графстве Лос Лобос было посвящено бедственному положению волков, в то время как она приходит в себя после сверх-дерьмового развода с ее бывшим, Мэттом.
Мэтт бросил ее ради другой, потому что в это время они уже ждали ребенка. Из-за инцидента она заболела, испытывая зависть. Жизнь была несправедлива. Она работала, как собака, строя будущее. А потом несколько дерьмовых текстовых сообщений доказали, что все, что она считала крепким и надежным, вдруг ускользнуло из ее рук.
