Его. Моя. Луна - Кира Райт

– Ты теперь заделался в Робин Гуда? Такой славный парень, да? – напряглась, когда он присел напротив, ухватив мой подбородок своими горячими пальцами.

Удивительно, почему так. Нир будет повыше и пошире волка, но он тёплый. Его тепло такое приятное и уютное, как и он сам. А волк же всегда горячий, настолько, что кажется, его огонь может сжечь дотла. Я дёрнула головой, чтобы освободиться от его рук.

Потому что помимо пожара внутри от его близости, была вынуждена вдыхать его запах, который до сих пор ассоциировался с парой. В голове начинали всплывать картинки нашей первой встречи там, посреди лаборатории, потом – в его клетке…

Однако меньше всего на свете я хотела сейчас поддаваться своим инстинктам, и предавать Нира. Нет уж. Придётся вредной волчице обойтись без волка. Сегодня и всегда. Встряхнула головой.

Его губы искривились в новой усмешке:

– Тебя и правда ничем не пронять. Ты будто и не удивилась, увидев меня. Может, в тайне мечтала, что я жив, и ждала?

– Скорее, понимала, что мне не могло так повезти, – взглянула ему прямо в глаза.

И к моему удивлению, волк расхохотался.

– Знаешь, а твой парень на тебя хорошо влияет. Я был уверен, что ты не умеешь шутить. Правда, ему бы стоило получше за тобой приглядывать. Того и гляди, умыкнут из-под носа.

– За собой следи. Со своим истинным я разберусь сама, – сжала губы и оперлась кое-как на ладони, сдаваясь, потому что путы было не победить.

– Я ведь тоже твой истинный… – вдруг понизил он голос, теперь проводя рукой по моим волосам.

Пришлось её снова скидывать, мотнув головой. И это вызвало у волка насмешливую улыбку:

– Может надо было отдать тебя брату, как думаешь? Глядишь, научил бы тебя обращаться правильно со своими самцами.

– Тогда тебе пришлось бы встать в очередь третьим. А может четвёртым… Или пятым. Кто знает, скольким бы меня передарил твой братец, пока не перевоспитал, – хмыкнула деланно безразлично, а лицо волка побагровело.

Как бы он не пытался делать вид, что ему плевать на Нира, это не могло быть правдой. Ни один оборотень, кроме горного льва, не будет готов делить свою самку с другим. Никто. Даже такие славные на первый взгляд – милые и весёлые ирбисы, и то никогда не пошли бы на такое. А уж тем более – волки.

И подтверждая мои мысли, волк ринулся вперёд, в бешенстве сжимая мою шею и впиваясь в мои губы жёстким поцелуем так, что наши зубы стукнулись друг о друга. Но его это не волновало, как и то, что я тут же вцепилась клыками в его нижнюю губу. Он продолжал целовать, стараясь прорваться языком в рот, на что я только зло мычала и сильнее стискивала челюсти, ощущая вкус его крови.

Тогда хватка на шее стала сильнее. Настолько, что чтобы вдохнуть, мне пришлось впустить его и приоткрыть губы. И вместе с небольшой порцией воздуха и чуть ослабевшей хваткой волка, в рот ворвался и его язык. Нагло и бесцеремонно.

Я зарычала, пытаясь увернуться и укусила его снова. Хотя волчица просто плавилась внутри от радости. Зараза.

Только тогда волк наконец отодвинулся, тяжело дыша, и отпустил мою многострадальную шею:

– Такая же страстная, как я помню.

– Это называется злость, а не страсть, – поправила я, тоже выравнивая дыхание. – Ненадолго хватило твоего благородства. Спасти меня от своего альфы, чтобы поиграться самому – чудесная идея. Добротой так и пышет.

Волк хмыкнул:

– Сладкая, я и не пытаюсь показаться благородным и добреньким. Я – отморозок. Кому как не тебе об этом знать?

– Я знаю, – поджала губы, стараясь не замечать на них его кровь, которую почему-то хотелось слизать… Но если я сейчас проведу языком по губе, даже думать не надо, как он отреагирует.

Волк протянул руку и стёр большим пальцем алые следы с моего лица.

– А то выглядишь, как вампирша.

– Если тебя не возбуждают вампирши, то я специально готова выглядеть именно так.

– Ты меня возбуждаешь в любом виде, – хмыкнул он.

– Слушай. Чего ты добиваешься? К чему эти спектакли, а? То ты умер, то ожил. В какую игру ты играешь?

– Да я и не ожил бы, если бы ты послушалась предупреждения и не шлялась одна! – рыкнул он.

Я холодно рассмеялась:

– Говорила же, у меня нет доброжелателей. Значит, тот волк был подослан тобой? Не стоило. Тебе не нужно меня спасать. Этим есть кому заняться.

– Вот как? И где же твой ненаглядный, а?

Вероятно, уже едет сюда. Но об этом я говорить не стала. Номер-то Нира набрать успела, он должен был понять по моему дальнейшему молчанию, что что-то не так.

– Не твоё дело, волк.

– Ну вот, – притворно огорчился он. – Волк и волк. Даже не спросишь, как моё имя.

– Меня оно не интересует. Волк.

В его глазах полыхнула ярость. И тут же он снова наклонился, привлекая к себе за шею, и провёл по ней языком. А потом там же, несмотря на моё сопротивление, оставил засос и лёгкий укус.

– Не смей!

– А то что, сладкая? – ухмыльнулся он теперь довольно. – Всего-то оставил подарочек твоему никчёмному мальчику. Кажется, он младше меня лет на… семь? Восемь? Юнец ещё, считай. Наверное, даже не знает, как удовлетворить такую стерву, как ты.

– О, не сомневайся, с этим он справляется отлично, – отбила.

И тут же волк низко зарычал мне в лицо:

– Напррррашиваешься? А что? Я ведь имею право тебя взять тут. Помнишь, как хорошо нам было среди клеток?

С этими словами он подхватил меня и развернул, поставив к себе спиной на колени, удерживая за связанные сзади руки. Наклонился и, опалив дыханием ухо, хрипло прошептал:

– Признайся, что ты хочешь повторения…

Моё тело отозвалось жаром на его слова. И я его уже ненавидела. И волка. И тело. Но всё равно прорычала:

– Только попробуй. Ирбисы потом оставят тебя импотентом.

– Думаешь? – он толкнул меня бёдрами сзади, не давая упасть и прижимаясь совсем крепко через одежду. – Хотя может оно того стоит?

Я сначала почувствовала, потом услышала угрожающее рычание сбоку. И тут же волка от меня откинуло на несколько метров. Кажется, он был настолько увлечён мной, что не заметил приближения Нира.

А тот, быстро и осторожно усадив меня на землю, снова перешёл в полутрансфрмацию и кинулся на волка. Моя звериная часть сейчас одновременно и ликовала (как же самцы из-за неё дерутся!), и боялась (а вдруг покалечат друг